Артем Колчанов - Возвращение «Иглы» (фрагмент)

Сол молчал, глубоко задумавшись. О чём он думал сейчас, неужели примерял на себе роль звёздпилота? Или же думал о чём-то своём. Я не мог знать. Внешне Сол был сильно похож на меня, намного сильнее, чем Рель, так действительно сын может походить на отца, хотя он и считает себя моим внуком. Он мне не чужой, мне небезразлична его судьба и его мысли. И тут я загадал, что если сейчас он попросит меня протестировать его на пилотские способности, то меня будет ожидать удача, корабль будет восстановлен, все наши дела на Лате и Онни закончатся удачно, у "Иглы" будет полноценный экипаж, и мы без проблем вылетим к Солнцу и Земле…

– Вик, разреши мне пройти эти тесты, - негромко попросил Сол.

Это меня обрадовало, но я решил не показывать своей радости:

– Для чего это тебе нужно, Сол?

– Я хочу разобраться в себе самом. Возможно, что это очень важно для меня.

– Если так, то хорошо, ты пройдёшь эти тесты. Я даже обещаю ничем не вмешиваться в твою личную и неличную жизнь, какие бы результаты ни получились.

– Когда это можно пройти?

– Ха хоть прямо здесь и сейчас. Обстановка спокойная, времени свободного хоть отбавляй. Согласен?

Он кивнул в знак согласия:

– Чем раньше, тем лучше.

– Тогда не будем откладывать. Рэй, ты нас слышал?

– Разумеется, ты не давал приказания отключить микрофоны и не слушать.

– Проведёшь тесты?

– Как прикажешь.

– Я не приказываю, а прошу.

– Этого достаточно. Сол, можешь воспользоваться терминальной панелью слева от тебя, поворачивайся вместе с креслом, ага. Так, экраном будет вот этот прямоугольник на большом обзорном, - на экране запульсировала светящаяся рамка, - итак, начнём.

И они начали. Рэй решил провести тесты в полном объёме. Сначала те, что требовали экрана и терминала. Для последующих был использован мысленный контакт через пилотский шлем. Последние тесты явно затягивались. Я не знал, по какой причине, но и отвлекать Рэя не стал, вряд ли эти причины могли быть причинами для беспокойства.

За то время, что мы находились в полёте, Лата уже успела превратиться в звезду. Но через телескоп её по-прежнему можно было рассматривать во всей красе. Несколько хуже была видна цель нашего полёта. Но, тем не менее, были видны и Лутанг, и посёлок, даже люди были различимы в виде отдельных движущихся пятен.

Когда в рубку вернулись Младший и Дар, Рэй ещё не закончил проверку Сола. И его фигура, облачённая в пилотский шлем, тут же привлекла их внимание:

– Что он делает? - спросил Младший.

– Проверяется.

– Зачем? Нет, не зачем, а для чего?

– Чтобы узнать, есть ли у него способности звёздпилота.

– Звёздпилота? А зачем это ему?

– Просто так, чтобы знать.

– А если просто так, можно и нам провериться, чтобы тоже знать?

– А зачем вам знать? - улыбнулся я.

– Как это зачем, интересно ведь. Вдруг мы можем стать величайшими в истории звёздпилотами, но ничего об этом не знаем.

– В таком случае отказать вам не могу. Но не боитесь ли вы и в самом деле оказаться такими вот пилотами. Ведь тогда я возьмусь за вас всерьёз, и возможно даже не очень-то считаясь с вашим мнением.

– Не-а, не боюсь, - рассмеялся Младший.

– Ну а ты, Дар?

– А чего мне бояться, я не боюсь.

– Тогда готовьтесь, скоро уже Рэй освободится, и мы его попросим.

– А как готовиться?

Я рассмеялся:

– А как вы себя настраиваете перед великими деяниями?

– Да никак.

– Вот так и настраивайте.

– Смеёшься ты всё.

– Ага, смеюсь, не обижайтесь.

– Ладно, не обижаемся.

– Кстати, вас что, Рель прогнал?

– Не, мы сами ушли. Он в инженерную рубку запёрся. И там они с Олом начали на таком языке изъясняться, что я даже не каждое третье слово понимаю. И это надолго. Что нам было делать. Побродили немного без него, потом сюда пришли.

– Ладно, садитесь, передохните немного.

Едва они оказались в креслах, Дар спросил, указывая на экран, где по-прежнему была картинка с телескопа:

– Это Лата или Онни?

Картинка изображала планету целиком. Голубую, укутанную облаками настолько, что очертания материков можно было лишь угадывать, но не наблюдать. Вместо ответа я разделил картинку и вывел в её вторую часть изображение Латы, сделав так, что диски планет оказались равны. На Лате облаков было заметно больше, и облака были ярче. Да и заметно было, что Лата больше.

– Сейчас понятно?

– Ага, это Онни была, а сейчас ты и Лату показал.

– А какая планета красивее?

Дар раздумывал несколько секунд:

– Они обе красивые, потому что живые, сравнивать нельзя… А здесь можно увидеть другие живые планеты? Ваши планеты.

– Если в записи, то без проблем.

– Конечно в записи, в телескоп ведь их не увидеть, - это уже Младший.

Я подключился к базе информатория и, разбив экран на много отдельных экранчиков, начал выводить в них изображения планет:

– Солнечная Система, наша родная система. Вот это Земля, отсюда мы родом. Это Марс, искусственно преобразованная по типу Земли планета. Это Луна, спутник Земли, тоже преобразованный. Это Венера, это Меркурий. В Солнечной сейчас пять населённых и пригодных к жизни планет. Новосолнечная система. Планета Гамма - наша первая инозвёздная колония.

– Она ещё больше Латы?

– Да, побольше, после того, как покинут Дивер, Гамма - самая большая планета, населённая людьми. Это Бета, вторая планета Новосолнечной.

Одну за другой я вывел на экран картинки населённых землянами планет. Потом несколько незаселённых, но включённых в планы колонизации. И все эти планеты, показанные в одинаковых ракурсах, были в общих чертах похожи. Похожи голубой атмосферой, белыми грядами и вихрями облаков, синью проглядывающего из-под облаков океана.

– Они все красивые, - подытожил Дар, улыбаясь во всё лицо, - а почему ты не показал Дивер?

Я восполнил это упущение, и вывел на экран изображение своей родины. Но воспользовался я изображением Дивера, сделанным до Скачка, до той всепланетной катастрофы. Дивер был гораздо меньше похож на все присутствующие тут планеты. Голубой цвет атмосферы не подчёркивался синевой мирового океана. Облаков было не настолько уж меньше, но располагались они специфически, что было связано с морями. Сама планета была заметно больше других. Ну и конечно освещение - два солнца вносили свою изюминку в облик планеты.

– Наверно вот эта планета и есть самая красивая, потому что непохожая, выделяющаяся.

Я только вздохнул, я тоже считал Дивер самой красивой планетой, но на это у меня были собственные мотивы: Дивер - моя родина.

– А какой он после Скачка? - спросил Младший.

Я снова вздохнул и вывел ещё одно изображение.

– Очень жалко, - сказал Дар, - такая была планета.

– Разве земляне не могут её возродить? - это спросил Сол, который, держа на коленях пилотский шлем, присоединился к нам.