Александр Кондратьев - Туристы икс [СИ]

— если в общежитии живет одинокий мужчина, то нельзя никому «женить» его на себе. Спать с ним можно. Беременеть от него. Рожать. Но принуждать к женитьбе нельзя. Те редкие мужчины, которые иногда проживали в пентагоне, находились под негласной защитой женского сообщества. Иногда такие жильцы добровольно делали выбор и женились на обитательнице общежития, но тогда было без обид, без взаимных претензий, все по-честному. Тогда в пентагоне наступал общий праздник.

Вот в таком специфическом общежитии с осени проживал Анатолий. Помимо него в общежитии жило еще двое неженатых мужчин.

На первом этаже три года обитал, как кот в масле, старший лейтенант милиции Омиров Мурат, молодой, не старше тридцати лет азербайджанец. В Алтайске находилась большая диаспора армян из Нагорного Карабаха. Мурат же был единственным представителем солнечного Баку, что само по себе было достаточно необычно, учитывая не совсем «теплые» отношения географических соседей. Работал Мурат дежурным в медицинском вытрезвители Алтайска по графику сутки через трое. Свободное дневное время Мурат посвящал футболу, являлся постоянным полузащитником сборной Алтайска по футболу и пользовался заслуженным авторитетом среди болельщиков, так как всегда выкладывался в матчах и много забивал, особенно со стандартов. Вечером его интересовали футбольные трансляции по телевизору или женщины, обитательницы пентагона.

Когда Анатолий познакомился с Маратом и поинтересовался, почему тот не уезжает жить в Баку, тот честно признался:

— У меня четыре брата, дорогой, живут в Баку. Зовут работать в Министерство. Должность полковника обещают. Смеются, что я работаю за копейки. Ну, сам посуди, как я могу отсюда уехать? Дорогой, здесь такой женщин! У нас женщин смуглый, ноги не такой прямой и запах не такой. А здесь красавицы! Кожа совсем белый! Ноги прямой! Пахнут «цветок»! И ко всему еще и жениться не надо. Спи, сколько сил хватит, а сил пока есть, надо здесь жить. Ой, прости меня Аллах!..

Второй год жил в общежитии на втором этаже врач-гинеколог Абрамов Семен Иосифович. Приехал он в Алтайск по распределению после окончания алтайского медицинского института. Красный диплом формально давал ему право на свободное распределение. Но ему доходчиво объяснили, что в Барнауле нет свободной ставки, и предложили ехать в соседний близлежащий город Алтайск. Если там проявит себя, то легче будет перевестись в Барнаул, чем из той же сельской местности. В сельских районах остро ощущалась нехватка специалистов. Из сел было не просто поступить, факультет считался престижным, а значит, места для городских заранее распределялись при поступлении и после учебы. А, попав после института в сельский район, перевестись в Барнаул по специальности становилось почти невозможно.

Женщины Алтайска очень быстро оценили профессионализм нового гинеколога. Попасть к нему становилось все трудней, а предварительная запись на прием велась за десять дней.

Огромным авторитетом Семен Иосифович пользовался и у обитательниц пентагона, но не как мужчина, к примеру, тот же Мурат, а как доктор. Абрамов почти каждый вечер после работы принимал на добровольных началах в медпункте общежития. Для этого он перевез и отремонтировал списанное, но вполне пригодное акушерское кресло, пылившееся долгое время на складе больницы у завхоза по одной причине — тот не мог найти ему применение: тащить домой — засмеют, а покупать никто не хотел.

Платной медицины в СССР не было. За оказание медицинских услуг за вознаграждение наступала уголовная ответственность вплоть до лишения свободы. Частная предпринимательская деятельность в СССР считалась чуждой свободному от накопительства обществу. Но если человек готов работать без денег или других эквивалентов, которые при желании органы БХСС могли признать извлечением материальной выгоды, то администрация общежития в лице коменданта Елены Петровны закрывала на это глаза. У нее имелась дочь детородного возраста и сноха, да и сама, в конце концов, считала себя женщиной, которой требовалась помощь специалиста в интимных женских вопросах.

Неожиданно для самой Елены Петровны ее авторитет в Алтайске стремительно вырос. Она сама, того не подозревая, но, как и большинство нормальных людей, мечтавшая об этом, попала в элиту городского населения, в некий круг избранных.

Советское провинциальное «масонство» в корне отличалось от московского и тем более Западного масонства. Провинциальные «масоны» только перераспределяли то, что можно перераспределить, а мировое господство и власть их не волновали.

Семен Иосифович, в некоторой степени обязанный и зависимый от Елены Петровны, не мог отказывать коменданту в ее многочисленных просьбах и принимал ее знакомых без очереди. А Елена Петровна получила доступ к дефицитным товарам, продуктам, лекарствам, а также качественным и квалифицированным услугам стоматологов, портных, парикмахеров, товарам и услугам, которые перераспределялись в Алтайске исключительно из-под прилавка или с черного парадного входа.

Через месяц после того, как Абрамов стал принимать женщин в общежитии, Елена Петровна переселила его в двухкомнатную секцию, предназначенную исключительно для семейных пар с ребенком, оборудованную отдельной электроплитой и стареньким, но исправно работающим холодильником.

Семен Иосифович был хоть и молодым человеком, но буквально с первых секунд располагал к себе пациенток. Женщины своим невидимым барометром чувствовали, что именно ему можно доверить любую свою женскую тайну, любую проблему. Высокий, худой, слегка сутулый, с длинными руками, не выразительным лицом и живыми глазами Абрамов воспринимался больными и здоровыми женщинами только как врач, его не стеснялись, не боялись, и как мужчину не воспринимали. Семен Иосифович странным образом умел понимать всех пациенток без исключения, каждой находил нужные слова поддержки, в которых те больше всего нуждалась. Но не только за это его ценили пациентки: Абрамов был великолепным доктором и оказывал качественное высокопрофессиональное лечение с использованием самых современных, в основном импортных, лекарств и препаратов.

Через год работы в Алтайске многие женщины его просто боготворили. Слух о прекрасном женском докторе быстро разлетелся за пределы небольшого городка. Высокопоставленные клиентки стали приезжать к нему на прием из столицы края, что незамедлительно сказалось на Абрамове. Поговаривали, что со дня на день его переведут в Барнаул, в одну из престижных городских больниц главным врачом, и как молодому и перспективному специалисту выделяют двухкомнатную квартиру из резервов крайисполкома.