Миа Тавор - Созвездие Волка. Начало

— Передайте им, что я буду через минуту, — вежливо попросил он.

Секретарша недовольно сморщила свои пухлые, щедро намазанные красной помадой губы и исчезла в коридоре.

— Отправляйтесь домой и отдохните, Алекс, — он задержал на мне проницательный взгляд. — Прогулки на свежем воздухе в это время года чреваты воспалением легких.

Мне показалось, или в его голосе проскользнула ирония?

— Скажите об этом моим так называемым родственникам, которые заставляют меня каждый день ходить в школу пешком, — ответила я. — А, впрочем, не трудитесь. Их это вряд ли волнует, — и, хлопнув дверью, вышла из класса.

К сожалению, мистер Честертон оказался прав. Я окончательно заболела. На выходные меня замучил дикий кашель; недовольно ворчавшая Марджи разожгла в моей комнате камин и принесла сироп, по вкусу напоминающий карамель. Видимо, тетка не хотела, чтобы ее обвинили в том, что я заразила полшколы. Я надеялась, что болезнь позволит мне пропустить несколько дней, но лекарство подействовало чересчур быстро, и в понедельник меня снова отправили на занятия.

Утреннее построение уже второй понедельник подряд вела миссис Джеймс в неизменно строгой, черной водолазке, на которую было наброшено драповое пальто. Похоже, честь начинать новую неделю принадлежала именно ей. На этот раз на ее лице проступала легкая тень нервозности, и вместо высокопарных речей о величии школы, она лишь коротко приказала соблюдать дисциплину и отправила всех по классам.

Поднимаясь по лестнице, я увидела, что некоторых учеников в желтой форме задержали. Трясясь и всхлипывая, они направились за мистером Броуди и исчезли в воротах, ведущих куда-то на нижний этаж.

— Знаешь, куда ведет тот проход? — услышала я над собой голос Камиллы. — А, впрочем, да, я забыла! Ты ведь даже не знаешь о соревновании. Куда уж тебе знать, что происходит в подвале.

Близняшки за ее спиной противно захихикали.

— Почему бы тебе не спросить свою соседку? — продолжила она, рассматривая свои накрашенные розовым лаком ногти и демонстрируя изящные длинные пальцы. На одном из них красовалось кольцо из белого и розового золота. Должно быть, сделано на заказ, потому как точь-в-точь повторяло форму льва на ее кофте. Я заметила, что, помимо интерьера школы, этот символ часто повторялся у красных в самых неожиданных местах. А недавно, Эрик выбрил его себе на затылке, отчего красные помладше его просто боготворили.

— Зачем спрашивать? Лучше попробовать самой, — ехидно поддакнула одна из близняшек.

— Это можно устроить, — довольно прорычал Эрик, и вся компашка, громко гогоча, отправилась вверх по лестнице.

Когда я зашла в класс, все уже сидели на своих местах. Как обычно, никто ни с кем не разговаривал. Теперь мне было это только на руку. Я тоже держалась особняком и больше всего хотела, чтобы и красные оставили меня наконец в покое.

Пока я стоя раскладывала вещи, в класс зашла миссис Джеймс, и мне не пришлось специально перед ней вставать. Буду делать так всегда, но вскакивать, как остальные — ни за что. Лучше уж вернуться на ту поляну и замерзнуть на ней навсегда.

Остальные ученики в классе как по команде вскочили, и я тихо хмыкнула. Она была единственной из учителей, которая это требовала, поэтому моя ненависть к ней только усилилась. Если это еще вообще было возможно.

— Садитесь, — не поднимая головы, она раскрыла учебник на нужной странице. — Домашнее задание, — коротко приказала она, и весь класс дружно открыл исписанные формулами тетрадки.

Вскинув голову, миссис Джеймс прошествовала через класс, заглядывая в раскрытые перед ней листки.

Перед моей партой она остановилась.

— Откройте тетрадку, мисс Леран, — процедила она. Ее сухие руки крепче сжали тонкую указку.

— Там ничего нет, — ровным тоном ответила я.

Тонкие крылья ее ноздрей едва заметно расширились.

— Подтяните рукав до локтя и вытяните руку, — приказала она, постукивая по ладони тонкой указкой.

Я послушно выполнила ее приказ. В какой-то мере мне этого даже хотелось. Я надеялась, что физическая боль поможет заглушить тоску, которая глодала меня изнутри и от которой нестерпимо хотелось выть.

Указка со свистом опустилась на нежную кожу, оставляя красный след. Затем — снова и снова. После десятого удара миссис Джеймс остановилась и указкой приподняла мой подбородок, заставляя посмотреть ей прямо в глаза. Видимо она ожидала увидеть слезы, потому что через секунду удовлетворение в ее глазах сменилось злостью. Она отошла от моей парты и приступила к зачитыванию лекции.

Я посмотрела на свою руку. Кожа на месте, куда опустилась указка, набухла и налилась красным, но вожделенного облегчения я не почувствовала. Внутри меня словно что-то умерло, и возникший откуда-то ледяной ком заглушал все остальные чувства.

На биологии мистер Честертон спрашивал всех, кроме меня. Несколько раз я чувствовала на себе его взгляд, но не отрывала глаз от парты, пока не прозвенел звонок. К счастью, он не стал задерживать меня на перемене, и, смешавшись с остальными, я послушно направилась в сторону столовой.

Однако стоило мне приблизиться лестнице, как с той стороны донеслись громкие крики. Вокруг замелькали испуганные лица ребят в желтой форме. Они тоже учились на втором этаже, но в другой части здания, и во время ланча мы пересекались в небольшом холле, который соединял обе части здания и выводил на лестничный пролет. Я отметила, что несмотря на то, что у некоторых ребят братья и сестры носили желтую форму, они никогда не переговаривались и не проводили время вместе в пределах школы.

Сейчас, услышав крики, самые младшие из желтых испуганно разворачивались назад. Я заметила, как Джин молча сделала Хлое знак, и она скрылась вслед за остальными. Похоже, что-то случилось, и Джин не хотела, чтобы ее сестра тоже попала в неприятности.

Стоило мне приблизиться к лестнице, как я сразу же увидела причину шума. Недалеко от меня группа красных во главе с Эриком окружили какую-то девушку в желтой форме. Склонившись над ней с разъярённой физиономией, Эрик одной рукой держал ее за шею спиной к ступенькам. Остальные смеялись и выкрикивали в ее сторону обидные прозвища. Никто из проходящих мимо учителей и учеников и не думал вмешаться в происходящее. Разноцветная толпа плавно текла вниз по лестнице, не обращая никакого внимания на раздававшиеся сверху крики. Как будто такие зрелища были здесь не редким явлением, и все уже давно к ним привыкли.

— Птички мне напели, что ты плохо обо мне отзываешься, — прорычал Эрик, удерживая под наклоном изо всех сил цепляющуюся за него девушку.

— Я ничего плохого не говорила. Пожалуйста не надо, — слабо пролепетала она. Сильные пальцы Эрика сильно сжимали ей горло.