Ольга Моисеева - Аватары Тьмы! [СИ]

«Что это значит? — глаза Павла сузились, он впился в меня взглядом, и лицо его закаменело, словно перед ним стоял враг. — Ну?! Говори!»

Ужасная мысль снова кристаллизовалась в моём сознании, и я больше не мог её прогнать, перед глазами поплыли пугающие картины, мёртвые люди и собственные окровавленные руки…

«Говори! — продолжал наседать он. — Что ты должен делать с теми, кто ярче других? Что это значит?! Ну же!!»

Я застыл, пытаясь справиться с нахлынувшими образами: в голове творился настоящий бедлам. Павел схватил меня за плечи и зверски тряхнул: «Давай!», а потом вдруг отвесил мощную оплеуху, заставив выпалить:

«Это значит — я должен вас убить!»

Мир вдруг стронулся с места и стал кружиться вокруг, набирая обороты, словно кто-то дёрнул огромный рычаг и слил меня в гигантскую воронку, за которой ждала глухая чернота беспамятства.

Несчастья валятся на меня, словно листья на землю осенью. Сначала пожар, потом врачи отказали мне в восстановлении, выкинули, можно сказать, на помойку, в то время как место моё занял самозванец, а теперь вот — ещё одна беда: Марина — да, та самая Марина из ателье на Старокисловской, где я раньше работал, прекрасная девушка с нежно-белой кожей и веснушчатым лицом — погибла!

Найдена мёртвой в лесопарке на окраине Москвы. Убита ножом в сердце! Следствие предполагает, что с целью ограбления, ибо кто-то забрал её сумочку и снял все украшения! Но даже дураку понятно: вещи забрали для прикрытия, ибо простой гопник вряд ли способен нанести столь точный, профессиональный удар. Нет, конечно же, это не ограбление! Марину зарезали по приказу моей копии. За то, что она не поверила самозванцу, заподозрила неладное и точно поняла: он — не я! И тогда он нанял профессионального киллера. Ему-то он и звонил по телефону, после того, как она с ним говорила… Да, сомнений не было: Марина попыталась разобраться, в чём дело. В памяти всплыло, как однажды в её блокноте я увидел нарисованный от руки старинный корабль с подписанными парусами, мачтами и верёвками.

«Зачем тебе это?» — удивился я тогда, а она ответила, что блокноту уже сто лет, и рисунок этот старый, сделан ещё в детстве, когда она начала читать книгу про морские приключения тех времён, и, чтобы понимать отданные матросам команды, тщательно изучила парусное вооружение судна.

«Не выношу, если чего-то не понимаю!» — заявила Марина.

«Неужели эти несколько команд были так важны для текста и сюжета?»

«Да нет, — пожала она плечами, — просто стало интересно… я люблю во всём разобраться!..»

Я пролистал блокнот и поразился, сколько там оказалось рисунков, таблиц и кратких записей обо всём на свете: генах, вирусах, звёздах, дельфинах, строении мозга… — господи, и чего только там не было, даже листочек с основами квантовой механики!..

В общем, да! — любила Марина докопаться до сути, ничего не скажешь… поэтому наверняка и тут стала доискиваться, что происходит, и вот к чему это её привело!

«Самозванец! — сказал я. — Это он убил её!»

«Да, я тоже так думаю», — согласился Павел — он, кстати, и принёс мне эту кошмарную весть о смерти Марины.

Мы с ним сидели на кухне, в снятой для меня квартире.

«Я уничтожу его! Разорву на куски!»

«И что?» — скривился Павел, глядя на меня, как на полоумного.

«Как что?! Он — не должен больше жить, поэтому умрёт, вот что!»

«Толку-то, если завтра на его месте появится очередная копия?»

«И что? — передразнил я Павла. — Какое мне дело до этой копии — ведь не она же убила Марину?»

«Да какая разница — эта копия или другая? Да вспомни же ты, наконец, себя вспомни! — вдруг взъярился мой собеседник. — Ты-то сам разве не убивал, дери тебя все черти вселенной?! — его прямо-таки затрясло от бешенства, так что он с трудом смог договорить: — …про нашу дочь и зятя, сволочь, вспомни!.. что ты сделал!..

Павел вдруг с дикой силой двинул ногой по моей табуретке — она опрокинулась, и я грохнулся на пол. Не дав опомниться, он бросился на меня сверху, схватил за плечи и стал трясти с таким зверством, будто хотел, чтоб у меня голова оторвалась и улетела прочь. — Но я! Я же тебя… — тут он крайне грязно выругался, — не убиваю!!»

От удара об пол, всплеска адреналина и бешеной тряски в голове моей на миг помутилось, а потом! Потом словно плотину прорвало, и воспоминания хлынули бурным потоком, разом сметая все блоки, препоны и затворы, что возникли после пожара и хранили моё сознание в неведении…

Шок. Ужас. Отрицание: нет! это не я!..

«Господи…» — Павел отпустил меня, позволив свернуться клубком, закрываясь руками, словно это могло спасти меня от прошлого. От того, что я уже сделал…

«Что, всё-таки вспомнил про наших детей?» — голос Павла прозвучал так неестественно спокойно, что я отнял руки и посмотрел в его посеревшее лицо.

«Они были ярче других, — прохрипел я севшим голосом. — Они светились… «Лампочки»… ваша дочь и её муж были «лампочками»…»

Они ехали по загородному шоссе, когда случилась авария. Грузовик столкнул их машину с путепровода — она упала с такой высоты, что шансов выжить у сидящих внутри людей практически не было. Виновного в ДТП водителя так и не нашли. Он бросил грузовик и сразу же убежал в лес — так подумали полицейские.

Однако на самом деле, прежде чем скрыться с места преступления, водитель спустился вниз и удостоверился, что люди-«лампочки» мертвы.

И мне известны все подробности, потому что это был я! Я угнал грузовик и столкнул машину с путепровода…

«Вставай!» — он схватил меня за локоть и дёрнул вверх.

Я убил детей Павла! И не только их. Я охотился и за другими «лампочками». Обнаруживал и уничтожал разными способами — такая моя настоящая служба! И работа в ателье не имела ничего общего с тем, что думала про меня Марина и все остальные сотрудники. Нет, обычную одежду я, разумеется, тоже шил — для прикрытия, но это была лишь крохотная макушка огромного айсберга, основная часть которого таилась в глубокой тьме под чёрной ледяной водой, а основное моё «шитьё» происходило после того, как ателье закрывалось.

В моём распоряжении оказывалась масса времени, а точнее — все ночи к ряду, ведь я почти не спал, ибо два-три часа отдыха вполне достаточно моему организму…

Сознание всего этого настигало меня так мощно и неотвратимо, словно лучи фар — кролика, не давая уйти в сторону и заставляя бежать всё быстрее и быстрее, пока не умрёшь от шока и потери сил.

Но я не умер, я же не кролик…

Павел дёрнул меня за локоть вверх, и я поднялся.

«Похоже, ты вспомнил всё», — сказал он, мрачно уставившись прямо в мои зрачки и будто чего-то ожидая.

Интересно — чего? Извинений?.. Так это же глупо!

Ждать извинений можно от человека, а я — не человек.