Александра Адорнетто - Нимб

— Цыпочкам надо поменьше трепаться, — протянул Тайлер с задней парты.

Это были его первые слова, и мисс Кастл решила закрыть глаза на пренебрежительную природу его замечания.

— Благодарю, Тайлер, — сказала она с сарказмом. — Но поиски партнера — вещь очень индивидуальная. Некоторые считают, что не мы сами, а именно любовь избирает нас. Иногда люди влюбляются в того, кто является полной противоположностью своему идеалу. Есть еще идеи?

Бен Картер, который сидел со страдальческим видом, уткнулся лицом в ладони.

— Великая любовь обычно бывает трагичной, — неожиданно выпалила я.

— Продолжай, — подбодрила меня мисс Кастл.

— Взять хотя бы Ромео и Джульетту: невозможность встречаться лишь усилила их влечение.

— Ага — и оба в результате умерли, — фыркнул Бен.

— Они наверняка разошлись бы, если бы выжили, — сказала Бьянка. — Между прочим, Ромео понадобилось только пять секунд, чтобы переключиться с Розалины на Джульетту!

— Но он сразу понял, что Джульетта — та самая, — возразила я.

— Нельзя через две минуты догадаться, что ты любишь человека, — возразила Бьянка. — Он просто хотел залезть ей в трусики. Ромео — сексуально озабоченный парень, как все мальчики его возраста.

— Он ничего не знал о ней, — вмешался Бен. — Его похвалы и комплименты относятся к чисто физическим атрибутам. «Джульетта — солнце» и ля-ля-ля. Она показалась ему красоткой, и все.

— Думаю, после встречи с ней остальные перестали для него существовать, — произнесла я. — Он осознал, что она заменит ему целый мир.

— Господи… — простонал Бен.

Мисс Кастл многозначительно мне улыбнулась. Безнадежный романтик, она была на стороне Ромео и ничего не могла с собой поделать. В отличие от учителей «Брюс Гамильтон», состязавшихся в том, кто после финального звонка первым доберется до парковки, она никогда не торопилась заканчивать урок. Мечтательница и фантазерка. Подозреваю, расскажи я мисс Кастл о своем небесном происхождении и о том, что я прибыла на Землю с миссией спасения мира, она бы и глазом не моргнула.

Я никогда не видела Бога. Лишь ощущала Его присутствие и слышала Его глас. Голос у Него совсем не такой, каким его воображают люди и как он звучит в эпических голливудских фильмах — рокочущий, раскатистый. Скорее, он напоминает шепот и проникает в наши мысли нежно, как ветерок, колышущий высокий тростник. Айви однажды узрела Его — наш Отец лично встречается только с серафимами.

Мой брат Габриель — архангел, и он весьма тесно взаимодействует со смертными. Он был свидетелем всех величайших бедствий: войн, природных катаклизмов, эпидемий. Под руководством Отца он стремится наставить планету на путь истинный. Мы с Габриелем много раз пытались вытянуть из Айви информацию о Создателе, но тщетно. В итоге я представляла Господа примерно так, как его изображал Микеланджело: мудрый старик с бородой, сидящий на троне в облаках. Наверное, это далеко от действительности, но несомненно одно: не зависимо от облика, Наш Отец — воплощение любви.

Каждый день пребывания в Венус-Коуве доставлял мне огромное удовольствие, но иногда я скучала по своему родному дому. Ведь на Небесах никогда не бывает разногласий — за исключением бунта, результатом которого стало изгнание ангелов из Царства Божьего. И хотя данное событие повлияло на судьбу человеческого рода, его у нас редко обсуждают.

На Небесах я смутно осознавала существование другого, темного, мира: он находится далеко от нас, а мы обычно слишком загружены делами, чтобы думать о нем. Каждый имеет свои обязанности. Одни встречают новые души, прибывающие в Рай. Другие, материализовавшись у смертного одра, выступают в роли утешителей. Некоторые являются ангелами-хранителями. Лично я заботилась о детях — успокаивала их, рассказывала о том, что со временем они снова встретятся с родителями, если избавятся от сомнений. В общем, своеобразный небесный привратник для дошкольников.

Я радовалась, что не была ангелом-хранителем, поскольку они буквально разрываются на части. У них множество подопечных, и нужно выслушивать молитвы всех. Однажды я стала свидетелем того, как ангел одновременно пытался помочь больному ребенку, разводящейся женщине, мужчине, которого уволили, и жертве дорожной аварии.

Мы с Ксавье сидели во внутреннем дворе в тени клена и ели ланч. Его рука, тонкая, но мускулистая, покоилась в нескольких дюймах от моей. На указательном пальце поблескивало серебряное кольцо. Я увлеклась, разглядывая Ксавье, и не сразу поняла, что он обращается ко мне:

— Окажи мне любезность?

— Что? Конечно! Какую?

— Проверь речь, которую я написал? Я дважды просматривал ее, но что-нибудь да пропустил.

— По какому случаю она написана?

— Для конференции школьных старост на следующей неделе, — ответил он буднично. — Можешь взять ее домой.

— Нет, давай сейчас.

Надо же, он высоко ценил мое мнение! Я расправила страницы на траве и прочла все от корки до корки. Речь была очень убедительна, и я нашла только несколько грамматических ошибок.

— Спасибо.

— Без проблем.

— Серьезно, я твой должник. Как мне отблагодарить тебя?

— Ты мне ничего не должен.

— Нет, Бет! Когда твой день рождения?

Этот вопрос застал меня врасплох.

— Не люблю подарки, — быстро ответила я.

— Бет? Я просто спросил, когда у тебя день рождения.

— Тридцатого февраля.

— Уверена?

Что я сделала не так? Мысленно «пролистав» календарь, я осознала свой промах. Ох! В феврале же двадцать восемь дней!

— Я имела в виду тридцатое апреля.

Ксавье рассмеялся.

— Ты первый известный мне человек, который не помнит, когда родился.

Я повела себя глупо. Ну и ладно!

Он мог рассуждать о самых простых вещах, но в его устах все завораживало. Мне нравился звук его голоса, и я была бы счастлива, даже если бы он просто читал фамилии в телефонном справочнике. Значит, я так сильно в него влюблена?

Откусив кусок овощной фокаччи, [10] Фокачча — итальянская лепешка, приготовленная из теста, которое также является основой для пиццы. Самая простая начинка: оливковое масло или соль, но существуют и другие варианты, например, травы, сыры, томаты, оливки, лук, фрукты и т. д. я состроила гримасу, ощутив на языке горький вкус. Габриель в общих чертах описал нам земные продукты, но мне еще многое предстояло попробовать. Я осторожно приподняла верхнюю часть лепешки и взглянула на то, что лежало под овощами.

— Что это? — удивилась я.

— По-моему, баклажан. Иногда в модных ресторанах его называют по-французски: aubergine.

— Нет, другое.

И я кивнула на зеленый слой чего-то похожего на пасту.