Екатерина Белецкая - 3. Дар

— Больше тридцати, — уверенно ответил Ит. — Пока кое-кто сходил с ума, я работал в транспортном…

— …и до сих пор наизусть помнишь, чего у вас там было, — подначил Скрипач. — Главное, чтобы он не развалился по дороге.

— Не бойся, не развалится, — усмехнулся Ит. — Вечные машинки. Конверсия.

— А, да. Точно, — вспомнил Скрипач. — Действительно.

Дорога заняла минут сорок, и все эти сорок минут они снова смотрели — узнавая. Путь этот был для них знаковым, ведь в Симеизе находился портал, принадлежавший Джессике, и по этой дороге они ездил много лет. Ливадия, Курпаты, Гаспра, Алупка… маленькие поселки, сложенные из грубого камня ограждения дороги, кипарисы, до боли знакомые места, о которых они в последние годы и думать забыли.

— Ит, слушай, давай как-нибудь смотаемся в Алупку, чебуреков поедим, — предложил Скрипач. — Ну хотя бы посмотрим, может, та чебуречная еще жива?

— Столько лет прошло, — с сомнением заметил Ит. — Скорее всего, там больше ничего нет уже давно.

— Разведку сделаем, — попросил Скрипач. — А вдруг?

— Если будет время, то съездим, наверное, — пожал плечами Ит. — Да, чебуреки были очень вкусные.

— Слушай, тебе не кажется, что мы последнее время говорим только о еде? — Скрипач задумался. — Такая природа вокруг, а у меня только чебуреки в голове. Это как-то неправильно.

— Во время двадцатилетней мы тоже про еду говорили, если помнишь, — пожал плечами Ит. — У кого чего болит. Видимо, мы просто голодные.

— Наверное. Хотя странно. В госпитале-то мы нормально ели.

— Когда время было, — хмыкнул Ит. — А потом… у вас всех тюрьма, у меня… даже говорить не хочется. Я тоже постоянно про еду думаю, — признался он. — У меня сейчас мечта — объестся, а потом завалиться спать на сутки.

— Угу, переваривать, — кивнул Скрипач. — Если там будут выходные, пару раз так и сделаем.

— Хорошо бы.

— Так… Ит, смотри, куда едем, — Скрипач вытащил из клапана рюкзака сопроводительные документы, которые им прислали. — Это, кажется, у самой горы Кошки, пониже, за дорогой. К пляжу близко. Там, если я помню, раньше какой-то небольшой санаторий для туберкулезников был.

— Точно, был, — Ит задумался. — Профсоюзный. Но чей именно — не соображу. Как-то это не очень хорошо, — он нахмурился. — Отобрали санаторий, передали военным…

— Потому что война, — напомнил Скрипач. — Потом, видимо, обратно отдадут.

— У Волка спросим, отдадут или не отдадут. Хотя он может и не знать.

…На маленькой пыльной площади автобус остановился, скоренько высадил пассажиров, и, обдав всех бензиновой вонью, скрылся за ближайшим поворотом. Люди побрели, кто куда; Ит и Скрипач подхватили свои рюкзаки, и тоже пошли с площади — сейчас им нужно было пройти по главной улице городка, мимо рынка, ступенчатой аллеи, ведущей к главному пляжу, пары кафе, а затем свернуть налево, вниз.

Дошли быстро. Уже совсем стемнело, когда они очутились возле невысокого каменного забора бывшего санатория «Волна». Улочка оказалась тихая, узкая, по правую руку — невысокие домики частного сектора, по левую — собственно, санаторий.

— Ну вот и пришли, — сообщил Скрипач очевидное, когда они вошли в распахнутую настежь калитку и направились к стоящему неподалеку двухэтажному маленькому корпусу. — Теперь нужно как-то найти Волчару.

***

Искать Волка не пришлось. Волк обнаружился на первом этаже, в холле корпуса. Собственно, картина вошедшим открылась престранная.

В холле было полно народу. Вдоль стены на банкетках расположилась весьма живописная группа людей, в основной массе почему-то… раздетых до пояса. Дальше, в том же холле, стояло два диагностических стенда, еще дальше, рядом с зашторенным окном, светили привычные флаерлайты, и кто-то работал. И запахи тоже были знакомые. Совершенно обычные госпитальные запахи.

— Это что еще такое? — удивился Скрипач. — Не понял…

— Вам чего? — к ним подошел какой-то человек, одетый в универсальный комбез. — Сгорели? Травма?

— Мы вообще-то работать приехали, — осторожно ответил Ит. — По заявке Сергея Волкова.

— А… — человек тряхнул головой. — Совсем забегались, народу сегодня много. Да, он говорил что-то такое. Вы подождите, он освободится и подойдет.

— Спасибо, — произнес вежливый Ит ему в спину, потому что человек уже уходил.

— Чего-то я не понимаю, — протянул Скрипач. — Что это за столпотворение?

Присмотревшись, они обнаружили, что у большинства сидящих полураздетых людей действительно не всё в порядке со спинами — классические солнечные ожоги. У кого-то, кажется, ожог даже кефиром намазан. Подальше, в уголке, примостилась парочка сильно пьяных деятелей, которых в вертикальном положении удерживали только верные боевые подруги. На одном стенде сейчас стоял ребенок лет шести со страдальческим выражением на лице, на другой — просил встать пожилую женщину врач, с которым они только что говорили, а она боялась, и несла какую-то чушь то ли про облучение, то ли про то, что диагност вреден.

— Дайте пройти, — попросил кто-то за их спинами. — Чего на дороге встали?

— Кого по «скорой» в Ялту отправляем? Где список, вашу мать? Гриша, ты долго там будешь? Эй, первичка, что вообще творится?

— Список у Волка, уже отдал!

— Через час прием закрываем, куда табличку дели?! Урою!!! И где этот чертов ящик с мазью?

— Волк, тут к тебе какие-то приехали, вон стоят! Ты подойдешь?..

— Мы на улице подождем, — в пространство произнес Скрипач. — Перед входом.

— И правильно, — поддержал кто-то, пробегающий мимо. — Заодно можете помочь. Надо вот этот ящик присобачить к калитке обратно. Дозатором наружу. Наружу, а не внутрь, Вова! Ящик внутри, лоток снаружи! Гений, блин…

— Мы поможем, — сообщил Ит. — Куда идти?

— Вов, иди с ними, сделайте…

Рюкзаки они свои положили у крыльца, в невысокие кусты — врач, который вышел за ними следом, сказал, что не тронут, не бойтесь. Ящик, о котором шла речь, оказался большим прозрачным боксом, действительно с дозатором — внутри лежали маленькие белые тюбики без маркировки.

— Что это такое? — с интересом спросил Ит.

— Мазь от ожогов, — объяснил врач. — Раздаем бесплатно. Вот только перли, а потом на пляже продавали… ну, Волчара и придумал эту систему. Один человек — один флакончик. Больше эта хрень не выдаст, — он постучал по боксу. — Так эти козлы попробовали вчера упереть весь бокс… ага, спасибо… вон теми захватами его прижми, справа… вот… чтобы щелкнуло… а ты слева… а я держу… теперь всё, не сопрут.

— А вместе с калиткой? — полюбопытствовал Скрипач.

— Уже пройденный этап, — ухмыльнулся врач. — Калитку теперь только с помощью БЛЗ можно оторвать, да и то придется постараться. Её даже срезать не получится.