Ганнибал - Лиловый (II)

— Как в университете, значит, — негромко звякнул ее смех. — Да, тебе это, быть может, будет интересно. Видишь ли, люди — создания с большой разрушающей силой. За тысячу-другую лет человечество в состоянии уничтожить собственную планету, а то и самое себя.

— Я знаю, — ответил он. — Мы уничтожили Руос.

Тильда будто немного смутилась; Сет и Корвин тем временем вроде бы договорились насчет музыки и перестали так суматошно переключать ее. Аэро мчался в зеленоватом небе Кеттерле, в потоке других машин, но Леарза не замечал того, что творится снаружи, он смотрел только в ее лицо и почти боялся оторваться.

— …Мы тоже едва не погубили Кеттерле-два, — потом негромко сказала Тильда. — Но, к счастью, вовремя остановились. Наша планета даже несколько раз была на опасной грани… тогда люди решили оставить себе что-то вроде напоминаний. Это как памятники, они разбросаны повсюду. Места, которые запрещено трогать. Есть… грустные напоминания, но Гвин-ап-Нуд — хорошее.

— Профессор говорил, это заповедник.

— Да, это заповедник. Там нельзя жить, там ничего не менялось тысячелетиями, это дикое место, — кивнула она. — И очень красивое. Тебе профессор рассказывал про географию Кэрнана?

— Немного.

— Ритир находится на Эмайне, — сказала Тильда. — Эмайн был заселен раньше всех других континентов, по крайней мере, центр нашей цивилизации располагался там. Но на Кеттерле есть и другие материки, и один из них — Тойнгир. Он побольше, чем Эмайн, но не такой… гостеприимный, — она улыбнулась. — Гвин-ап-Нуд — это его южное побережье, не очень далеко от полюса. На полюсах холодно, это ты знаешь?

— Угу. А еще там по полгода царит ночь.

— Ну, это за полярным кругом… но Гвин-ап-Нуд близко! Так вот, а еще там вулканы.

— Действующие? — удивился Леарза.

— Нет, нет. В последний раз Гвин-ап-Нуд разговаривал около века назад, — сказала Тильда. — Но из-за деятельности вулканов там все черно-зеленое. Сейчас увидишь.

Леарза наконец выглянул в окно и обнаружил, что под ними бескрайняя синева. Это привело его в шок: он не сразу понял, что это такое.

— Мы над океаном, — воскликнул Леарза, позабывшись. Спутники его рассмеялись в ответ, и Тильда согласилась:

— Верно, это океан. Мы пересечем его и сам Тойнгир, а опустимся на землю только на другом конце материка.

Вскоре ее слова сбылись: на горизонте показалось что-то темное, потом это темное резко увеличилось в размерах и наползло на синие волны, съело их собой. Несколько раз внизу проносились небоскребы, хоть и совсем не такие, как в Ритире, а иногда Леарза с волнением замечал крошечные точки, похожие на обычные маленькие домики.

— Там будто дома, — сказал он, только что не прижимаясь лбом к стеклу. — В них живут люди?

— Ну конечно, живут. Это усадебный район, — пояснила Тильда. — Ты, должно быть, уже знаешь, люди на Кэрнане могут выбирать, где им больше нравится жить. Это когда-то давно планета была перенаселена, и отчасти поэтому появилась мода на высоченные небоскребы, но потом наступил экологический кризис, и пришлось осваивать соседние планеты. Примерно в то время мы заселили Эйреан, профессор не рассказывал тебе о нем?..

— Нет еще.

— Эйреан ближе к солнцу, чем эта планета, — сказала девушка. — И вертится вокруг своей оси медленнее. Жить там совсем непросто, приходится строить колонии, которые больше напоминают собой крепости, даже, может быть, норы. Заселены и другие планеты, в соседних звездных системах. Так вот, с тех пор на Кэрнане живет сравнительно немного людей. И поэтому они стали селиться отдельно друг от друга, в таких вот уединенных усадьбах. Поначалу из-за этого разрушали городские районы, сносили небоскребы, а на их месте тоже строили особняки, но потом все-таки решили оставить несколько старых городов, тоже в качестве памятников-заповедников. Может, как-нибудь мы свозим тебя и в такое место! У нас, например, всех школьников в обязательном порядке водят на экскурсию в Эргест, ведь этот город был оставлен в назидание потомкам.

— Ну, мы прибыли, — перебил ее Корвин. И действительно, машина принялась опускаться; Леарза уже привык немного к тому, настолько стремительно это происходит, но все равно нервно екнуло сердце, и все существо ожидало падения, но в салоне аэро ничего не чувствовалось, будто это земля резко помчалась вверх, а они оставались на месте.

Через мгновение их уже окружали невысокие скалы, поросшие травой, словно шерстью. В иных местах, тут и там зияли черные раны: иссеченные бока некоторых скал обнажали черную пористую породу. Аэро опустился на гребень пологой горушки, склон которой скатывался к зеркальной поверхности озерца. Вода была настолько неподвижной, что отражала в себе черепахово-пятнистое небо с потрясающей точностью, и казалось, что это на самом деле провал в потустороннюю реальность, где все опрокинуто вверх дном.

Ни намека на деревце или кустик; только эта пушистая, мягкая даже на вид трава. Андроиды беспечно переговаривались, суетясь вокруг аэро, а Леарза отошел в сторонку и смотрел на озеро, не сводя взгляда. Чужая красота зацепила его.

— Хочешь посмотреть на озеро поближе? — над ухом спросила его Тильда, и он резко обернулся к ней. Девушка стояла рядом, улыбаясь, и еле заметный ветерок колыхал ее светлое платье. Леарза не помнил в те моменты, что она — андроид, об этом невозможно было помнить, ее ноги утопали в светло-зеленой траве Гвин-ап-Нуда, платиновые локоны скользили по плечам туда и обратно, повинуясь колебаниям воздуха, и она казалась сотканной из солнечного света и неба.

— Конечно, — согласился он. И Тильда пошла по склону, беспечно размахивая руками, по-девичьи раскрыв ладони. Леарза пошел следом, а за его спиной пререкались Сет и Корвин, потом раздался громкий звон чего-то стеклянного и напуганно-сердитые вопли обоих.

— Много-много веков назад, — сказала Тильда, не оборачиваясь, — люди, жившие на Тойнгире, считали это место священным. Они думали, что главный бог, бог неба, живет здесь, ночует в озерах, а если он прогневается, то извергаются вулканы, и небо застилает пеплом. Сейчас в богов, конечно, никто не верит, но, когда смотришь в эти озера, ничуть не удивляешься, что древние так думали.

Они подошли к самому берегу озера и остановились; белые тапочки Тильды едва не касались воды, а Леарза видел в ней свое отражение, взъерошенные русые волосы на фоне бесконечного неба, и у него даже закружилась голова: на мгновение ему показалось, что это его двойник в воде стоит прямо, а он сам висит вниз головой.

— Так вы тоже верили в богов когда-то, — заметил он вполголоса. Мысль о богах казалась ему правильной и подобающей месту; здесь вполне мог бы жить какой-нибудь, немного жестокий, но большей частью справедливый.