Герман Валин - Вирус Совести

Эта минутная загадочность, промелькнувшая во фразе, произнесенной с заметной грустинкой, подсказала ему, что женщина чем-то озабочена, но не считает нужным оглашать причину своего легкого волнения.

— У вас все в порядке? — спросил он, взяв ее за руку.

— Да, да, спасибо, все хорошо, поспешно ответила она, — просто настроение соответствует погоде.

«Лукавишь милая моя — подумал он, глядя на женщину, — не знаешь ты с кем завела знакомство. Стоит мне захотеть, и я через минуту буду знать все о твоей жизни с ее радостями и печалями, начиная со дня твоего появления на свет до сегодняшней нашей встречи. Но я не стану делать этого потому, что нежно и глубоко уважаю тебя и не позволю себе влезать в твою душу своими далеко нечистыми руками Заблуда».

Их романтическое общение было прервано появлением, направляющейся к ним пары.

Молодой, хорошо одетый мужчина, вел за руку мальчика лет 4-х, ухоженного и, как его старший спутник, модно и со вкусом одетого.

— Какая прелесть, сказала женщина, — наверняка это отец ребенка. Представляю, как он любит своего сынишку.

Ребенок подошел к молодому деревцу, растущему рядом со скамейкой и начал отламывать от него ветку. Мужчина, предоставивший сыну самому справляться с этой сложной задачей, молча, наблюдал со стороны за его стараниями. Поняв, что ребенку с веткой не справиться, стал давать ему советы:

— Ты крути ее, крути, гни к себе! Рви! Рви!

— Мальчик, не нужно ломать деревце. Ему же больно, — ласково обратилась к нему женщина.

— Ты это откуда нарисовалась? — рыкнул на нее, приличный папаша.

— Советчица нашлась. Отдыхать людям мешаешь. Сидишь и сиди со своим мухомором.

Он подошел к деревцу и оторвал ветку для сына, вместе с половиной ствола, до самого корня. Сынишка взял ветку и, выйдя на дорожку, по которой гуляли отдыхающие, стал размахивать ней, задевая прохожих. Пройдя несколько шагов, ребенок бросил ветку и стал наблюдать за утками, плавающих в озере.

Отец — Заблуд с нескрываемым восхищением наблюдал за своим наследником.

Ученый — Заблуд, вопреки мужским законам чести не стал заступаться за оскорбленную женщину. В какой-то мере его оправдывало то, что его попытка встать со скамейки и разобраться с нахалом была пресечена женщиной, схватившей его за рукав и не давшей ему подняться. Если б она только знала, как он был благодарен ей за это! Ну что бы он сделал с молодым мужчиной? Ему было достаточно, не поднимая рук, одним взглядом травмировать, искалечить, убить нахала. А ребенок? Да и скандал с разборками в худшем случае в правоохранительных органах, были для него крайне опасны.

Она же сидела, словно натянутая струна, с влажными от подступившими х к глазам слезами.

— Не стоит так расстраиваться, из-за, невоспитанного хама. Он не стоит ваших слез — успокаивал он женщину. Вера, промокнула платочком глаза, и, уже почти спокойным голосом, объяснила свою слабость.

— Да он поступил со мной неучтиво. Но меня больше расстроило то, что такой порядочный с виду молодой отец не приучен к элементарному человеческому поведению. И, думаю, не стоит так уже и строго осуждать его. Это мы родители, воспитатели, учителя, видимо, в свое время, уделяли таким, как он, недостаточно внимания, любви, не привили навык/ов общения, с окружающим миром. Нынешнее смутное время, кажущейся свободы, завершило формирование поколения, представителем которого он является.

Какое-то мгновение он смотрел на расстроенную до слез женщину и поражался тому, что ее речь оправдывает проступок оскорбившего ее мужчину. Открытие покоробило его, и он разразился потоком возмущенных слов.

