Сергей Абаимов - Слезы каменной пустыни

— Ну-ка, ну-ка.

— Не нукайте, господин Сведенберг. Первопричиной я считаю как раз излишнюю степень свободы населения. Уничтожен великий принцип — ешь только то, что заработал трудом. Уничтожено противостояние народов…

— Ого, Маршалл, вы как профессиональный военный все еще скучаете по войне?

— Вы меня неправильно поняли, Сэмуэль, — Галл при разговоре даже начал пришептывать. Было видно, что он излагает давно наболевшие мысли. — Война, или не война, а ее постоянная угроза, полезны не уничтожением, а соперничеством сторон. Только в стремлении обогнать друг друга рождаются великие идеи. А когда все сыты, все дружелюбны — прогресс невозможен. Он попросту никому не нужен, раз у всех и так все есть. Нет, я не о том, что надо воевать. Мы потеряли противоборство друг с другом в качестве цели жизни, так и не выработав ему замену. Вражда ушла, не оставив ничего взамен.

— А что ж вы хотели? — обиделся гуманист Сэмуэль.

— Хотели нового соперничества. Разумеется, не с соседями по планете. С ураганами. Землетрясениями. Метеоритами. Холодом безвоздушного пространства. Мы слишком заелись, слишком успокоились. Слишком обесцелились.

— Но ведь все это есть! — с нервными нотками в голосе завопил Сведенберг. — Есть ваши погодные и сейсмические катаклизмы, с которыми человечество до сих пор не может справиться! Есть космос! Есть наука!

— Но этого мало, слишком мало, Сэмуэль, — продолжил развивать свою мысль Галл. — Не катаклизмов, — тут же поправился он, — а занятых этими проблемами людей. И десятой доли всего человечества, наверное, не будет. Остальные же ничего не хотят, ничем не интересуются. Но моя идея не только в этом. Отсутствие военной угрозы уничтожило границы, хотя не уничтожило межнациональных проблем. Я не хочу обвинять никакую народность, однако ввиду исторически сложившихся причин ряд наций обладает, скажем, высоким количеством потребляющих и, соответственно, производящих наркотики персон. С исчезновением границ эти пагубные тенденции, подобно заразе, распространяются на соседние территории! Что мы с вами сейчас и наблюдаем. Или, скажем, поверхностное отношение неких народностей к семейным отношениям, более свободные взгляды на брак. Результат налицо — поголовное количество мужей и жен имеют связи на стороне, причем, как правило, отнюдь не тайные. Выход — ужесточение общественных норм поведения, строгий контроль за соблюдением гражданами своих обязанностей. Непрозрачность границ. Распределение материальных потребностей только по результатам труда. Возможно, принудительное исполнение производственных обязанностей. Расселение народов по их исконным территориям. Жестокие карательные акции в отношении неповинующихся…

— А вы знаете, Маршалл, вы тиран, — задумчиво, но с вызовом произнес Сэмуэль. — Мало того, вы ведь, к тому же, расист!

Тяжкое обвинение, брошенное Галлу в лицо, заставило того побагроветь. Однако он сдержал себя. Наоборот, принялся торопливо оправдываться, уверять, что они не так его поняли. Было ясно, что Маршалл уже сожалеет о своей откровенности. Однако Фрэнк был рад, что все-таки заставил Галла сегодня перед ними высказаться начистоту. «Профессиональные навыки срабатывают даже в личной жизни», — подумал он про себя.

Завтрак был окончен. Собеседники окончательно поссорились. Гуманист Сэмуэль принципиально даже не смотрел в сторону Маршалла, как тот ни старался загладить впечатление от высказанного.

Полковник встал из-за стола и, извинившись, покинул ресторан.

Оба помощника, как ни странно, уже оказались на месте.

— Хай! Я же приказал вам сегодня спать, — шутливо укорил он их.

— Не спится, сэр. Горим на работе, — тут же нашелся не страдающий скромностью Ник. Пол лишь рассеянно поздоровался.

— Окей, — полковник сел за свою консоль информатория и вызвал на громкую связь, чтобы беседу слышали и помощники, городской наркоотдел. Подошел Алекс Вингейт, начальник следственной бригады.

— Добрый день, — поздоровался Фрэнк и, получив ответное приветствие, осведомился, что удалось выудить из вчерашних наркоманов.

— По вашему убийству, к сожалению, ничего, — разочаровал его Алекс. — Лора и Брайен Нафины. Безработные. Проживают в Фаэрфилде. В себя пришли лишь после комплекса очищающих и восстанавливающих организм процедур. Которые спасли Лоре жизнь. Вчерашний день, как и всю предыдущую неделю, не помнят начисто. Загудели, что называется, с прошлого вторника. Сильвий довольно высокой очистки.

Сильвием звали разновидность опиума с химически моделируемыми свойствами.

— А по вашему профилю что узнали? — спросил полковник.

— Удалось выудить информацию про некоего наркодилера по кличке «Шпынь». Дело с ним имел только Брайен. Загружался зудой обычно сразу на месяц вперед.

— Какая форма оплаты?

— Требование о регулярных посещениях некоего общества «Белого света». Сейчас мы по-тихому пробиваем данную организацию.

— Есть что-нибудь еще интересного?

— Да. Нафин сказал, что зудой у Шпыня он загружался обычно либо в «Традиции», либо в «Филадельфии», либо в «Инфинитерре». Все это места пикантного времяпрепровождения.

Майор на мгновение замолчал и как-то странно поглядел на полковника.

— Сэр, я не сказал вам самого главного. Насчет Джуду-Болла…

— Что насчет Джуду-Болла? — Фрэнк весь подался вперед.

— Вы были правы. Правы, когда говорили, что это не только легенда. Один из наших информаторов сообщил, что по городу ходят странные слухи о новом нарко-синдикате. Королевском нарко-синдикате. Эта организация появилась совсем недавно, но в сферу ее влияния уже попал ряд политических деятелей и чиновников городской администрации. Якобы они действительно занимаются производством королевских Джуду-Боллов. Их клиентом может стать не каждый — они имеют дело лишь с влиятельными людьми, обладающими весом в обществе, требуя в качестве оплаты оказание услуг.

— А сами Джуду-Боллы — что это такое?

— Никто не знает, сэр. Те сведения, которые я получил… — майор помялся, — я получил с большим трудом. Правда, я пока до конца не уверен, что все это не слухи, — торопливо поправился он. — Но… Видите ли, дело в том, что о появившейся в городе новой организации знают многие из моих подопечных, однако с нами откровенничать не спешат. Они почему-то до смерти боятся этого синдиката, но в чем причина, никто говорить не хочет. То, что я вам рассказал, поверьте, узнать мне стоило больших трудов.

Майор замолчал.

— Спасибо за сведения, Алекс, — после недолгой паузы задумчиво произнес полковник. — Если найдете что-то новое, немедленно нам сообщите. Хорошо? Возвращаясь же к вашему «Шпыню»… Извините меня, но по праву особого отдела прошу вас не трогать «Инфинитерру». Мы ею и сами сейчас занимаемся, причем внимательным образом.