Елена Бергман - Мир львинов

— Мы отплываем завтра. — бросил ему Эрих. — Пора возвращаться домой.

Миха рассеянно кивнул: — Я распоряжусь.

Хромой окинул рыжего долгим, холодным взглядом.

— Сам распоряжусь. — процедил он сквозь зубы. — Я тоже вождь.

И ушел, приволакивая больную ногу.

В обратный путь двинулись на рассвете.

Человек и львин стояли на широком каменном карнизе, опираясь на копья, и ежились под порывами налетающего с ледника ветра. Внизу был обрыв. Оба молчали, кутаясь в меховые куртки.

— Как спускаться будем, вождь? — наконец спросил львин, клацая зубами — он замерз.

Его русоголовый спутник пожал плечами, старательно отводя глаза от пропасти:

— А никак. Летать-то мы с тобой не умеем… — и вздохнул.

Львин зашипел и поплотнее запахнул куртку.

— Полдня сюда лезли. — тихо возмутился он. — И опять впустую!

Русоголовый хмыкнул и сплюнул в снег.

— Невезуха! — подтвердил он.

Львин покосился на друга и снова зашипел. Похоже, он злился.

— Чего ты расшипелся, как сало на сковородке? — спросил русоволосый. — Ну нету тут прохода, сам видишь!

— Вижу. — мявкнул львин, и его хвост нервно задергался. — Мы этот твой перевал вторую неделю ищем! Лазаем по горам вверх-вниз, как козы, мерзнем, едим непонять что, а толку?

— Как козлы. Да и перевал — не мой. Это ты сам хотел понять, откуда тогда пришли те люди. — напомнил ему русоволосый. — Вот мы и ищем!

Львин недобро прищурился, но промолчал.

— Пора возвращаться — скоро стемнеет.

— Пора, — согласился львин.

Друзья подхватили со снега дорожные мешки и, то и дело оскальзываясь на обледенелой тропе, начали спуск вниз, в ведущее в степь ущелье.

— Не любишь ты горы, Мрах! — смеялся русоволосый, ловко перепрыгивая с камня на камень. — А ведь твои дикие предки именно отсюда!

— Я — не дикий, и не предок! — огрызнулся Мрах, поскользнулся и немного проехался на пятой точке. — И я люблю горы! Они — красивые!

Русоволосый помог другу встать. Утвердившись на ногах и потирая ушибленное место, львин продолжил: — Только на них надо смотреть, а не покорять! Вот!

— Неженка! — фыркнул русоволосый.

— Я — не неженка! — обиделся Мрах. — Я — мерзлуха! Это ты по снегу босиком бегаешь — и хоть бы хны, а у меня ноги совсе уже окоченели!

Русоголовый поглядел на друга и развеселился.

— Так у тебя ноги мерзнут! — воскликнул он. — Вот бедняжка! У меня, между прочим, тоже! Но от этого я не разлюбил горы!

Мрах зашипел на него и взъерошился.

— Предпочитаю удобство. — мявкнул он, поеживаясь. — Тепло и мягкую постель. И горячий суп. Ясно?

— Ясно. — кивнул русоволосый. — Мягкую постель не обещаю, а суп организать — легко! — и он похлопал по своему объемистому мешку. — Горшок у нас целый, спустимся — сварю тебе суп!

— И на ноги одеженку какую придумать надо… — жалобно попросил львин.

Русоволосый лишь отмахнулся:

— Будет тебе одежка на ножки, будет, только не плакай! Идем уже!

Заметно повеселевший Мрах, мурлыча песенку, бодро потопал за другом.

Оказавшись в ущелье, путники насобирали хвороста и развели костер.

Львин, потирая в предвкушении руки, грелся у огня и помешивал кипящий суп.

— Пахнет… — мечтательно щурился он, довольно улыбаясь. — Щас сварится, и поедим!

— Поедим. — соглашался русоволосый, кроша в бульон какие-то собранные тут же корешки и травки — он и сам не имел ничего против горячей мясной похлебки.

Наконец суп был готов и разлит по деревянным кружкам.

— Ням-ням! — похвалил львин, осторожно отхлебнув. — Ты, Варму, просто колдун! Хеля так не умеет!

Русоволосый только отмахнулся: — Твоя жена прекрасно готовит, — возразил он, пытаясь палочкой выудить из горшка кусок мяса. — Просто на свежем воздухе да с голодухи все вкуснее кажется.

— Угу… — пробурчал львин — он был занят супом.

Наевшись, друзья развалились у костра. Уже стемнело, но луна не показывалась, лишь звезды мерцали в бесконечной вышине. Львин и человек лежали на теплом меховом одеяле и слушали ночь.

— Интересно, — мечтательно проговорил Варму, — а солнцу не скучно висеть в небе одному?

Мрах не знал.

— Ну, у него есть тучи… — как-то неуверенно ответил он. — И облака….

— Но ведь не всегда! Сегодня, например, не было…

Львин фыркнул.

— Да, вопросики у тебя, вождь. — засмеялся он. — Так сразу и не ответишь! Одно слово — художник!

Варму перевернулся на живот и пытливо взглянул на друга.

— При чем тут художник? — искренне удивился он. — Просто интересно. А тебе — нет?

— Не очень. — честно признался Мрах.

— Эх ты… — вздохнул русоволосый. — Тебе только суп интересен!

Он очень любил друга-львина, но иногда с тем становилось так скучно!

Сытый Мрах что-то пробормотал — его клонило в сон.

Варму встал и накинул куртку.

— Лежи… — бросил он львину. — Я скоро приду.

Мрах повернулся на бок и захрапел.

Продолжая размышлять о солнце, русоволосый вождь вышел из отбрасываемого костром круга света и уселся на большой, сплошь заросший лишайником валун в нескольких шагах от спящего львина. Ему было одиноко.

— Я — как то солнце. — вздохнул он. — Мне тоже не с кем поговорить…

А поговорить так хотелось! Продолжая вздыхать, варах поднял голову кверху и принялся считать звезды. Звезд было много. Маленькие и большие, белые, желтые, голубоватые…

— Что вы такое? — спрашивал себя Варму. — Крохотные искорки большого костра, или костры, далекие и жаркие? И кто зажигает вас каждую ночь? А может, вы — всего лишь небесные жучки-светлячки?

Звезды подмигивали, не спеша делиться тайной.

— Молчите! — укорил их русоволосый. — Хитрые… Вам нравится меня мучать? — и с тихой угрозой добавил. — Ничего! Люди все равно узнают! Пусть не сегодня и не завтра, и даже не через год, но — дознаются! Какой-нибудь пытливый, вроде меня…

С равнины, приглушенный расстоянием, донесся удар грома. Варму забыл про звезды и принялся следить за озаряющими горизонт вспышками молний.

— Прямо над стойбищем! — сказал он сам себе. — Ну и льет же у них сейчас!

Варах любил грозу.

— Мара, наверно, заперлась в доме и боится. — рассуждал он. — А дети над ней хихикают!

Русоголовый погрустнел — ему вдруг остро захотелось домой, к семье. Прав Мрах: горы нужны, чтобы ими любоваться — с родного крыльца!

Небольшая горная сова с уханьем пронеслась мимо, слегка задев неподвижно сидящего мужчину крылом.

Варму вздрогнул и очнулся от грез.

— Бррррр. — пробормотал он, стуча зубами. — Чего — то я продрог…

Подбоосив в костер пару толстых бревнышек — пусть горят подольше, варах прилег рядом со сладко спящим другом и вскоре тоже уснул. Ему снились звезды.