Галина Тер-Микаэлян - На руинах

Женщина отчистила ступеньки и начала было убирать грязь вокруг крыльца, но притомилась и встала отдохнуть, вытирая со лба пот.

— А вы что ж не пойдете обедать? — спросил ее Алексей и, кивнув на очищенные ступеньки, шутливо заметил: — Вон сколько наработали.

— Вадим Сергеевич не разрешает уходить, — потупившись, тихо пробормотала она, — мне еще много работать надо.

— Когда же вы приходите на работу?

— В половине шестого.

— Так рано? — удивился он.

— У нас с утра товар грузят, потом убрать надо, мусор выкинуть.

— А зовут-то вас как?

— Таисия.

— А я — Алексей.

Она ничего не ответила и, взявшись за скребок и метлу, снова принялась за грязь. Вадим Сергеевич появился минут через десять, скользнул равнодушным взглядом в сторону Тихомирова и прикрикнул на женщину:

— Тайка, опять прохлаждалась? Почему песком ступени не посыпала?

Не говоря ни слова, женщина побежала за песком.

— Здравствуйте, я от Самсонова — документы вам привез, — сказал Алексей.

Заведующий в момент весь подобрался, и лицо его осветилось приветливой улыбкой.

— Здравствуйте, здравствуйте! — он протянул руку. — Конечно, он мне звонил из Парижа. Что же вы тут стоите и не заходите?

— Ждал, пока вы с обеда вернетесь.

— Тайка, — грозно рявкнул заведующий на тащившую ведро с песком женщину, — ты это почему дверь заперла и человека на улице держишь?

Она опять не ответила, только еще ниже опустила голову и начала кидать песок на ступени.

— Да что вы, я не в претензии, — заступился Алексей, — воздухом подышал, погода чудесная.

Открыв дверь и пропуская его внутрь, заведующий весело и громко говорил:

— Знаете, держу ее только потому, что родственница попросила — такая дура, что нигде больше на работу не хотят брать, а не умирать же ей с голоду все-таки? — его ни мало не заботило, что тяжелая дверь за ними закрывалась медленно, и женщина вполне могла услышать эти слова.

Алексей испуганно оглянулся — фигурка снаружи мелькнула в последний раз, потом дверь захлопнулась.

— Мне кажется, она на совесть работает, честно. Многие, если убирают, то ведь как — стараются побыстрее, тяп-ляп сделать.

— Да, честная, — заведующий небрежно махнул рукой и пропустил его в кабинет, — заходите, садитесь, — он вдруг звучно захохотал: — Мне ее честность, знаете ли, один раз сильно боком вышла.

— Как это — боком? — оглянувшись, Тихомиров осторожно опустился на краешек стула.

— А вот так. Ко мне тут должен был ревизор подойти, а мне еще кое-что проверить нужно было — самую малость. Я ее прошу: Тая, я буду у себя в кабинете, но если кто подойдет, то скажи, что я отлучился, минут через сорок буду. Так она и ляпнула: Вадим Сергеевич, говорит, у себя в кабинете, но велел сказать, что минут через сорок будет. Хорошо, ревизор знакомый был, посмеялись только. Я тогда разозлился, сначала вообще ее уволить хотел, думал, что она специально решила напакостить, но потом понял — просто идиотка. Говорят, такая форма идиотизма есть, когда человек даже в малости соврать не может. Хорошо, давайте, я просмотрю ваши бумаги.

— Что ж тут плохого? — хмуро возразил Алексей, протягивая ему толстую папку. — Многие люди не любят врать.

Листая и просматривая бумаги, заведующий продолжал говорить:

— Да нет, с одной стороны и хорошо, что честная, — можно все деньги на открытое место положить, и знаешь, что не возьмет. Ладно, работает — я уж ее и не трогаю. Единственно что — мужчин не переносит. Ее, говорят, когда-то изнасиловали, так теперь, если кто-то дотронется, так сразу истерику закатывает. Я уж грузчиков предупреждаю, кто товар разгружает, чтобы не трогали — крику не оберешься. А то ребята на погрузке все больше молодые, могут и по заду хлопнуть, и ущипнуть. Баба-то она из себя симпатичная, по виду не скажешь, что дура. Что ж, все бумаги в порядке, — он закрыл папку и провел по ней ладонью, — я завтра подпишу в бухгалтерии. Куда вам их подвезти?

— А сегодня нельзя все закончить? А то я ведь завтра уезжаю.

— Сегодня? — заведующий сморщил лоб. — Сегодня мне скоро товар должны подвезти, я не смогу отлучиться. Разве только вы сами сходите в бухгалтерию и подпишите — тут не очень далеко, на Юлиуса Фучика.

Алексей тяжело вздохнул.

— Нет, это я, наверное, не найду — я пока вас тут искал, с меня семь потов сошло.

— Да не беда, Тайка вас проводит. Тая! — крикнул он в полный голос.

Она прибежала босиком — скинула у порога сапоги, чтобы не нанести внутрь грязи.

— Что Вадим Сергеевич? — лицо было виноватое — наверное, ожидала, что ей опять за что-то устроят разнос.

— Проводишь человека до бухгалтерии, покажешь куда идти, а то заблудится. Потом можешь идти домой — утром пораньше придешь и уберешь.

Без телогрейки, в стареньком, но ладно сидевшем на ней пальтишке и пуховом беретике она неожиданно оказалась очень хорошенькой и почему-то напомнила Алексею юную Досю с фотографии.

— Спасибо, что проводили, — ласково сказал он, прощаясь с ней у дверей бухгалтерии, — до свидания, идите отдыхать.

Но Тая отдыхать не пошла. Когда минут через сорок Алексей, покончив с делами, вышел на улицу, от стены дома отделилась маленькая фигурка и робко дотронулась до его рукава.

— Пойдемте, провожу.

— Тая! — удивленно воскликнул он. — Что вы здесь делаете? Я же сказал, чтобы домой шли.

— Проводить хочу — чтобы не заблудились.

Алексей взглянул на небо. Солнце спряталось за тусклой серой пеленой, моросило что-то непонятное — то ли мокрый снег, то ли дождь.

— Давайте, Тая, я лучше вас сам до дома доведу, а потом вы мне покажете дорогу, и я пойду. Вы далеко живете?

— Нет, близко.

Она жила в большом доме, построенном, судя по планировке, в сталинские времена. Алексей сам не мог понять, что на него нашло — прощаясь, он взял покрасневшую от холода маленькую натруженную руку и поднес к губам.

— До свидания, Таенька, и чтобы все у вас в жизни хорошо сложилось.

Ее вдруг начало трясти, и Алексей испугался — не надо было брать ее за руку, говорил же заведующий, что ей страшно, когда до нее дотрагиваются.

Неожиданно пальцы ее вцепились ему в рукав, потянули в подъезд.

— Пойдемте! Пойдемте!

— Куда? Зачем? — испугавшись и не решаясь ее оттолкнуть, он плелся следом за женщиной.

— У меня обед есть, я вас покормлю.

У нее была симпатичная однокомнатная квартирка — не очень большая, но очень чистая и со всеми удобствами. Усадив гостя за стол, Тая побежала на кухню, потом в ванную. Она с таким счастливым видом хлопотала и носилась по всему дому, что Алексей не решился отказаться от тарелки густого борща с мясом, который оказался исключительно вкусным.

— Спасибо вам, Тая, — ласково сказал он, — я давно так не ел.