Николя Д’Этьен Д’Орв - Тайна Jardin des Plantes

— Весь центр уже под водой, — послышался позади них тихий голос.

Сильвен и Тринитэ обернулись. На земле сидел человек, прислонившись спиной к стволу платана. Лицо его было зеленовато-бледным, волосы и одежда — мокрыми и грязными. Можно было подумать, что недавно он упал в лужу — скорее всего, даже не в одну. В руках он вертел большой кусок ярко-красной резины.

— Вот смотрите, — сказал человек, протягивая в их сторону этот красный гигантский лоскут, но даже не глядя на них. — Это все, что осталось от резиновой лодки…

— Лодки? — переспросил Сильвен. Затем, приблизившись к человеку, опустился на колени и заглянул ему в лицо. Тот пожевал губами, как обычно делают старики перед тем, как в тысячный раз пересказать одну и ту же историю.

— Я живу на улице Арколь, на острове Ситэ, в двух шагах от Нотр-Дам, — заговорил он вполголоса. — Это самый центр Парижа… И вот сегодня в два часа дня началась эвакуация жителей из домов, потому что вода уже достигала вторых этажей…

Лицо рассказчика омрачилось.

— И что потом? — спросил Сильвен.

— Появились первые лодки, — ответил человек.

— Это были пожарные?

Но рассказчик молчал, словно у него перехватило дыхание. Наконец, глубоко вздохнув, продолжал:

— Я тоже сначала так подумал. Когда увидел эти лодки, которые приближались с правого берега…

— А кто это оказался на самом деле? — спросила Тринитэ.

— Откуда я знаю? Какие-то незнакомцы… Такие же люди, как вы и я, без сомнения… Их было около пятисот в этих лодках. Они хохотали! А в следующую секунду они набросились на нас. Один из них подцепил багром старуху и столкнул ее в воду! У меня до сих пор эта картина перед глазами… Она даже не пыталась выплыть, сразу утонула… видно, поняла, что любое сопротивление бесполезно…

Сильвен едва мог поверить в этот рассказ. «Может быть, это бред?..» — подумал он. Но выражение лица этого незнакомого человека делало такую гипотезу маловероятной.

— Они были вооружены? — спросила Тринитэ, пораженная рассказом.

Человек кивнул:

— Металлическими прутьями, крючьями, бейсбольными битами… в общем, всем, что удалось найти на улицах или в квартирах, которые они грабили… Я даже видел, как один из них открыл маленький чемоданчик, полный шприцев, и раздал их своим сообщникам…

— Пираты!.. — в изумлении прошептала Тринитэ, которая едва могла представить себе это водное побоище на острове Ситэ.

— А как вам удалось спастись? — спросил Сильвен.

Губы человека искривились в безрадостной улыбке.

— Я позволил столкнуть себя в воду, задержал дыхание и нырнул. Потом мне удалось доплыть до Нотр-Дам. По реке плавало много разных обломков — вот там я и нашел этот кусок резины… Оттуда я перебрался на левый берег, еще не так сильно затопленный. Потом следом за всеми остальными направился на юг… и вот я здесь.

В очередной раз прерывисто вздохнув, человек закрыл лицо руками.

Только сейчас Сильвен и Тринитэ осознали, что вокруг них собрались примерно два десятка людей. Глаза их блестели от слез, губы дрожали, лица были искажены — они все, подобно этому человеку, испытывали необходимость выговориться.

— Я с улицы Вьей-дю-Тампль…

— А я — с улицы Монтань…

— У нас в Берси вода поднялась до…

Никто никого особо не слушал, да и говорили все с трудом, прибегая к помощи жестов.

Сильвен потрясенно наблюдал за этими людьми, все потребности которых свелись лишь к одной — выживанию.

— Видите? — обратился к Сильвену и Тринитэ чудом спасшийся с улицы Арколь мужчина, указывая на небо. — А это ведь только первый вечер…

— Вечер?! — Тринитэ вздрогнула, словно очнувшись от забытья.

— «Баскский трактир»! — воскликнул Сильвен.

— Это они, — тихо произнес Сильвен, заметив небольшую группу людей возле ресторана. Он медленно шел по тротуару, стараясь ничем не привлекать к себе внимания.

Каждый шаг, приближающий его к «Баскскому трактиру», позволял узнать еще одного-двух членов ОЛК.

«Министр внутренних дел, профессор Бланкер, доктор Вито, ректор Сорбонны… — мысленно перечислял он, следя за тем, чтобы оставаться в тени домов. — Никогда еще не видел их всех вместе… тем более здесь!»

— Они, как и мы, только что пришли, — прошептала Тринитэ.

Сильвен отрицательно покачал головой, видя, как один из членов ОЛК нервно набросил плащ и, не оборачиваясь, перешел на другую сторону улицы.

— Наоборот: они уже расходятся…

Укрывшись в небольшой нише под входным портиком соседнего здания, в нескольких метрах от ресторана, он тихо прибавил:

— Случилось что-то плохое… Смотри, они как будто спасаются бегством!

— Но чего они испугались? — прошептала Тринитэ.

— Того, чего они боялись всегда, — ответил Сильвен ледяным тоном. — Точнее, кого они боялись всегда. Ее.

Именно в этот момент Жервеза появилась на пороге ресторана. Она была в слезах.

— Друзья, — заговорила она жалобным тоном, протягивая руки к собравшимся мужчинам, — вы ведь только что прибыли. Будьте же благоразумны…

— И вы еще осмеливаетесь говорить о благоразумии! — возмущенно сказал ректор Сорбонны, медленно отступая в сторону шоссе.

— Но подумайте сами, Бенуа! — умоляюще проговорила Жервеза. — Ведь мы пользовались их услугами столько лет… Их бунт вполне объясним…

— О ком она говорит? — едва слышно прошептала Тринитэ.

Сильвен не отвечал, полностью сосредоточившись на том, чтобы услышать ректора Сорбонны. При последних словах Жервезы тот буквально взорвался:

— Вполне объясним ?! Вы бредите, Жервеза! И еще хотите, чтобы мы… — Он машинально огляделся и увидел, что остался с хранительницей музея один на один, поскольку все остальные члены ОЛК поспешно расходились. — Хотите, чтобы я поверил в эти бредни! Вы потеряли голову и хотите увлечь нас за собой в бездну безумия!

Жервеза закусила губы, сдерживая гнев.

— Париж скоро будет затоплен! — резко произнесла она, указывая на улицу Крулебарб, которая теперь выглядела самым жалким образом: брошенные автомобили, опрокинутые мусорные баки, множество растерянных людей. Они не обращали никакого внимания на Жервезу и ее собеседника — очевидно, со стороны их разговор на повышенных тонах выглядел обычной стариковской ссорой.

— Думаете, я слепой? — тем же тоном ответил ей ректор. — Я прекрасно знаю, что так и будет! Но что общего это имеет с вашими безумными историями? Надо же — собрать нас всех, а затем попытаться на нас надавить таким постыдным образом!.. Это же настоящий шантаж! Если бы не чрезвычайная ситуация, я уверен, министр распорядился бы вас арестовать!

При этих словах лицо Жервезы окаменело, а взгляд стал холодным и решительным.