Ева Соулу - Вестник

— Вот и переубеди меня — расскажи, что с тобой случилось.

— Ты всерьез полагаешь, что я поведусь?

— У тебя нет выбора, если ты планируешь выйти из этого подвала.

— Ох, Алекс. А ведь ты казался таким добрым парнем, и вдруг — бам! и перед нами маньяк-тюремщик.

— Я все-таки свихнусь в конечном счете. Могу тебя заранее поблагодарить.

Она еще какое-то время изображала гнев и отчаянье, но потом устало прижалась к его плечу: — Мне хватает и того, что приходится иметь дело с тобой…

— Если у тебя нет ответа на мои сны, давай поищем его вместе.

— Мы разные, Алекс, каждому придется идти своим путем. Еще и твои рельсы мне не осилить.

— Можешь воспользоваться моим загривком.

Она через силу улыбнулась.

— Нет, давай разойдемся на этой стрелке.

— Скажи, ты каждому встречному магу позволяешь делать то же, что и мне? Или это бонус за карцер?

Девушка вздрогнула. На мгновенье ему показалось, что она растерялась. Секундой позже попыталась встать.

— Что ты здесь искала? Ведь не Колодец же? Послушай… — Он стиснул ее плечи, почти прижался лбом к ее лбу: — Ты нужна мне. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

— Не знаю, по какой причине тебя заносит, но можешь не бояться — со здоровьем у меня долгих проблем не бывает.

— Ты столько раз врала.

— Знаю. Псих.

— Плевать, не позволю этому случиться!

— Чему?

Теперь не ответил он.

— Меня нельзя убить, ты сам видел, — прошептала она. — Даже если затолкнуть в атомный реактор и взорвать. Ничто не сможет удержать меня надолго. Даже ты и это место.

— Значит, я должен смириться с тем, что мы просто два странных существа, столкнувшихся по нелепой случайности? Что я дурманю себя бессмысленными снами, принимаю чувство общности за нечто большее? И нас ничего не связывает?

— Ты не пробовал версии попроще? Может, всё дело в гормонах? Мы разной породы, Алекс. Если ты отправишься в реактор, то умрешь. Не сразу, не так, как обычный человек — но умрешь. Так что даже не пытайся.

Он выпустил ее и устало поднялся. Посмотрел в запрокинутое девичье лицо, еще совсем недавно разбитое, как фарфоровая маска.

— Не могу. Куда ты, туда и я.

Миражи наслаивались, вторгались друг в друга, но ни один не исчезал до конца. Сознание переполнялось, разбухало, затем… она очнулась от короткого сна. Гарь и зернистый пепел вальсировали в воздухе сквозь вечернее небо. Всё вокруг молчало. Она встала, покачиваясь, сделала несколько шагов. Ноги застревали в перекрошенной земле, осколки царапали сквозь защитный костюм. Снаружи воздух истекал горечью.

Всё живое давно попряталось. Ветер тащился над равниной, соскребая высушенную траву. Девушка огляделась. Оставалось пройти около четырехсот километров, но она понятия не имела, что творилось с дорогой впереди. Защитка пришла в негодность еще на рассвете, после очередной «метели». Всё разваливалось на глазах. Девушка протерла экраны встроенных в костюм датчиков, которые еще кое-как фиксировали конец света. Ее удача, что она не столь уязвима, как обычные люди.

Обычные люди. Если приглядеться, их можно найти повсюду. В большинстве своем обычные люди теперь выглядят как оплывшие манекены.

Спина заледенела от лежания на камнях. Девушка подняла с земли небольшой контейнер, аккуратно закрепила на уцелевших ремнях. Никаких мыслей в голове. Это хорошо. Через полчаса она доберется до входа в пещеры. У нее был выбор: идти по поверхности, рискуя попасть в бурю, или продираться через подземные катакомбы, где ее могло засыпать во время очередного землетрясения. Последний вариант устраивал ее больше — она не хотела умирать, видя это новое небо.

Внутри пещер было совсем холодно. Солоноватые капли стекали по стенам и звякали о ржавые камни. Она с жадностью слизывала их какое-то время, потом почти час страдала от последствий. Как только тело перебороло токсины, она двинулась дальше, стараясь не цеплять контейнером за узкие стены. Вскоре пещера превратились в извилистую нору. Пришлось встать на четвереньки и ползти, проваливаясь в озерца с гнилой водой. Потолок продолжал опускаться, и через час девушка остановилась. Впереди зиял проточенный подземной рекой тоннель размером с волчий лаз. Фонарь высветил покрытые известью ребристые стены. Серо-рыжий камень крошился и нарывал язвами вулканических пород.

Приступ клаустрофобии на мгновенье обложил мозг тишиной. Девушка проглотила удушливый спазм и поудобнее устроила контейнер. Затем легла и с упорством заводной игрушки двинулась дальше. Несмотря на все предосторожности, привязанная к ноге ноша болезненно стянула лодыжку. В голове бился перезвон холодных капель.

Она ползла медленно и всё время злилась. Тело застревало при каждом рывке. Остатки защитного костюма расползались, не выдерживая длительного соприкосновения с ядами и шероховатым камнем. Вскоре она вся с ног до головы покрылась глубокими царапинами. Спустя еще какое-то время ее начало лихорадить.

Дальше она ползла по инерции. Инерция всегда ее выручала. Как обезглавленная курица, всё еще мечущаяся вокруг собственной дурной башки, она продолжала двигаться, плутая в галлюцинациях. В целом она ничего не имела против: видения помогали скоротать время, к тому же не все были кошмарами. Неприятности начинались позже, когда тело принималось регенерировать, и сознание на полном скаку врезалось в уютный балаганчик разноцветного бреда. Как раз в такие мгновения она по-настоящему заходилась криком.

…Когда мир опять рухнул молотом, девушка почти сразу успокоилась. Ее всегда выручала привычка стойко выдерживать приступы, без пены у рта и попыток разбить голову о близлежащий камень, благо их всегда было хоть отбавляй. Но раз от раза переход становился всё жестче. Она словно выныривала, переваливалась через черту — в пространство с иной гравитацией. «Будущее зависит от нас», любил повторять Ростов в своих проклятых письмах. Это был ее пароль в мир с чужой гравитацией.

Девушка выбралась в сухую часть пещеры, где загрязнение было немного слабее. Разум немедленно вмешался в механическую работу мышц, локти подогнулись, и она упала лицом вниз.

— Хочу сдохнуть, — прошептала она. — Только и всего.

— Ну так оставайся здесь.

Галлюцинации еще не отплясали до конца. Увы, она уже не могла принять их за чистую монету. Сидящая перед ней девочка в светло-голубом платье улыбалась, разгоняя в мутном воздухе светящиеся круги.

— Как будто ты мне позволишь.

— Ужасно глупо получилось.

— Да уж…

Призрак лег рядышком на ледяные камни: — Смерть — это характеристика органической материи. Как и все прочие ее характеристики, она непостоянна.