Александр Чернобук - Ангел Украины

Операторы в эти моменты с двойным азартом работали камерами, предвкушая, как они из этих заготовок наделают вставок в политические передачи, клипы и документальные ленты. Знаменитости старательно, вдумчиво и с удовольствием им позировали. Они тоже прекрасно понимали, куда пойдет этот материал. Был именно тот день, который кормит журналистскую, вечно голодную на сенсации и мерзости любого рода саранчу год».

Как ты, однако, вызверился на собратьев по перу. Наболело? Ведь ты тоже не шахтер, не моряк, не летчик и не инженер. По масти такой же. А, писака? Причем, с десятилетним стажем. Сам сколько бумаги перевел за все эти годы? Одно радует, что журналист Сергей Высоцкий был, а не есть, и стаж у него десять лет теперь уже окончательный. Все в прошлом. Бывшая акула пера в настоящем — свободный художник и холодный философ.

Зря, наверное, швырнул на стол удостоверение спецкора. Можно было и спокойно положить. Без пафоса и надрыва. Не удержался. Детская тяга к дешевым театральным эффектам. Нате вам, мол. Ешьте. Как претенциозная проститутка. Как будто впервые в свои тридцать три года узнал, что пресса, ВСЯ пресса страны продажная и грязная, как дешевая портовая шлюха.

Чего изволит Господин? Что ему нравится? Вот так? Да? Пожалуйста. Сюда? Конечно! Всегда готовы обслужить по первому разряду. Приходите к нам еще! Можно даже без душа, все оближем. Всенепременно. Смазка у нас своя есть. Останетесь довольны. Тьфу…

«Кто девушку ужинает, тот ее и танцует» — эта фраза произносилась тобой на всем протяжении жизни с завидной регулярностью. Так что ничего нового под луной и в этот раз не произошло. Кто платит, тот и заказывает музыку. Истина старая и общеизвестная. Нет, что-то другое меня зацепило. И что? Откуда такая реакция? И на что, собственно?

Когда Артем, которого ты уважал за принципиальность и порядочность, со своего редакторского кресла начал туманно изъясняться о политической необходимости и экономической целесообразности, витиевато путая коллектив в придаточных предложениях, изрек новый, развернутый на сто восемьдесят градусов курс газеты, вот тогда ты и осознал эту щемящую грусть от вынужденного предательства. Вот в чем дело. Тогда-то и решил: ну вас, умных, рассудительных карьеристов к известной всем маме…

А сам ты как думал? Так чистеньким и проскочить? Всю карьеру проработать честным криминальным репортером? Пахарем. Без политических заказов, без участия в корыстных разборках, без интриганства, без подлости и предательства? По определению не получается: быть проституткой наполовину невозможно. Никак! Как минимум: будешь профессионально непригоден. Вплоть до дисквалификации…

Постой, а ведь не первый раз бросил удостоверение. Такое уже когда-то с тобой было… Было, было, было… Точно! В ранней юности, на самой заре, так сказать, карьерного взлета. Да, да, на университетской практике, лет… лет… лет двенадцать, похоже, назад. В областном «независимом» еженедельнике.

Тогда сожалений было еще меньше, чем сейчас. Сильное дело — уйти из мерзкого издания. Юным максималистом продажность печатного органа была расценена как досадное исключение, которое только подтверждало правило хрустальной чистоты журналистской братии. Да уж. Молодость, молодость.

А что же там произошло больше десяти лет назад? Уже, наверное, и не вспомнить в подробностях, что там и как было. Хотя, в общих чертах, конечно, несложно. Практика. Журфак университета. Четвертый курс. Толстый областной «самостоятельный» рупор общественности был изначально под руководством МВД. Это в первые дни моей практики. Далее ментовской еженедельник после снятия за коррупцию генерала, начальника областного УВД, перекупил с потрохами местный вор в законе, которого вскоре убили, и у «независимой» газеты появился следующий хозяин.

Еженедельник старательно, «профессионально» и громко пел на все голоса. Первый номер, вышедший за время моей практики, был в честь доблестных людей в погонах, которые неустанно, не щадя жизни, охраняют покой мирных граждан. Следующий, всего через неделю, вещал о том, как оборотни в погонах (причем, все сотрудники органов без исключения) воруют при обысках колготки и нестираные носки, сажают невиновных людей в каталажку, беспредельничают с утра до вечера и с ночи до утра и вообще, за три копейки готовы сделать все что угодно. Еще через семь дней сей печатный орган неожиданно распознал в самом крутом бандюгане региона мецената, любителя детей и утонченную высокодуховную личность. Ну, и так далее. Последующие выпуски тоже «радовали» своей непредсказуемостью. Словом, «кто заплатил, имеет все права». Причем, на все.

В тот момент жизни мне не надо было никакого дополнительного юмористического чтива: просто сравнивай номера газеты, в которой работаешь, и смейся на здоровье. Веселуха! И прозрение. Тогда отчасти.

Да, для полной картины главный редактор там был педофил отмороженный, извращенец гребаный. Старикан, за семьдесят. Козлина похотливая. Так и чесались кулаки в зубы этой скотине дать… Короче, впечатления от первого опыта работы в прессе были еще те.

С этим-то все ясно. Что тогда было, то и сейчас в этом причудливом зоопарке под названием мир средств массовой информации происходит. А вот что там с тонкими струнами твоей души творилось? Новый опыт, как-никак. Первый раз ведь тогда столкнулся с прозой жизни. Ммммммммммммм… Нет, пожалуй уже не вспомнить, в особенности сейчас, при тормозящем память алкоголе в крови. Да и Бог с ним. Было же кроме грязи и хорошее в жизни. И немало.

Вернуться бы в прошлое лет эдак… На сколько? На пятнадцать? Тридцать три минус пятнадцать получается восемнадцать. Ну да, уже на пятнадцать. Это год назад было на четырнадцать. Туда, назад. В мой заветный сон… Туда, где осталось все самое святое, лучшее, доброе, прекрасное. Единственное, что многие годы по-настоящему задевает душевные струны, что заставляет просыпаться со слезами на глазах. Это воспоминания про мои восемнадцать лет…

И дело не только в юном возрасте и не столько в самой студенческой жизни. Даже не в вечной дружбе, безграничном доверии друг к другу, открываемым истинам и безграничной жажде познания. И не в столь прекрасном щемящем чувстве первой любви, единственном настоящем рыцарском чувстве, неоскверненном похотливой страстью. И не в бесконечной восторженности первооткрывателя мира. И не в искреннем восторге провинциала, попавшего в столицу. А в чем? Во всем этом вместе? Пожалуй, но не только, есть еще нечто, что продолжает бередить тебе ночами душу…

Этот сон приходит ко мне с завидной, но непрогнозируемой периодичностью уже долгие годы. Очень реалистичный сон о прошлом. Мне восемнадцать лет, я учусь на первом курсе университета. Вокруг настоящие друзья, которые готовы ради меня на все. Безраздельно царит атмосфера дружбы, любви, познания истины, благородства, честности и порядочности. Мы постигаем этот прекрасный, радужный мир, творим кумиров и живем открыто: без подлостей, интриг, предательства и прочих мерзостей «настоящих» продвинутых в сторону «успеха» взрослых личностей.