Жорж Санд - Лора. Путешествие в кристалл

Но нам необходимо было переплыть поток и, к счастью, мы заметили на берегу земноводных черепах от пяти до шести метров длиною; они позволили нам вскарабкаться на них, и после нескольких остановок у островков, испещрявших поток, мы медленно достигли противоположного берега.

— В сущности это добрые, хотя и ленивые создания, — сказал дядюшка, глядя, как они опять погрузились в воду. — Они достойнее, чем люди, они не отказываются от работы и ничего не требуют за свой труд. Чем больше я об этом думаю, тем чаще говорю себе, что когда мне понадобятся услуги людей, я не позволю моим глупым рабам дотронуться до животных.

Мы истратили целый день на путешествие по этой восхитительной своим могуществом лесистой стране. Мы видели здесь лишь деревья с упругими листьями, остролистник, шишконосные и другие различные породы гигантских деревьев. Страшные пресмыкающиеся ползали по сухим веткам, скрывающим от нас почву; но эти животные показались нам безвредными, и мы без всяких препятствий проходили леса.

Чем дальше мы продвигались, тем решительнее и доверчивее становился Назиас, между тем как я чувствовал, что какой-то тайный ужас овладевает мною. Этот неисследованный мир в своей мужественной красоте приобретал все более и более угрожающий вид. Напрасно животные казались равнодушными к виду и поступкам человека. Даже в этом самом равнодушии было столько презрения, что чувство нашей ничтожности и нашего одиночества не покидало меня. Свод деревьев, перед которыми ливанские кедры могли показаться кустарниками, толщина ветвей, длина пресмыкающихся, скользивших по лужайкам и блестевших в холодной тени подобно зеленовато-серебристым ручейкам, могучие формы игл более низких растений, отсутствие птиц и четвероногих, молчаливый полет гигантских бабочек, влажная атмосфера, матовый свет, скупо падавший на землю, большие болота стоячей воды, откуда чудовищные лягушки пялили на нас свои глупые стеклянные глаза, все это, казалось, говорило нам: «Что делаете вы здесь, в этих местах, где человек есть ничто и где ничто не создано для него?»

Наконец вечером мы очутились в открытом месте, и свет северного сияния, становившийся все интенсивнее, позволил нам увидеть большое озеро, отделявшее нас от горы. Это совершенно разрушало все предположения моего дядюшки относительно существования значительного углубления и подтверждало мое мнение.

В первый раз я увидал Назиаса расстроенным, и так как он молчал, то я осмелился указать ему на этот факт. Как мог он не предвидеть, что глубокое углубление, в какой бы части света оно ни существовало, непременно должно быть наполнено водой от дождя или таяния снега? Я позволил себе даже высказать некоторые насмешки, от которых не мог воздержаться.

Это затронуло его за живое, и мне сдается, что одну минуту ему пришла мысль раз навсегда покончить с моими сомнениями, так как он был настолько уже раздражен и утомлен ими, насколько я его авторитетом; но он успокоился, излив на меня целый поток грубых ругательств, которых я далеко не ожидал со стороны такого сдержанного человека.

— Ну, — сказал он, — на этот раз мы оба неправы, поэтому я и прощаю тебя. Я ослабел на минуту и наказан порывом гнева, который грозит уменьшить мои умственные и физические силы. Человек может жить только верой. Верь безусловно, или ты погиб.

И он дал мне взглянуть на бриллиант. В нем тотчас же отразилась пурпуровая вершина горы, и в этом прозрачном озере, окружающем ее основание, я увидал твердую почву, по которой с уверенностью шла Лора и манила меня следовать за ней. Это видение произвело на меня обычный эффект: оно переселило меня в чудный край невозможного или, вернее, оно рассеяло, как обманчивое облако, это слово невозможное , начертанное на пороге всех открытий.

— Пойдемте! — сказал я моему дядюшке. — Зачем нам останавливаться? Разве ночь царит в этих избранных странах? Разве наши силы, удесятеренные действием электричества, истекающего здесь отовсюду, имеют потребность в шестичасовом отдыхе? Пойдемте вперед, пойдемте не останавливаясь. Теперь я знаю, куда мы идем. Лора ждет нас на опаловом озере. Поторопимся же присоединиться к ней.

Мы шли всю ночь, которая к тому же была очень коротка, так как я предполагаю, что мы находились под 89-ю градусами северной широты, и мы подвигались к тому времени, когда в течение шести месяцев солнце стоит над горизонтом.

При восходе солнца ужасное и чудное зрелище поразило наши взоры. Не было ни тумана, ни скал, нагороженных у основания горы, и мы превосходно различали крутую форму бездны. Бездна эта была наполнена водой, но чего мы не видели раньше, так это кругообразного водопада, выходившего из такого же кругообразного грота и падавшего в озеро с высоты 1.200 или 1.500 сот метров. Это чудо природы привело меня в экстаз, но сильно рассердило Назиаса.

— Без сомнения, — сказал он, — это очень красивое зрелище и оно не имеет ничего себе подобного в действительном мире, но я охотно обошелся бы и без него. Мы пришли слишком поздно. Какой-нибудь непредвиденный переворот открыл дорогу воде к отверстию этой бездны.

— Так, значит, вы льстите себя надеждой, — иронически сказал я, — найти подземный ход, удобный туннель от одного полюса к другому? Вы, без сомнения, видели это на картонных глобусах, через которые пропущена проволока, и вам, быть может, приснилось, что земной шар вертится на огромном железном стержне. Мне также снилось это, когда я был шестилетним мальчиком, но теперь вы мне позволите усомниться в этом и находить очень естественным, что широкое горное пространство имеет свое кругообразное отверстие в самом глубоком месте. Если мы миновали вчера твердую террасу, то это потому, что она предохраняется от постоянного наводнения тем самым потоком, который мы переплыли на спинах черепах, и этот поток углубляется где-нибудь в почву и затем течет по невидимым кавернам, находящимся у нас под ногами.

— Вот превосходное объяснение! — презрительным тоном сказал Назиас, бросая на меня дикие взгляды. — Значит, ты плохо смотрел в бриллиант, или ты мне солгал. Ты не видал Лоры, ходившей по этим обманчивым водам, ты никогда ничего осмысленного не видал, и ты посмеялся надо мною. О, если это так, то клянусь, горе тебе, ленивый ученик, горе тебе, непокорный и неудобный спутник!

— Подождите, — с твердостью сказал я ему, — не торопитесь избавиться от меня и послать меня присоединиться к экипажу «Тантала» и к нашим эскимосам, управлявшим лодками. Быть может, есть еще средство согласовать все наши гипотезы. Ведь вы обладаете тонким слухом? Думаете ли вы, что на этом расстоянии, на котором мы находимся от этого колоссального водопада, вы можете услышать его журчание?