Беттина Белитц - Невероятно пламенный (ЛП)

- Ой, посмотри, привет, привет! Дитя из соседнего дома.

Испуганно я повернулась в сторону. О нет. Сильвана. Почему Сильвана? И почему именно сейчас? Сильвана была какой-то дальней родственницей Сеппо, вроде двоюродной сестры или что-то такое.

Ей было уже пятнадцать. Она была по крайней мере на две головы выше меня. У неё была настоящая грудь, длинные чёрные волосы ниже талии и толстые губы, которые она всегда немного кривила, чтобы они выглядели ещё толще. Это выглядело глупо, но видимо она считала, что это смотрится клёво. Она положила руки на бёдра, согнула ногу в колене и оглядела меня, прищурив глаза.

- По-прежнему не выросла, так? - установила она в конце концов насмешливо и не естественно засмеялась. Она вытащила из сумки косметичку и начала подкрашивать перед зеркалом свои надутые губы.

Я встала рядом с ней и восхищённо заулыбалась, пока она снисходительно не улыбнулась в ответ и на всю открыла кран. Моё преимущество было в том, что я знала пиццерию лучше, чем она, так я была здесь каждую неделю. И в отличие от Сильваны я знала, что этот кран был сломан уже три недели назад. Вода бежала не вниз, а брызгала наискосок в сторону, а именно как раз в лицо Сильване.

-Ай! - закричала она и оттолкнула меня грубо в сторону. Её волосы прилипли мокрыми прядями к ушам, а тушь стекала тёмными дорожками по щекам.

- Ооо, извини, Сильвана, - промурлыкала я, - Мне очень жаль, я этого не знала. Я ведь ещё такая маленькая.

- Ты - ты паршивая подлая рыжая тварь, - ругалась она, но я уже выходила. Теперь я была в настроение поговорить с Сеппо. И теперь я могла снова хорошо дышать. Но, к сожалению, Сеппо был не в настроение говорить со мной.

Было только "Привет, Люси" и улыбочка, а потом он повернулся к брату, разговаривал с ним о футболе, делал много эспрессо, хотя никто не желал его пить, полировал стойку бара и полочки и все стаканы. И мне больше не захотелось стоять возле него, и пошла к моим родителям. Сеппо мог идти куда подальше.

- А вот и моя большая девочка! - воскликнула мама так громко, что люди стали оборачивались в нашу сторону. Хихикая, она притянула меня к себе на колени.

- Мама, ты делаешь мне больно ...

- Постепенно она становится взрослой! - провозгласила мама на всю комнату, и вокруг стало ещё немного тише. Теперь и Сеппо смотрел в нашу сторону. Даже Джанна Наннини на короткий момент умолкла.

- Моя маленькая девочка достигла подросткового периода! - добавила мама с гордостью и возликовала.

- О, мама ... - вздохнула я и попыталась освободиться из её хватки, - Мама, отпусти меня, пожалуйста. Папа ты не можешь хоть что-то сделать?

- Пунш, - только и сказал папа многозначительно и показал на пустой стакан.

- Почему ты не остановил её? - спросила я укоризненно и разжимала пальцы мамы по одному, чтобы можно было расслабить её хватку и убрать руки с моего живота. Но она только счастливо напевала себе под нос и положила свою тяжёлую голову мне на спину. Папа, извиняясь, пожал плечами.

- Она была быстрее. Ты же её знаешь. То, за что она ухватилась, уже больше не отдаст.

Да, например меня. Мама была навеселе, а когда она была навеселе, то всегда хотела обниматься и ласкаться. Мне пришлось щекотать её, чтобы она отпустила меня и снова все оглянулись на нас, потому что мамино хихиканье прозвучало, словно визг сердитой сороки.

Я сбежала назад к Сеппо, но прежде чем смогла встать рядом с ним, Сильвана протиснулась между нами и улыбнулась мне снисходительно.

- Так, так, маленькая Люси достигла подросткового возраста ... Чего-то не видно, - она уставилась так вызывающе на мою грудь, что и Сеппо автоматически посмотрел на неё.

- У тебя на зубах помада, - парировала я, и когда она начала пальцами вытирать во рту, я сильно толкнула её руку.

- Ой, - закричала она возмущённо.

- А теперь у тебя помада на лице, - усмехнулась я.

- Эй, эй, эй, Люси, веди себя хорошо, - упрекнул меня Снппо, - Это Новый год. Перестаньте друг друга пилить.

Я взобралась на барный табурет и так сильно его наклонила, чтобы на его двух задних ножках, удерживая равновесие, могла облокотиться на стену. Это было хорошее место. Между баром и Сеппо. Теперь я должна была только прогнать Сильвану. Но как это сделать?

- Не хочешь потанцевать, Джузи? - спросила Сильвана Сеппо после того, как заново накрасившись, вернулась из туалета.

- Да он не умеет танцевать ..., - засмеялась я.

- Конечно, - сказал Сеппо, не обращая на меня внимания, и позволил Сильвани утащить себя в середину зала, где мама своими руками, словно тисками, обхватила папины плечи и двигала его энергично слева направо. Его ноги едва касались пола.

И Сеппо действительно мог танцевать ... нет, на самом деле это был не танец. На самом деле Сильвана и Сеппо только стояли слишком близко друг к другу, держали друг друга за бёдра и по-дурацки улыбались, делая при этом крошечный шаг вперёд, крошечный шаг назад. Теперь Сильвана наклонилась вперёд, и прошептала Сеппо что-то в ухо. Он засмеялся, и оба коротко посмотрели на меня. Спасибо, мама.

Было больно, смотреть на Сеппо и Сильвану, и, тем не менее, я сидела почти три часа на табуретке и наблюдала за ними. В прошлом году всё было ещё так просто. Так как я как раз только поняла, что влюбилась в Сеппо. Было достаточно того, находиться здесь в пиццерии, сидеть рядом с родителями и иметь возможность иногда поглядывать на него. Я была счастлива! Потому что у Сеппо и у меня было что-то, что Сильвана никогда не сможет с ним разделить. Мы были трейсерами. А это, чёрт возьми, и сейчас было так. Сельвана не имела не малейшего представления о Сеппо. Но я знала его.

Я бы с удовольствием сделала что-то сенсационное, чтобы напомнить ему об этом, а в пиццерии существовало тысяча возможностей. Я могла, например, перепрыгнуть через бар, сделать сальто и зацепившись за балки на потолке пересечь его на руках. Но мои родители были здесь. Я ничего не могла сделать, чтобы привлечь внимание Сеппо.

Так что и сегодня Сеппо не получит подарка. Может быть, он некогда не получит его.

- Я пошла домой. У меня болит голова, - сказала я папе, которому удалось устроить маму на угловой скамейке между двумя толстыми итальянскими женщинами, и утомлённый он потягивал кофе.

- Болит голова? - спросил он с удивлением. У меня ещё никогда не болела голова.

- Подростковый возраст, - ответила я, пожимая плечами, и он кивнул понимающе. Не удостоив Сеппо внимания, я покинула пиццерию. Снаружи всё ещё преобладал постоянный мороз, но появился небольшой ветерок. Снова пахло снегом. Вдалеке я услышала, как в воздухе просвистели первые ракеты.

Леандер сидел с моим одеялом на плечах на подоконнике. Окно было на всю открыто, а в комнате царил смертельный холод.

- Значит ты всё-таки здесь, - сказал он, не оборачиваясь.