Александра Адорнетто - Нимб

— Ты никогда не бросишь меня?

— Нет — пока жив.

— Правда?

— Ты — весь мой мир. Я и не собираюсь уходить.

— Но почему ты выбрал меня?

Я знала ответ, но жаждала, чтобы он произнес это вслух.

— Благодаря тебе я стал ближе к Богу и к себе самому. Когда я с тобой, я понимаю то, о чем прежде не задумывался. Мои чувства к тебе превыше всего. Земля может развалиться на части, но ничего уже не будет иметь значения.

— Ксавье, я сумасшедшая… иногда, по ночам, мне кажется, что твоя душа рядом.

Ксавье улыбнулся.

— Это не безумие.

Я прижалась к нему.

— Давай создадим особое место… где мы всегда сможем найти друг друга.

— Типа, под утесами на побережье?

— Нет, нечто внутри твоей и моей головы. Убежище, где мы сможем общаться, если будем в разлуке…

— Согласен, — ответил Ксавье. — Почему бы нам не назвать его Белым Местом?

— Замечательно.

Многие полагают, что есть лишь два измерения — одно для живых, а другое для мертвых. Они не представляют, что их на самом деле гораздо больше. Люди на Земле сосуществуют параллельно с иными созданиями, но они невидимы для нетренированного взгляда. Некоторых называют Радужными — они бессмертны, мудры и способны путешествовать во Вселенной. Их в принципе легко заметить: они напоминают бело-золотистые вспышки или подрагивающее в воздухе разноцветное мерцание. И это не просто игра света, однако очень немногие ощущают Божественное присутствие. Я надеялась, что Ксавье относится к этим немногим.

Войдя в кафетерий, я села с Ксавье и принялась за начос в контейнере, который он протянул мне. Он невольно коснулся меня бедром, вызвав ощущение покалывания в моем теле. Внезапно у стойки раздались возбужденные голоса. Двое мальчиков лет десяти ссорились из-за места в очереди.

— Эй, ты нахально влез передо мной!

— Нет! Я все время стоял здесь!

— Врешь! Спроси кого угодно!

Учителя куда-то запропастились, и вскоре спор перешел на уровень тычков и взаимного обзывания. Старшие девочки заволновались.

Ксавье вскочил, но его опередил светловолосый парень по имени Лэчлен Мертон. Обычно он не расставался с айпадом, игнорировал домашние задания и был абсолютно глух к окружающим. Но сейчас он протолкался к мальчикам и растащил их. Потом что-то сказал им, и они даже пожали друг другу руки.

— В Мертоне впервые пробудилось чувство ответственности, — удивился Ксавье.

Рядовое событие служило отличным примером изменения общей атмосферы «Брюс Гамильтон». Айви и Габриелю будет приятно услышать, что их старания не пропадают даром. Конечно, Венус-Коув — тихий городок, на Земле полно других, действительно опасных участков, но там есть свои агенты Света. А я втайне радовалась, что не оказалась в зоне стихийных бедствий или войн. Отчаяние охватывало при виде всего этого в новостях. Я не могла видеть фотографии детей, страдающих от голода и болезней из-за нехватки питьевой воды. При мысли о том, на что способны люди, хотелось плакать. Чем одни из них лучше других? Никто не должен голодать, страдать от одиночества или думать о самоубийстве. Почему Господь допускает такое?

Я обратилась к Габриелю, и он вновь предложил мне подождать.

— Думай о проблемах, соответствующих твоему нынешнему уровню, — вымолвил он.

На следующее утро мы втроем отправились в дом престарелых «Чистое небо». Я пару раз навещала Алису, но потом перестала, проводя свободное время с Ксавье. Габриель и Айви бывали там постоянно, кстати, вместе с Призраком. По их рассказам, он сразу устремлялся к Алисе и самостоятельно находил ее.

Но сперва мы заехали за Молли. Несмотря на воскресенье и девять часов утра, она была полностью готова, а обычно по выходным она редко вставала до полудня. И она принарядилась как для фотосъемки — мини-юбка, туфли на высоких каблуках и открытая рубашка. Тейла, которая ночевала у нее, недоумевала, почему Молли предпочла «Сплетнице» работу со стариками.

— С какой стати ты направляешься в дом престарелых? — спросила она, когда я распахнула для Молли дверцу джипа.

— Мы все когда-нибудь окажемся там, — улыбнулась Молли.

И она поглядела на свое отражение в окне машины, чтобы убедиться: губная помада лежит хорошо.

— Только не я! — заявила Тейла. — У них воняет.

— Созвонимся, — бросила ей подруга и с деловым видом уселась возле меня.

— Но, Молли, — заныла Тейла, — мы собирались встретиться с Адамом и Крисом.

— Передай им от меня привет.

Тейла потеряла дар речи.

Появление Молли застало врасплох персонал «Чистого неба».

— Это Молли, — представил ее Габриель. — Она волонтер.

— Мы благодарны любой лишней паре рук, — устало произнесла Элен, одна из сиделок. — В особенности, сейчас.

— Я счастлива вам помочь, — ответила Молли, четко артикулируя слова. — Крайне важно — отдавать долг обществу.

Она покосилась на Габриеля, но он доставал гитару из футляра и ничего не заметил.

— Вы удачно прибыли прямо к завтраку, — сказала Элен.

— Спасибо, но я уже поела, — заявила Молли.

Элен на секунду замешкалась.

— Я имела в виду завтрак наших подопечных. Можете помочь кормить их.

Мы последовали за ней по мрачному коридору в убогую столовую. Атмосфера в зале оказалась гнетущая, несмотря на музыку Вивальди, которая лилась из старенького CD-плеера. Потертый ковер с цветочным узором, выцветшие занавески с изображениями фруктов. Обитатели устроились за пластиковыми столами на таких же креслах. Те, кому было трудно сохранять прямую осанку, расположились в глубоких кожаных креслах. Несмотря на освежители воздуха, характерный запах аммиака и вареных овощей бил в нос. Портативный телевизор в углу демонстрировал документальный фильм из жизни природы. Сиделки, в основном женщины, занимались обычной рутиной — складывали салфетки, убирали тарелки, повязывали нагрудники тем, кто не мог сделать этого сам. При виде нас на некоторых старческих лицах возникло выражение ожидания, другие, наоборот, не шевелились.

Подносы с завтраком, каждый в упаковке из фольги, выстроились на тележке. По соседству стояли ряды кружек.

Полчаса я провела рядом с женщиной по имени Дора: она сидела в инвалидной коляске, с вязаным шерстяным платком на коленях. Она обмякла, ее взор давно угас. Руки пестрели печеночными пятнами, сквозь пергаментную кожу проступала сеть лопнувших капилляров. Еда выглядела неаппетитно: кучка чего-то липкого, бледно-желтого. Я знала, что стариков часто пичкают супом-пюре, во избежание опасности подавиться и задохнуться.

— Что это? — осведомилась я у Элен.

— Омлет.

Какой-то престарелый джентльмен сражался с ложкой, но руки у него сильно дрожали, и в конце концов он рассыпал все перед собой. Габриель мгновенно оказался рядом.