Надя Яр - Солнце и свет

— Эй! — сказал Джон, когда в ногах у него забилось дрожащее серое тело. — Эй?

Пёс не ответил. Он только сильнее прижался к ногам. Джон взял его за шкирку и поднял в воздух. Немолодой, избитый, беспородный зверь. Вроде незлой… С серой косматой морды смотрели коричневые, блестящие пёсьи глаза. В них была отчаянная мольба.

— Ну вот… — сказал Джон.

Пёс еле слышно взвизгнул и попытался лизнуть его в нос. Джон сел поудобнее и посадил пса себе на колени. Животное ткнулось мордой ему в грудь и прижалось изо всех сил. Человек почувствовал, как безумно колотится пёсье сердце.

— Ничего, — успокаивающее сказал Джон. — Ничего.

Появились несколько ловцов, среди них и тот, что разбил скулу о косяк. К ним подтягивались другие — местные лавочники и продавцы требухи, которые весь год пинками гнали собак от товара, дёргали ноги от щёлкающих в ответ зубов и предвкушали охоту в день Петуха. Джон встретил их холодным взглядом.

Такого от него не ожидали. На памяти ловцов разве что дети пытались в этот день спасти собак, которых подкармливали весь год. Теперь же прямо перед ними сидел лорд Сото с обречённой собакой на коленях. Ловцы остановились на почтительном расстоянии.

— Это Джонни Немо, — напомнил кто-то в заднем ряду.

Ловцы глянули на белоснежный свободный плащ, в складках которого удобно прячется длинная острая сабля.

— Э… Так собака Ваша, капитан? — заискивающе спросил голос из заднего ряда.

— А чья же? — не моргнув глазом, ответил Джон.

При других обстоятельствах разговор кончился бы на месте, но серый пёс слишком долго был здесь у всех на виду, а под скулой загонщика проявлялся обширный фонарь. С соседней, узкой и безымянной улицы на площадь вышла ещё одна группа людей с дубинками. Джон был один, белоснежный на фоне вонючей тьмы мясных рядов. Сила всегда в количестве.

— Это уличный пёс, — строптиво сказал человек с разбитой скулой. Он говорил так, как будто его оскорбили.

— Ты хочешь сказать, что я лгу? — спросил Джон голосом ленивого тигра.

— Что Вы, сэр, — с горечью сказал лавочник. — Чтобы Вы вдруг и лгали…

Они отошли, решив, видимо, обождать, пока пёс ему надоест. «И вот это судья…» — проворчал сиплый голос. Вот оно как выходит, отметил Джон: если ты здесь судья, то изволь попускать, одобрять любое глупое зло, лишь бы оно было освящено традицией. Лишь бы оно было белым Джон потрепал пса по голове. Тот всё ещё вздрагивал и жался к своему спасителю.

— И что мне с тобой делать? — спросил Джон, глядя в чёрные собачьи зрачки. — Для охоты ты не годишься, для войны и подавно. А ну гавкни!

Собака честно попыталась исполнить приказ. Звук начался как тихий лай и тут же перешёл в скулёж.

— И гавкаешь ты не очень, а значит, сторож из тебя плохой, — продолжал Джон. — Как же ты с таким лаем поднимешь тревогу? На что ты годен-то, а?

Серый уткнулся носом ему под мышку.

— Прятаться годен, говоришь?

Серый вильнул хвостом.

— Ладно. Будешь ты просто пёс. Серый. Серяк… — и Джон спросил себя, понравится ли Лоре его собака. Если собаку отмыть…

Джон встал и направился к мясным рядам, держа собаку под мышкой. Серый забавно сучил ногами, пытаясь идти по воздуху. Под раскалённым белым небом рынок топорщился бурыми навесами и столами, и мельтешение пёстро одетых людей придавало ему вид загадочной древней фабрики на Терре. В этом лабиринте Джону уступали дорогу. Миновав обсиженные мухами отходы, он купил за сребреник полфунта свежих говяжьих обрезков и снова сел на скамью у фонтана. Унюхав мясо, Серый оживился и потянулся к свёртку влажным чёрным носом.

