Дебора Харкнесс - Манускрипт всевластия

— Ничего. Привет, Маркус, привет, Мириам.

— Здравствуй, Диана. — Ее лицо сложилось в привычную неодобрительную гримасу.

— Какой славный дом. — Маркус держал в руке темную бутылку. Его золотые волосы и белая кожа прямо-таки светились под фонарем.

— Проходите, пожалуйста. — Хоть бы никто не проехал мимо и не пустил слух, что у нас гостит вампир.

— Ты как, Диана? — Он беспокойно принюхивался ко мне — Мэтью и про Ла Пьер ему рассказал.

— Отлично. — Наверху громко хлопнула дверь. — Не дури, я серьезно!

— О чем это вы? — Черные локоны вились по плечам Мириам, точно змеи.

— Так, пустяки. — Благополучно впустив в себя обоих вампиров, дом перевел дух.

— Пустяки, говоришь? — вскинула брови Мириам.

— Дом немного волнуется, когда приезжают гости.

Мириам, задрав голову, понюхала воздух.

— Сколько в нем жителей?

На этот простой вопрос ответить было не так-то просто.

— Не знаю точно. — Я потащила к лестнице матерчатую сумку. — Что у вас там?

— Это вещи Мириам — дай-ка мне. — Маркус поднял багаж одним пальцем.

Мы поднялись наверх. Эм сразу спросила Мэтью, будут ли эти двое спать вместе. Преодолев первый шок, он расхохотался и сказал, что результатом их совместного проживания был бы один мертвый вампир к утру. Весь день после этого он хмыкал и бормотал: «Маркус и Мириам… что за мысль».

Маркусу в итоге выделили бывшую спальню Эм, а Мириам — мою комнату на чердаке. На кроватях лежали стопками мохнатые полотенца, ванную я им показала. С гостями-вампирами хлопот не так много — их ведь не надо ни кормить, ни укладывать. Дом, к счастью, не подсылал к ним привидений и не ронял штукатурку.

Мэтью, конечно, знал, что они приехали, но Сара, сидя в достаточно уединенной буфетной, могла и не знать. Когда мы втроем шли мимо гостиной, Элизабет выглянула оттуда и выпучила глаза, как сова.

— Иди поищи бабушку, — сказала я ей. — Извините, у нас тут привидения водятся.

Маркус замаскировал смешок кашлем.

— Все ваши предки с вами живут?

Я покачала головой, думая о родителях.

— Жаль.

Эм с искренней теплой улыбкой встретила нас в семейной.

— Вы, должно быть, Маркус. — Она протянула руку. — Эмили Метер.

— А это коллега Мэтью, Эм. Мириам Шепард.

Мириам даже рядом с хрупкой Эм выглядела как фарфоровая статуэтка.

— Добро пожаловать, Мириам. Хотите что-нибудь выпить? Мэтью открыл бутылку вина. — Эм держалась совершенно естественно, как будто вампиры захаживали сюда каждый день. Гости от угощения отказались.

— А где же он? — Мириам ясно давала понять, кто здесь для нее самый главный. — Я его слышу.

Мы показали вампирам дверь, ведущую в Сарину святая святых. Они продолжали осваиваться со здешними запахами — дерево, старые ткани, ведьмы, кофе, кошка.

Табита, с воплем выскочив из мрака, нацелилась прямо на Мириам.

Та зашипела, Табита, уже подобравшись для прыжка, замерла. В поединке двух хищниц победила Мириам: Табита первая отвела глаза и начала прихорашиваться — что ж еще делать, когда у тебя отняли пальму первенства.

— Знакомьтесь, Табита, — промямлила я. — Она очень любит Мэтью.

Он и Сара склонились над горшком, стоящим на старой электроплитке. С потолка свисали травы, заброшенные печки ждали, держа наготове крючья.

— Очанка прежде всего, — вещала Сара. — Она проясняет зрение.

