Артем Колчанов - Возвращение «Иглы» (фрагмент)

Вылетели мы ранним утром, ещё затемно. Ол и Нок отправились в инженерную рубку, а мы с Релем в главную. Оставшиеся три места в главной рубке заняли наши "личные" пассажиры: Младший, Дар и Сол.

Реля я и в этот раз не разочаровал. Активировав управление стартключом, я отдал следующий приказ:

– Первому пилоту принять управление и командование. Произвести взлёт и выход на маршрут по заранее утверждённому расписанию.

– Слушаюсь, капитан, - ответил Рель с максимальной серьёзностью, - первый пилот управление и командование принял.

Я откинулся в кресле и принялся с позиции наблюдателя следить за его действиями. Рель и в этот раз действовал безошибочно. Чётко провёл опрос, выдал предупреждения, связался с диспетчерской службой. Чётко и очень точно поднял звездолёт, вывел его за пределы атмосферы и положил его на курс практически без погрешности. И всё это в целом получилось у него лучше, чем в предыдущий полёт.

Но больше всех этим был удивлён Сол. Странное выражение блуждало у него по лицу всё то время, пока Рель вёл корабль на ручном управлении. Ему явно хотелось многое расспросить, но заранее проинструктированный о недопустимости посторонних разговоров в рубке на активном участке, молчал. Но едва Рель провёл опрос и объявил о выходе на курс, не выдержал:

– Вик, ты так легко доверил управление Релю, ведь он же мальчишка.

В ответ на это я усмехнулся:

– Я сам был таким же, когда оказался на месте пилота. Причём, в отличие от этого, практически в критической ситуации. А у Реля, в отличие от тогдашнего меня, имеется неплохая подготовка. Уровень допуска у него звёздпилотский, но пока ограниченный, до тех пор, пока мы не потренируемся в реальной Пустоте.

А этим моим словам, ещё сильнее, чем Сол, удивился сам Рель:

– Ничего себе, а почему я сам об этом не знаю?

– Потому что не интересовался. Этот допуск у тебя с того момента, как ты посадил звездолёт на Лату. Поэтому и сейчас я тебя не подстраховывал, а просто наблюдал, как ты работаешь.

– Так ведь это же… просто здорово!

– Иди, навести пассажиров, а то и так тут задержался. Я остаюсь на контроле.

– Слушаюсь, капитан, - улыбка так и не сходила с лица Реля.

– Командир, - тут же вскочил Младший, - а нам можно с Релем?

– Если он сам не против этого.

Стоящий возле выхода из рубки Рель только махнул рукой, приглашая их следовать за собой. Когда же все они покинули рубку, я сказал:

– Теперь можем говорить абсолютно свободно. Конечно, Рэй нас слышит, но скрывать что-либо от него бессмысленно.

– И всё равно, я не понял.

– Неудивительно. Похоже, что раньше не всё слушал, а что слушал - не воспринимал. Релю уже почти четырнадцать лет, он на столько и выглядит. Но не надо забывать того, что если учесть время, проведённое в иллюзорном мире Рэя, а он был там уже неоднократно, то ему уже семнадцать с большим хвостом. Он уже практически взрослый, взрослый в мальчишеском облике.

– Но он и ведёт себя как мальчишка.

– А что в этом такого уж страшного. Я тоже иногда так себя веду, - я усмехнулся, - следуя зову облика и того возраста, в котором пребывает физическая оболочка. Думаешь, если сделать тебя тринадцати или четырнадцатилетним, ты будешь вести себя так же, как сейчас? Если так, то глубоко ошибаешься. Да и примеров далеко искать не надо, вот Рив…

– Дед почти не изменился. Разве что стал намного энергичнее и нетерпеливее, но всё равно серьёзным, как прежде.

– А он и мальчишкой таким был, - я не удержался от улыбки, - разве что намного тише и скромнее.

Сол на пару минут умолк, переваривая услышанное от меня. Потом, словно бы чего-то устыдившись, сказал:

– Я просто не знаю, каким он был. С тех времён у него не осталось ни фотографий, ни записей.

– Поверь мне, сейчас ты его видишь практически таким, каким он был тогда.

– Трудно поверить, но попробую. Но вернёмся к Релю. У меня как-то в голове не укладывается, что младший брат - пилот звездолёта, настоящего звездолёта.

– Тем не менее, это так. По результатам последних тестов и расчётам Рэя, индивидуальный потенциальный пилотский коэффициент Реля составляет около семи тысяч. Пилота с таким коэффициентом ни одно подразделение космофлота не упустило бы. И я постараюсь не упустить. Кстати, у Сергея тоже неплохой ИК получается, но на тысячу меньше Релева - не дотягивает до шести тысяч. У твоего деда Рива ИК ещё на тысячу меньше. У всех прочих, кто здесь изъявил желание пройти тесты, ИК не дотягивает и до звёздпилотского минимума.

– Что говорят эти цифры?

– Если говорить упрощённо - способность противостоять неопределённости Пустоты на уровне непрерывной чреды интуитивных озарений и возможно даже не до конца выявленному инстинкту.

– Всё равно не понимаю, - виновато улыбнулся Сол.

Я вздохнул:

– Придётся углубиться немного дальше. Наши межзвёздные корабли движутся вне обычного, нормального пространства, в пространстве чрезвычайно необычном, которое мы называем Пустотой…

– Об этом я знаю от деда, мне просто непонятен человеческий фактор в этом деле.

– Пустота, по сравнению с обычным пространством, крайне нестабильна. Самое невероятное состояние в Пустоте - это состояние покоя. Любое тело, оказавшееся свободным в Пустоте, совершенно случайным образом обретает скорость, которая может теоретически оказаться бесконечно большой, хотя понятие скорости там условно. Корабль же держится в Пустоте при помощи пространственной установки. А движение происходит за счёт использования направленных в нужную сторону случайных импульсов и игнорирования всех прочих. Это происходит при воздействии на кристаллы теллитов векторным силовым полем. Но, как я уже сказал, Пустота нестабильна и неоднородна. Ближайший путь не всегда оказывается самым быстрым, и не все участки Пустоты проходимы для любого корабля. Искусство пилота заключается в выборе пути. Оптимального пути при том минимуме исходных данных. И, естественно, интуитивная компенсация ошибок бортового кибермозга, который в основном и управляет движением корабля. Короче говоря, хороший звёздпилот проведёт корабль через Пустоту быстрее, чем не очень хороший. А плохой может и вообще не привести никуда, а лететь по кругу в цепи микроотдач.

– Искусство пилота в основном определяется интуицией?

– Во многом именно специфической пилотской интуицией. Но не только ей. Важно пространственное мышление, определённо устроенная логика, как линейно-математическая, так и образная. Всё это должно присутствовать в определённом сочетании и в определённой пропорции. С большой степенью вероятности мы можем определить способности звёздпилота при помощи ряда тестов-испытаний, но всё же окончательное решение может дать лишь сама Пустота.