Джон не знал, что вызвало злокачественный поворот — жара, тот факт, что он не взял сдачу со сребреника, прибытие новых охотников на собак или свежее мясо. Возвращаясь к скамье, он ощущал на себе взгляды множества враждебных глаз. Он мельком посмотрел на толпу. Истребители собак торчали в ней, как рёбра в жиденьком супе. К ним постепенно подтягивались другие. Они приглушённо переговаривались, косясь на человека в белом. Следовало бы удрать, но это было ниже его достоинства. Джон стал кормить Серого мясом с рук, прислушиваясь к перекатам низкой речи. Нехорошие взгляды скользили по нему, как стайка солнечных зайчиков. Эти люди были бы удивлены, если б знали, как хорошо он их слышал.

Человек с разбитой скулой жестикулировал. Банда росла и набиралась храбрости с подходом каждой новой дубинки, всё ещё наполовину желая, чтобы лорд Сото ушёл. В руках мясников поблескивали ножи. Джон скормил Серому остаток мяса. Вода в фонтане была грязнее его ладони, и он дал собаке облизать пальцы. Банда дозрела.

— Да, сэр.

Это был человек с разбитой скулой. Он стал на расстоянии, которое казалось ему безопасным. Остальные следовали за ним расширяющимся косяком, как голодные рыбы.

— Я думаю, Вы лжёте, сэр, — он сглотнул. — Да, я хочу сказать, что Вы врун. Вы не имеете права.

— Это не Ваша собака, Немо, — прошелестел сиплый голос. У сухонького лавочника был красный, слизистый глаз. — Собака ничья, капитан. Если уж на то пошло, она наша. Она весь год жрала наши обрезки. Это наша добыча.

— Уважайте традицию, капитан Немо.

Они подчёркивали старое имя, под которым Джонни сражался за Белое. Мы тебя знаем, мы знаем, сказали они, какой ты на самом деле, весь в белом. Знаем и про телегу.

— А ну-ка подите вон, — сказал Немо.

Но было поздно. Банда рассредоточилась вокруг фонтана. Лавочник покачал головой.

— Собаку отдайте, и мы пойдём.

Серый пёс снова задрожал.

— Экий ты трусишка, — укоризненно сказал Джон и подхватил его левой рукой под живот.

В следующее мгновение Немо стоял на скамье с собакой в левой и саблей в правой руке. Ловцы отпрянули и вытащили из-за спин ножи и дубины. На дубинах налипла кровь и собачья шерсть.

— Носить в городе меч, между прочим, запрещено, — проворковал сиплый голос.

Они стали постукивать дубинами о ладони. Все непричастные к банде люди уже отсочились прочь. Немо и линчевателей окружало пустое пространство. За фонтаном стояла отвесная стена дома, футов в семнадцать высотой. Не будь у него собаки, Джон мог бы запросто взлететь на крышу, но пёс мешал.

— Рыпнетесь — порублю, — предупредил Немо.

Банда рыкнула и рванулась к нему с дубинами наготове. Два быстрых шага по скамье — и Немо прыгнул через головы бандитов. Они тут же перегруппировались и хлестнули вдогонку. Улица Лавочников была перекрыта, там было много людей. Немо бросился к рынку. Он перепрыгнул через стол, разбросав кучку требухи, и приземлился в суматоху. При виде обнажённого клинка люди бросились врассыпную. Джон перепрыгнул второй ряд. По крайней мере пёс не ныл…

За третьим рядом была засада. Джон едва успел отклонить голову, и дубина обрушилась на правое плечо. Он скрипнул зубами, пнул линчевателя в живот и заставил себя сжать ослабевшими пальцами саблю. Второй удар прошёл по касательной мимо виска. Они целились в голову. Все эти лавочники — бывшие солдаты, думал Немо. Время замедлилось. Джон ударил противника саблей под челюсть. Острие вышло из макушки. Немо хорошим пинком устранил с клинка падаль, краем глаза заметил летящую в лицо дубину, присел и с размаху оттяпал державшую её руку.