— Фу, как скверно пахнет, — сморщила носик Мириам.

«Мэтью», «Маркус», — обменялись приветствием сын и помрачневший отец.

Сара разглядывала новоприбывших. В полутемной буфетной их ненатуральная бледность и расширенные зрачки были еще заметнее.

— Помилуй нас богиня, как это вы умудряетесь сходить за людей?

— Для меня это тайна. — Мириам с не меньшим интересом разглядывала хозяйку. — Вы, знаете ли, тоже очень заметны с вашими рыжими волосами, и беленой от вас просто разит. Меня зовут Мириам Шепард.

Мы с Мэтью переглянулись, спрашивая себя, как Мириам и Сара уживутся под одной крышей.

— Добро пожаловать в дом Бишопов, Мириам. — Сара прищурилась, Мириам изобразила в ответ нечто похожее. — А ты, значит, его малец. — Сару, как обычно, светские условности не стесняли.

— Я сын Мэтью, да. — Маркус, точно видя перед собой призрак, протянул Саре свою коричневую бутылку. — Ваша тезка тоже была целительницей. Сара Бишоп после битвы на Банкер-Хилле учила меня сращивать переломы — я до сих пор пользуюсь ее методом.

С полки свесились две ноги в грубых башмаках, и женщина, вылитая Сара, сказала:

Будем надеяться, что силенок у него теперь больше, чем было в ту пору.

— Виски! — Сара теперь гораздо благосклоннее смотрела на моего сына.

— Она любила выпить — я подумал, что вы, может быть, тоже любите.

Обе Сары Бишоп кивнули.

— Правильно подумал, — сказала живая.

— Как твое зелье? — Я сдерживалась, чтобы не чихнуть.

— Ему надо настаиваться девять часов. Потом мы снова его вскипятим, подержим рисунок над паром и посмотрим, что выйдет.

— Вот и хорошо, сделаем перерыв. Если хотите, я открою вам виски, — предложил Мэтью.

— Я и сама могу. — Сара завладела бутылкой. — Спасибо, Маркус.

Она выключила плитку, прикрыла горшок крышкой. На кухне Мэтью налил себе вина — Маркус и Мириам опять отказались, — а Саре виски. Я заварила себе чай, обыкновенный «Липтон» из бакалейной лавки. Мэтью спрашивал своих, как они долетели и что слышно в лаборатории, — приезд сына, судя по всему, его нисколько не радовал.

Маркус, зная об этом, переминался с ноги на ногу. В целях смягчения атмосферы я предложила посидеть в комнате, но Сара, отсалютовав стаканом догадливому внучатому племяннику, сказала:

— Пойдемте лучше в столовую, письмо им покажем. И Дианину картинку тоже захвати, Мэтью.

— Маркус и Мириам долго здесь не задержатся, — с легким упреком ответил он. — Скажут Диане то, что хотели сказать, и улетят назад в Англию.

— Они родственники и все должны знать. — Висящее в воздухе напряжение Сару не трогало: она взяла рисунок сама, и мы все потянулись за ней в столовую. Мы с Мэтью и Эм расположились на одной стороне стола, Маркус, Мириам и Сара — напротив. Тетя тут же начала рассказывать о том, что случилось утром. Мэтью, к которому она порой обращалась за справками, отвечал кратко и строго по существу — все, кроме Сары, понимали, что он не хочет посвящать приезжих в подробности. Пока она читала вслух мамино письмо вместе с постскриптумом, Мэтью крепко держал меня за руку.

Мириам, внимательно изучив рисунок, сказала:

— Твоя мать не ошиблась: здесь изображены вы — ты и Мэтью.

— Я знаю. — Мы с ней смотрели друг дружке прямо в глаза. — Тебе известно, что это значит?

— Мириам? — резко вмешался Мэтью.

— Подождем с этим до завтра, — всполошился Маркус. — Поздно уже.