Евгений Кузьмин - Между

— Со всеми темами невозможно ознакомиться. Следует выбирать важное для себя.

— Думаешь? Следует выбросить эти книги…

— Но почему? Если эта тема тебя интересует… Ты стыдишься своих собственных интересов? Нет ничего постыдного в любопытстве. Любопытство — одно из высших свойств человека. Им нельзя пренебрегать. А собственные интересы всегда превыше чужих. Не следует их стыдиться.

— Полагаешь? А что ты думаешь о зомби?

— Я не знаю. Я плохо разбираюсь в этой теме. В нашей стране она ещё недавно, как казалось, практически под запретом… или дело не в этом? Там ещё был перманентный дефицит любой информации. О зомби практически не говорили и не говорят. Впрочем, кажется, их много вокруг. Не именно это ли является причиной того, что тема относительно закрытая? Вот просто оглядись, всюду какие-то странные личности с серыми лицами, ежедневно повторяющие одинаковые действия, всю жизнь проговаривающие одну чужую мысль. Мне представляется невероятным, что все эти персонажи от рождения такие.

— Не знаю, — выдавил я сквозь обиду. — Странно освящать обыкновенных идиотов через приобщение их к древнему магическому сообществу.

— Ты прав… С этим не поспоришь, — задумался Гриша и пристально на меня посмотрел. — Я плохо разбираюсь, я не специалист. Буду рад от тебя что-то узнать. Хотя я скептически отношусь к традициям. Они иллюзорны. Любая традиция рождается заново в каждый момент времени. Мир всё время меняется.

— Понимаешь, все эти книги — мусор. У меня есть некий интересный опыт, о котором не хотелось бы говорить…. Пожалуй, невозможно говорить, я ничего не понимаю, не разобрался.

— Да, бывает. Порой ощущаешь правильное, а словами не сформулировать. А книги… На чем-то они основываются. Кажется, в Талмуде есть что-то похожее, «Нет книг без чепухи» или вроде того. Может, не книг, а снов? Точно не помню… Да и какая разница?

— Забавно, что ты студент, а учусь здесь больше я. Но это и понятно. Для учёбы у тебя есть институт.

— Так и ты поступи уже куда-нибудь.

Я кивнул и подумал: «Как же трудно мне даются поступки». А ведь я зомби. Я должен всё крушить, жрать мозг, наводить ужас. Именно этому учат изучаемые мной книги. Но нет. Я плохой зомби. Мне было бы трудно подтвердить перед комиссией, что я действительно тот, кем являюсь. И если бы у нас ввели специальные документы, меня бы исключили. Но куда? Разве я могу стать настоящим человеком? Впрочем, исключают не куда-то, а из кого-то.

Моё увлечение философией несколько обескураживало Просто-Марию: «Все зомби, как зомби, работают в полях, чётко выполняют задания, только ты маешься дурью».

— А другие зомби не задумываются ни о чём? Что со мной не так?

— Раньше было не принято задумываться. Люди играли свою роль в обществе. А теперь всё несётся в пропасть. Никому не хочется занимать уготованную ему традицией нишу. А ты, конечно, плохой материал для зомби… Ну почему я тебя выбрала?

Я знал причину. Я был единственным подвернувшимся трупом. И всё же до крайности обидно, что даже хорошим зомби мне не стать… Вспоминалось из М. Волошина:

Настоящий поэт, постигший глубочайшие тайны, суть нашего мира, очевидно, не до конца осознавая значимость своих прозрений. Поразительно, как литератор, который никогда не был зомби, сумел так точно выразить всё, что было у меня на душе… хотя, возможно, у меня её уже нет? Есть ли у зомби душа?

Я всё понимал, в душе (?) жалел «земляную ведьму». Выбора у Просто-Марии на самом деле не было. Не каждый день, увы, убивают студентов. Да и если бы не я, то кто? Студенты — плохой материал для изготовления классических зомби. Но я вздыхал и молчал. Иногда хотелось поддержать Просто-Марию. А вдруг ей ещё повезёт, начнётся какая-то бойня, и судьба подарит ей хороших зомби, отлично справляющихся со своими обязанностями. Я молил об этом Бога.

Порой закрадывалась и крамольная мысль, — наше общество изначально развивает в зомби экстраординарные способности к оригинальному, нетривиальному мышлению. Мы не интегрированы в сложное человеческое сообщество, пронизанное непоколебимыми общепринятыми стереотипами. Приходится мыслить самостоятельно. И оказывается, что зомби — наименее зомбированная часть населения.

Пришла весна и хотелось проветрить гниющее тело на ещё прохладном, но потеплевшем радостном воздухе пробуждающейся природы. Я вышел на Французский бульвар и бесцельно зашагал, не задумываясь о направлении движения, скрывая, впрочем, по возможности, лицо, взгляд от прохожих. В какой-то момент я ощутил впившийся в меня взор. Я не обернулся в эту сторону, а сразу зашагал в противоположном направлении.

— Игорь! — окликнул меня кто-то знакомым голосом, хотя я сразу и не вспомнил, кому он принадлежал.

Я механически обернулся, не успев подумать о последствиях. Дима? Мой застреленный одноклассник?!

— Ну что вытаращился? Похоже, мы снова в одном классе. Ты тоже зомби?

— Формально… да.

— Ну, всё в этом мире формально. Материя — это не так уж и важно. Как чиновник из высших сфер решит, так всё и будет. Чем занимаешься?

— Э… всё как у всех… Работаю, живу, можно сказать. А ты?

— Как минимум, я разговорчивее. Ты знаешь хоть, как меня убили?

Я не знал подробностей. Дело не раскрыли.

И Дима поведал о своей мечте о покупке пистолета и о последствиях. Я это помнил. Вообще вздорная история. Теперь я узнал ещё некоторые неизвестные мне ранее подробности. Итак, примерный ученик в школе, Дима совершенно лишён всего присущего ботаникам. Его принимала любая компания. Видный, остроумный, самоуверенный, но не наглый. Он нравился и дамам. Это и привело его прямо в дурную компанию. Зачем ему пистолет? Практически уверен, что Дима бы сам себе не смог ответить на этот вопрос. Для «крутости»? Но кто-то предложил купить. Спрос рождает предложение. А это выглядело так здорово, неординарно, необычно. Исполнение безумной мечты. Настоящее оружие! И Дима купил. На какой-то дискотеке он, бравируя, извлёк оружие, нисколько не намереваясь его применить. Дима не умел пользоваться пистолетом. Такой поступок же оказался серьёзной ошибкой. Нельзя пугать идиотов, бравировать перед ними. У них нет мыслей и чувств, обращение не имеет адреса. Вот некто посмелее, понаглее, умелее в обращении с оружием выхватил у Димы пистолет, направил на владельца и без промедлений выстрелил. Конфликт нельзя назвать глубоким, а противоречия неразрешимыми. Но некоторым на роду написано бравировать, а некоторым убивать. Каждый поступил нормальным для него образом. На дискотеке оказались пьяные африканские студенты, которые решили изготовить себе зомби для личных целей, он бегал бы за пивом в случае необходимости. Дальше рассказ Димы не отличался ясностью. Я не понял, он сам сбежал от этих студентов или они его прогнали, так как его содержание оказалось слишком дорогим, а кроме того, он часто вступал в половые связи с их пассиями. Это было в его стиле. И несмотря на серьёзный статус зомби, Дима вовсе не остепенился.