Таис Сотер - Птица в клетке

— Это с заседания сената, — внезапно вслух сказал мальчишка спустя, как мне показалось, вечность. Я успела почти уснуть на мягком диване. Но теперь сна как не бывало.

— И тебе понятно, о чем они говорят?

Замир засопел.

— Понятно, — наконец сказал он. — О политике. Вот этот усатый считает, что папа должен требовать от сектора Нейтана больше прифенций.

— Преференций, — поправила я. — А почему?

— Потому что папа защищает нейтанцев от злых союзников.

— Ясно. — Я подавила улыбку. — Тебе нужно смотреть это для уроков?

— Нет. Я сам захотел. Хочу быть хорошим правителем.

— Это… здорово, — пробормотала я, не понимая внезапное решение Замира. Да, он еще при мне начал интересоваться внешним миром, но не делами отца. Откуда такое стремление пойти по стопам Альге? Что он увидел в тот момент, коснувшись его сознания? Неужели что-то большее, чем я?

Мне думалось, что после произошедшего Замир не захочет иметь дело ни со мной, ни с отцом. Вероятно, его неприятие касалось только меня. В любом случае радовало, что он хотя бы отвечал мне, пусть и на отвлеченные темы. События в кабинете, видимо, были слишком болезненными, чтобы их вспоминать. Но все же нельзя было дать ране затянуться, не убедившись, что она полностью очищена от грязи.

«Я была неправа в тот день. Я сделала чудовищную вещь. Как и ты…»

«Ради тебя!»

«А я — ради себя и своего жалкого чувства мести. Но результат тот же. Пострадали люди. Ты — из-за меня. А доктор Кронберг и тай Мацу ми — уже из-за тебя».

Я кинула образ секретаря, каким видела его в последний раз. С разумом, словно изъеденным червями. Замир вздрогнул.

«Ты виновата больше!»

«Да. Но это не соревнование».

Наследник обиженно засопел. Мне казалось, сейчас вновь замкнется, но вместо этого он порывисто соскочил со стула и стал как заведенный ходить по комнате. Я следила за ним встревоженным взглядом, не пытаясь остановить и ничего не говоря.

Личные покои инфанта в Кадисе были гораздо просторнее, чем в горном замке. И в то же время сдержаннее и холоднее. Даже игрушки — более дорогие и… безликие, что ли. Это комната мало подходила шестилетнему мальчишке.

Я никогда не относилась к Замиру только как к ребенку и лучше других знала, на что он способен, сколь изощрен и холоден его ум. Ум, но не чувства и желания. Рано расставшаяся с детством, насильно выдернутая из безмятежного наивного мирка, в который погружены все дети, я не хотела, чтобы с Замиром было так же. А он стремился повзрослеть. Неужели ему действительно это нужно?

Мои мысли не остались для мальчика тайной. И он ответил — будто бы не мне, но отвечая на мое сомнение.

— Через месяц и три дня мне исполнится семь. Отец хотел подставить меня перед двором.

— Представить, — поправила я опять, хотя не так уж он и ошибался. — Хотел?

Замир кивнул.

«До того как мне стало плохо».

«Ты желал бы этого? Стать настоящим наследником?»

«Какая теперь разница?» — горечь его мыслей прорвалась сквозь установленные блоки.

«Значит, желал. Все еще можно исправить. Тайнэ Алана тебя хвалит, говорит, что ты хорошо учишься и вежлив с нею и учителями. Наверное, я тебе больше не нужна».

Не в силах выносить презрения Замира, встала тяжело, будто старуха.

«Стой».

Приказ тяжелой плитой упал на меня, сковав волю. Я все понимала и осознавала, но не могла ничего сделать. Ноги не слушались.

— Прекрати, — прошептала с трудом, — ты навредишь себе снова.

Замир подошел ко мне, взял за безвольную ладонь и прижался к ней щекой. Со стороны казалось, что он просто ластится ко мне, тогда как его разум искал лазейки к моему сознанию.

«Я могу сделать так, что ты никогда не захочешь уйти от меня».

— Я и не хочу уходить. Не заставляй… Сама… — хрипло, запинаясь, ответила вслух, чувствуя, как рушится, кирпичик за кирпичиком, моя защита. Все мое естество противилось этому вторжению. И хотелось ударить в ответ. Не ментально, но так, как умела только я одна.

Замир мог обмануть мое сознание, заставить делать то, что ему нужно, верить в то, во что хочет. Но не внушить любовь и желание остаться. Меня бы все равно тянуло прочь, и тогда мой разум просто разорвало бы в клочья из-за конфликта между истинными желаниями и приказом. Замир действовал грубо. Мои способности были тоньше и… подлее.

Могла бы я кого-то заставить полюбить себя? До этого я не считала ту привязанность, что вызвала у Сафара Дали, хотя бы бледным подобием любви, но… Вспоминая его взгляд вчера… Его глаза горели такой жаждой, которая, пусть я и не хотела этого признавать, меня пугала. Оттого я и сбежала от Дали так быстро, воспользовавшись запиской Диего как предлогом. Была рада видеть доктора, но… наверное, я нуждалась в нем гораздо меньше, чем он во мне.

Несправедливо, жестоко, грязно заставлять других испытывать то, что они не хотят. Даже защищаясь. И уж тем более нельзя было делать это с тем, кто когда-то мне доверился. Зря корила императора за то, что ему так сложно было сказать «прости». Потому что я сама редко бывала честна, произнося эти слова.

Я пошатнулась, на мгновение преодолевая приказ, и опустилась на колени, обнимая Замира. Уткнулась в белые волосы, пахнущие медом и молоком.

— Прости, прости, — голос мой дрожал от подступающих слез, — но, прошу, не иди по моему пути. Оно того не стоит…

Ментальные щиты мои пали, эмпатические я сняла сама и наконец почувствовала всю ярость и обиду, что владели Замиром. Но также и страх, и боязнь меня потерять, и растерянность от предательства, мной совершенного. И он сделал то, что приличествует не могущественным эсперам, а обычным детям, потерянным и испуганным: заревел навзрыд в мое плечо, подвывая и всхлипывая. А я, как обычная женщина, не обладающая никакими дурацкими способностями, утешающе забормотала какие-то ласковые глупости.

Первым неохотно выпутавшись из моих рук, Замир посмотрел на меня и вдруг испуганно округлил глаза.

— Что, что такое?

— Кровь!

Я коснулась лица пальцами и обнаружила, что из носа течет тонкая струйка. Вина исказила лицо Замира.

— Нет, не извиняйся, — я хлюпнула носом и улыбнулась. — На сегодня хватит…

В итоге, несмотря на убеждения, что все хорошо, Кронберг забрала меня, заставив пройти дополнительный медосмотр, и спустя час отпустила домой. Как оказалось, император Альге сегодня утром срочно покинул Кадис из-за землетрясения на юго-востоке материка, обрушившего инфраструктуру прибрежного города. Так что наша встреча откладывалась на неопределенный срок.

— С таем Цехелем? — невзначай спросила я. Разговор с гардариком больше нельзя было откладывать.

— Нет, ему-то там что делать? Да пострадавшие одно только выражение его вечно жизнерадостной мор… лица сочтут за насмешку над их бедой.