Юрий Брайдер - Особый отдел и око дьявола

— В экстремальных ситуациях такими условностями можно и пренебречь, — парировал Кондаков, успевший уверовать в свои медицинские способности.

— Это, Пётр Фомич, не условность, а суровая необходимость, прошедшая проверку временем. Основы врачебной гигиены заложил ещё великий Гиппократ.

— Твой Гиппократ был первобытным невежей. Нам он, во всяком случае, не указ. Что для грека смерть, для русского одно удовольствие. Греки вино только в разбавленном виде употребляли, а я, заметь, каждого пациента в целях дезинфекции чистым спиртом угощаю. Вкупе с сорокаградусным морозом это убивает всех болезнетворных бактерий... И вообще, ты лучше своих балбесов в школе учи, а моих дел не касайся. Я боевым товарищам раны ещё тогда бинтовал, когда ты куклам бантики завязывала... Лучше говорите, с чем пришли? С ангиной аль чесоткой?

— Нам бы кое-что обсудить, — неопределённым тоном произнёс Цимбаларь.

— Насчёт пожара?

— Нет, насчёт другого.

— Ах вот ты о чём, — Кондаков понимающе кивнул. — Какое-то помутнение на меня нашло. Спорить не буду.

— И что ты видел?

— Вопрос, как говорится, интересный... Прежде мне свой собственный бред пересказывать не доводилось, но попробую. Хотя и не знаю, что из этого получится... Видел я какую-то пустыню. Помню, что вокруг не было ни травинки, один песок да камни. Потом появились башибузуки с оружием. И пошло-поехало. Стрельба, дым, кровь... Так во сне бывает, когда на ночь по телику боевиков насмотришься да ещё лишнего переешь.

— За четверть века ты прошёл почти все горячие точки, — сказал Цимбаларь. — Что конкретно напоминает тебе эта сцена? Афганистан? Чечню? Боснию? Ирак?

— Больше всего Афган... Но и в Ливане похожие дела одно время творились.

— В Ливане нет гор, — возразил Цимбаларь.

— А разве в этом... как бы лучше сказать... разве в этом видении горы были?

— И я никаких гор не видела, — подтвердила Людочка. — Пустыню помню, реку помню, мост помню... Хотя нет, моста там не было.

— Моста там действительно не было, — кивнул Цимбаларь. — А вот насчёт гор даю полную гарантию. Они на горизонте виднелись.

— Ну да бог с ними! — махнул рукой Кондаков. — Не вижу особой разницы между бредом без гор и бредом с горами. Давайте по существу.

Цимбаларь попытался восстановить в памяти картину, недавно привидевшуюся ему возле горящего магазина, и даже ужаснулся, насколько она получилась неясной, обрывочной, смазанной.

— Вот чёрт! — с досадой произнёс он. — Такие вещи выветриваются из головы быстрее, чем таблица логарифмов. Надо быстренько вспомнить основные моменты, пока они не забылись окончательно... Помогайте мне! Началось всё с того, что я словно бы летел куда-то, хотя это был уже и не совсем я.

— Верно, — согласилась Людочка. — Странное чувство утраты личности испытала и я.

— Потом я заметил до зубов вооружённых людей, скорее всего исламистов радикального толка. Спустившись в долину, они напали на автоколонну, сопровождаемую танками. Но вот национальной принадлежности тех, кто двигался в колонне, я не разобрал. Это могли быть и наши, и американцы, и даже израильтяне. На тот момент многие самые элементарные понятия как бы выветрились из моей памяти... Завязался бой, успех в котором явно клонился на сторону исламистов. Колонну спасли внезапно появившиеся боевые вертолёты.

— Тогда это были американцы, — авторитетным тоном заявил Кондаков. — Наши вертолёты хрен куда успеют.

— Вертолёты я тоже помню, — сказала Людочка. — Один из них как бы прошёл сквозь меня.

— Вот и получается, что у нас троих были одинаковые галлюцинации, — Цимбаларь обвёл друзей многозначительным взглядом. — Надо думать, то же самое видели все, кто сбежался на пожар.

— Но говорят они об этом крайне неохотно, — заметил Кондаков. — Пробовал я тут некоторых на откровенность вызвать — бесполезно. Буркнут что-нибудь неопределённое — и точка.

— Возможно, для местных жителей в этом нет ничего из ряда вон выходящего, — сказала Людочка. — Представьте себе колумбийскую деревню, всё население которой занимается выращиванием коки и где её употребление давно вошло в обиход. Крестьяне постоянно живут в лёгком наркотическом бреду воспринимают его как нечто вполне естественное и при встрече с чужеземцами своими глюками, конечно же, хвалиться не будут.

— Права ты или нет, покажет будущее, — сказал Цимбаларь. — Главное, что мы на собственном опыте убедились в справедливости слухов, которые ходят о Чарусе. Психопатические эксцессы, сопровождаемые массовыми галлюцинациями, — это реальность а не плод досужего воображения. Остаётся только выяснить природу данного феномена и установить его связь с трагическими происшествиями, ставшими для Чарусы обычным делом... Ну и, конечно, не оказаться жертвами этих самых происшествий.

— А вдруг это что-то вроде миража? — бухнул Кондаков. — Помните картинку из школьного учебника физики? Далеко за горизонтом по пустыне идёт караван. Но, вследствие внутреннего отражения света в неравномерно нагретых слоях воздуха, его мнимое изображение появляется в небе... Так и здесь. Где-то в Афганистане или Ираке произошло нападение моджахедов на американский конвой. А мы, вместе с жителями Чарусы, стали свидетелями этого явления благодаря каким-то неведомым физическим процессам, возможно имеющим отношение к северному сиянию и магнитным бурям.

— Объяснение крайне неубедительное, — резюмировал Цимбаларь. — Но ты, Людка, на всякий случай посмотри в Интернете последние новости. Авось такая стычка действительно имела место.

— Посмотрю, — пообещала Людочка. — Хотя заранее уверена, что это ерунда на постном масле. Мираж — явление объективное. Его даже можно сфотографировать. Галлюцинация, пусть даже и массовая, — нечто субъективное, родившееся в глубинах человеческого сознания.

— Тут я готов с тобой поспорить, — возразил Цимбаларь. — Если одну и ту же галлюцинацию видят одновременно десятки и сотни людей, её причина лежит за пределами человеческой психики... Но вот только где?

— Давайте поставим расследование на научную основу, — предложил Кондаков. — Так сказать, повторим эксперимент. Подожжём клуб или церковь, а сами с разных точек будем наблюдать за происходящим. Даст бог, что-то и прояснится.

— За сожжённую церковь тебе бог так даст, что мало не покажется, — съязвил Цимбаларь.

— Пожар здесь совершенно ни при чём, — сказала Людочка. — Они в Чарусе большая редкость. Последний раз пять лет тому назад горела баня. А галлюцинации случаются по несколько раз в году — и летом, и зимой, и осенью.

— Тогда, возможно, значение имеет эмоциональный настрой толпы, — предложил Цимбаларь. — А точнее, вспышки сильных чувств. Горя, радости, страха.