Александр Шубин - Ведьмино кольцо. Советский Союз XXI века

Василий, как всегда, наслаждался видом и каждый раз с удовольствием впитывал картинку. Чем больше впечатлений, тем полнее жизнь.

В очереди на контроль не преминул заглянуть через плечо соседки (вид сзади весьма симпатичный). Она читала текст на испанском. За несколько минут удалось разобрать: «Далеко, далеко от этого пункта, на расстоянии короткой руки, жил и существовал...» Что-то несвязное. Но испанка читала с увлечением, автоматически протягивая пограничникам карточки и вещи для сканирования. Вероятно, если бы текст был переведен на русский не им, Василий понял бы его прелесть. Самокритичная мысль.

Пограничник вставил карточку в щель компьютера, пробежал по клавишам, и на табло загорелось: «Добро пожаловать в Стан».

Автоматические двери космодрома Кабул открылись, и турист из Владивостока Ричард Кольцов (он же Василий Гуськов) утонул взглядом в лазурном небе над коричневатым хребтом. Он сделал шаг вперед и натолкнулся все на ту же испанку, очень неудачно склонившуюся над своим багажом прямо на дороге.

— Пердоне ме, пор фавор, — Ричард продемонстрировал свое знание языков.

— Абла эспаньол? — далее последовала фраза в пулеметном темпе, которую он уже не понял. Обернувшаяся собеседница оказалась далеко не столь привлекательной, как рисовалось со спины. Лицо иссечено мелкими морщинками — свидетельство возраста и подвижной мимики, оно постоянно менялось, играя полутонами выражений. И надо всей этой игрой имиджей возвышался грандиозных размеров нос. «Буратино», — подумал Василий про себя, но, оценив глубину глаз, поправился: «Сирано».

Несмотря на разочарование, пришлось поддерживать беседу. С трудом подбирая слова, Ричард объяснил, что испанским владеет со словарем. Оказалось, Федерика более или менее изъясняется по-русски. Правда, она изучала его на Кубе, но у настоящих русских. Живет она в Техасе, прилетела на конгресс биологов. Далее что-то на испанском о биологии пустыни.

— А ты? — спросила Федерика.

— Мой дед здесь воевал в прошлом веке. Много рассказывал. Хочется посмотреть своими глазами. Ты не знаешь, как здесь арендовать автолет?

— Что?

— Ну автолет, флаер.

— А, да, да. Не знаю. Но меня встречать гид. У него легко будет все узнать.

Гид не заставил себя ждать. Им оказалась девушка лет двадцати, которая подверглась со стороны Василия столь же пристрастному анализу, как и Федерика. Лицо было необычным, вытянутым, с крупным подбородком, немного выпирающими зубами (впрочем, очаровательная улыбка, не сходившая с лица, сглаживала этот небольшой недостаток). Это с одной стороны. С другой — красивые черные волосы, большие искрящиеся весельем глаза и ощущение молодости. На этот раз аналитик решил вынести положительные оценки и не упускать знакомства.

Гульнара (так звали гида) нашла свою подопечную сразу — у нее была голограмма. Представилась и с ходу начала что-то объяснять по-испански. Василий понял только завершающую фразу: «Жаль, что вы не предупредили, что будете вдвоем. Об этом нужно было сообщить в гостиницу».

— Я не задвоилась, — ответила Федерика по-русски, — Ричард зазнакомился со мной только сейчас. Но у него есть для вам дело.

— Дело? Ко мне? Как интересно.

— Дело — это громко сказано. Я хотел узнать, как здесь арендовать автолет.

— К сожалению, это невозможно. Автолеты не употребляются в нашей стране.

— Почему? — Василий изобразил удивление (готовясь к поездке, он, разумеется, проштудировал основы законодательства Стана, и не только это).

— Видите ли, — в голосе Гульнары появилась привычная интонация гида, — наша страна живет в трудных условиях. Мы ведем борьбу с международным терроризмом и транзитом наркотиков. Рядом находятся агрессивные режимы. Опыт показал, что такие транспортные средства, как автолеты, могут использоваться преступными группировками и агентами иностранных спецслужб для подрыва безопасности наших граждан. Поэтому мы ограничиваемся автомобильным транспортом и государственными аэробусами.

— Но что же делать? — «Ричард» был в отчаянии. — Я не умею водить автомобиль! Неужели я зря приехал в страну?!

— Могу думать, не все так страшно, — спокойно заметила Федерика. — Сейчас ты гуляешь по Кабулу, а вечером заходишь в мой номер в гостинице. Я надеюсь, Гульнара не откажется и тоже заходит. Там она все разъясняет, и мы вместе все придумываем для тебя.

Гуля не стала возражать против такого покушения на ее свободное время, что Василия не очень-то удивило. Он привык к интересу со стороны женщин. Тем более он был иностранцем, приехавшим из процветающей страны. С чего молоденькому гиду отказываться от вечерних посиделок в присутствии двух новых знакомых.

А пока — Кабул. Метро пронесло Василия под новыми кварталами и выбросило в старый город. Тщательно отремонтированные и выглядевшие искусственными, эти дома помнили еще англичан и русских. Узкие улочки с множеством магазинов и магазинчиков, мечетей и полицейских. Поблуждав по лабиринту в медитативном забытьи, турист добрел до дворца Тадж Бек.

Зеленый холм почти скрыл светлый контур здания. Сейас в резиденции правителей Афганистана был музой. Его служители зазывали туристов, формировали из них колонны и отправляли наверх по склону. Что же, у Василия было время пройти по этой пропитанной кровью дороге. Экскурсия для иностранцев велась на русском и английском: «...там открывается вид на старые кварталы города. Именно здесь в 80-е годы XIX века английские захватчики входили в Кабул». Неужели среди экскурсантов нет англичан? Английский вариант, однако, отличался от русского: «Вы можете представить себе колонны солдат в алых мундирах, которые включили город в английскую сферу влияния в 80-е годы XIX века. Культурное влияние Великобритании способствовало ускорению развития страны». Какое двоемыслие! Но оно не могло продолжаться долго, поскольку в толпе туристов присутствовал американец, знавший русский язык: «Позвольте, вы сообщаете нам разную информацию. Я имею в виду, по-русски и по-английски вы говорите не одно и то же!»

«История никак не может отучить американцев по любому поводу качать права», — подумал Василий, не без удовольствия предвкушая битву ковбоя с моджахедом.

— Я просто не хотел оскорблять ваш слух однообразием, — учтиво отвечал экскурсовод. — Согласитесь, что повторение одного и того же недостойно просвещенного человека. Он всегда облекает мысли в новые формы.

— Не увиливайте, ваши формы ласкают слух русских и слух англичан порознь. Вы подыгрываете каждому по-своему, и тем самым водите за нос всех нас, скрывая, как там было на самом деле.

— Что можно скрыть от столь проницательных людей? То, что я говорю, правда. Англичане были захватчиками, и русские были захватчиками. Но и те и другие познакомили нас не только с жестокостью, но и со своей культурой. Мой прадед, сын борца с англичанами, учился в Оксфорде. Его расстреляли коммунисты. Мой дед учился в Москве. В тридцать лет он был революционером, в сорок — эмигрантом, а в пятьдесят — прагматиком, который восстанавливал страну. Может быть, исламский мир сегодня так могуществен и велик потому, что мы не только воевали, но и учились у незваных гостей...