— Да когда же кончиться ваше раболепство перед подлостью? Любая крупная провинность, хамство, воровство и даже порой убийство находит, среди, таких, как вы, оправдание, то совершившим неполноправные поступки должно не занимались, не уделяли им внимания, не до любили.

Оказывается все виноваты: родители, школа, учителя, общество-все, кроме самих подонков, совершивших преступление. Особенно, если эти преступления совершаются в детском или подростковом возрасте. Между прочим некоторые «детки», не достигшие еще совершеннолетия, оскорбляют родителей хамят, учителям, срывают уроки. Ваша ходовая фраза в отношении их: «ну это же дети».

Начиная с подросткового возраста, а иногда и ранее, подросшие «детки», сколько бы не вкладывали в них нежного воспитания, начинают употреблять спиртные напитки, поднимать руку на учителей, заниматься развратом, беременеть, а потом убивать своих детей, выбрасывая трупики на помойки. Ну, какой с них спрос? — заявляют сердобольные взрослые тети и дяди: «Это же переходной возраст». Подобные рассуждения под лозунгом не трогать маленького, свободного человека, порой, и приводит к тому, что из подобных детишек вырастают подонки общества. Нужно четко уяснить, что сюсюканьем и вседозволенностью настоящего человека не воспитаешь. Какая может быть дискуссия, когда 14-и летний подросток убивает свою сестру, а группа подонков систематически избивали свою учительницу. Им всем нужно в зависимости от тяжести, преступлений сроки мотать, а «сердобольные», предлагают по заднице ремнем врезать. Поздно! Это надо было делать много раньше! Тогда бы и толк был.

Она слушала его гневную речь с широко раскрытыми глазами, в которых не осталось и следа от слез.

— Вы предлагаете при воспитании детей бить их?

— Не бить, а наказывать, что, не одно и тоже. Ранее за незначительную провинность ребенка ставили в угол, лишали каких-то удовольствий, а за значительную провинность, и по заднице, ремнем пороли. И ничего. Во всяком случае, подобное воспитание давало лучший результат, чем нынешнее сюсюканье. Никто не спорит, что только родившейся ребенок уже человек, но никак не личность, которую в нем нужно кропотливо воспитывать лаской и уговорами, а при необходимости и наказывать. За значительные проступки подросший член общества, должен отвечать в полной мере по существующим законам.

Вера как-то серьезно и, как ему показалось, с нескрываемым сожалением посмотрела на него.

— Вы меня извините, но я не ожидала от вас, как мне кажется, образованного и порядочного человека, что вы живете с понятием воспитании детей со столь дремучими, неприемлемыми в наше время понятиями. Вы считаете, что главным в воспитании подрастающего поколения являются наказание, розги, ремень, а не уважение и повседневная работа по их воспитанию.

— Вовсе нет! Я ни на йоту не отвергаю нынешние постулаты по воспитанию поколения, но изложенные мною мысли также не должны исключаться при возникшей необходимости.

А, впрочем, если честно, то я считаю, что при любом виде воспитания все должно зависеть от самого человека. И каким он станет в жизни, либо Порядочным, либо негодяем мешающим жить нормальным людям, должно зависеть только от него самого. Японцы начинают заниматься воспитанием детей с момента рождения. Мое твердое убеждение, что за воспитание своего ребенка по получении им статуса гражданина общества, ответственность должны нести родители и никто иной. Ясли, детские сады, школы, а уж тем более последующие образовательные учреждения, должны осуществлять только функции всестороннего развития подрастающего поколения. В детский сад, а затем в школу ребенок должен явиться с сознанием того, что хорошо, что плохо, а что вообще недопустимо совершать в обществе. С десятилетнего возраста, молодые люди должны полностью отвечать за свои поступки, при этом никакие доводы: «не до воспитали», «не до любили», «учителя не те попались» и т. д, не должны приниматься во внимание. При совершении же тяжкого преступления, намеренного лишении жизни человека, убийца должен уйти вслед за своей жертвой, не смотря ни на какие обстоятельства, в том числе и на возраст.