Сергей Щепетов - Народ Моржа

Семен обошел стороной спортивную площадку и направился к летней кухне, где суетились Сухая Ветка и две неандертальские женщины, которые обычно помогали кормить детей.

– Что за разврат?! – сурово спросил преподаватель. – Учебный год закончился – каникулы у меня!

– Ну, понимаешь, Семхон… – изобразила смущение Ветка. – Ты же велел всех пускать и кормить. А они сначала ушли, а потом стали приходить обратно. По-моему, они не хотят домой. Наверное, им здесь интересней.

– Го-о-ол!!! – донеслось с площадки.

Сухая Ветка привстала на цыпочках и всмотрелась:

– Четыре – два уже! Как ты думаешь, «Тигры» отыграются?

– Вряд ли, – пожал плечами Семен. – У «Медведей» Пит стоит на воротах, а он как обезьянка…

– Как кто?!

– Не важно… – уклонился от ответа Семен и погрузился в размышления.

«Это ненормально. Дети должны радостно разбегаться из школы, потому что каникулы – это святое. Или я что-то не так понимаю? За 8-9 месяцев они оторвались от привычной среды? Одноклассники для них стали роднее соплеменников? Ну, собственно говоря, этого я и добивался. Обольщаться, впрочем, не стоит, ведь могут быть и другие объяснения. Охотничий быт в общем-то информацией беден, а они уже привыкли непрерывно работать мозгами. О чем им говорить с „неграмотными" сверстниками? О поисках птичьих гнезд, ловле пескарей и выкапывании корешков? Темы, конечно, интересные… Возможно и другое: они попали в „биоэнергетическую" зависимость от учителя. Кажется, такая бывает, особенно у детей и женщин. Кстати, о женщинах…»

– Скоро уварится? – поинтересовался Семен.

– Скоро, скоро, – заверила Ветка. – Как раз доиграть успеют – они же до десяти голов. Ты за кого болеешь? Я почему-то всегда за «Тигров».

– Это в тебе родовой зверь проявляется – пережиток анимизма.

– Что ты! – засмеялась женщина. – Анимизма только в будущем живет, а наш род от Тигра!

– Неграмотная ты у меня, – вздохнул Семен. – Учиться тебе надо. Знаешь, я тут на реке местечко присмотрел: песочек, водичка, то-се… Поплыли – позанимаемся как в былые годы. Хью тут без нас присмотрит…

– Поплыли, Семхон, – просияла Сухая Ветка. – А то ты всю зиму был такой усталый!

Они отвезли Юрика в поселок неандертальцев и отправились на пляж. Вода, правда, была еще холодновата, но… В общем, в форт они вернулись только в середине следующего дня. Детей на территории видно не было, и Семен вздохнул облегченно – разошлись-таки! Чтобы окончательно убедиться в этом, он решил заглянуть в барак. Заглянул и…

И устало опустился на пол у закрытой двери в учебное помещение. Судя по голосам, весь класс был в сборе: дети тянули жребий, кому на этом уроке исполнять роль Семена Николаевича.

Результатов жеребьевки Семен не дождался – тихо покинул барак, дошел до «избы» и забрался на смотровую площадку. Его подозрения подтвердились: стоянки аддоков и имазров были пусты – взрослые ушли, оставив детей в форте.

– Один поэт из будущего, – грустно сказал Семен своей женщине, – придумал такие слова: «И вечный бой – покой нам только снится…» Это он их про меня придумал.

– Да что ты расстраиваешься, Семхон?! – удивилась Сухая Ветка. – Это же хорошо, когда много детей. Пусть живут, пусть играют – тебе жалко, что ли?

– Нельзя, – вздохнул Семен. – Педагогическая практика показывает, что оставленный без присмотра детский коллектив стремительно деградирует и самоорганизуется… м-м-м… не лучшим образом. Вся моя работа пойдет насмарку. Надо что-то придумать.

И он придумал. Когда детям в очередной раз надоело играть в футбол и они забились в барак, Семен вошел в класс. Все привычно встали.

– Садитесь, – разрешил учитель. – У меня есть идея: со всеми желающими мы отправимся в культпоход. На все лето. Будем жить по нескольку дней в поселках темагов, пангиров и лоуринов, на стойбищах имазров и аддоков. Каждый будет рассказывать и показывать остальным, как живут его соплеменники. Мы будем плавать на лодках, ездить на лошадях. Мы увидим, как делают посуду из глины, куют металл, ткут ткани, как объезжают лошадей и учат щенков возить нарты. Может быть, вы сможете подружиться с волками, кабанами и даже с мамонтами или саблезубами. Вы узнаете о разных способах охоты и о том, как сделать так, чтобы мясо долго хранилось, узнаете о новых съедобных растениях и ловле рыбы. Кто хочет?

Руки поднялись молча и дружно – конечно же, все!

Что ж, затея в общем-то удалась. Правда, к осени на голове у Семена вновь появились седые волосы. Саблезубов они, конечно, не встретили, зато много дней бродили вслед за семейством мамонтов. Что уж там объясняла сородичам Варя, осталось неизвестным, но кое-кому из человеческих детенышей удалось даже поиграть с мамонтятами. Люди встречали гостей далеко не всегда радостно, особенно молодежь. В поселке лоуринов даже возникла драка – местные сами «круче вареных яиц», а тут приходят какие-то! Семен не стал останавливать потасовку – четверо лоуринских мальчишек, не раздумывая, встали на сторону одноклассников, и они в общем-то победили.

В начале осени караван вернулся в форт – все были живы, довольны и полны впечатлений. Семен же немедленно увяз в проблемах: «Нужны новые жилые и учебные помещения. Но даже если и удастся что-то построить до морозов, все равно желающих учиться слишком много, и нужно проводить отсев. А как его проводить, чтоб не обидеть руководство племен, которое абсолютно уверено, что именно их дети самые лучшие, а остальные, конечно же, недоумки – неужели Семхон этого не понимает?!»

Сначала Семен затеял многосторонние переговоры и челночную дипломатию. Потом убедился в бесполезности того и другого и просто объявил всем, что будет поступать так, как считает нужным: «Хотите конкурировать – пожалуйста! В количестве и качестве продуктов питания, которые поставляются в форт. Ну, а кто считает себя самым-самым, может прислать людей на стройку и заготовку дров!»

Последнее предложение оказалось почти ошибкой – инструментов на всех, конечно же, не хватило, и аддоки чуть не сцепились с лоуринами из-за топоров, а потом вместе собрались бить неандертальцев, у которых инструментов слишком много. Кое-как утряслось…

Второй учебный год прошел для Семена легче. То ли потому что он втянулся, то ли потому что у него появились помощники. Никакой учебной программы, которую надо выполнить любой ценой, у него, конечно, не было и в помине, так что он со спокойной совестью заставил «второклассников» вести большую часть уроков у «первоклассников». Первые занимались этим с огромным удовольствием, тем более что новички далеко не всегда были младше.

Поначалу Семена сильно беспокоила дисциплина – «давить» личным авторитетом такое количество народу он, конечно, не мог. «Наказывать новичков, приучая к порядку, придется в любом случае – с этим ничего не поделаешь. Но кто будет этим заниматься? „Второклассники"? Спасибо, „дедовщину" мы уже проходили в другом мире». С проблемой удалось справиться: пример старших учеников, демонстрирующих почти полное послушание, оказался для «первоклашек» очень действенным. Кроме того, на дисциплину сильно повлиял весьма неприятный эксцесс, случившийся поздней осенью.