Софья Ролдугина - Кофе, можжевельник, апельсин

Первой мыслью было: а вдруг в поисках сбежавших дочерей Лоринг ворвётся в церковь? А затем подумалось, что ещё он может вломиться в дом к Роберту Блаузи – из-за романтических чувств Кэрол. Ведь зачастую девушки сбегают из родного гнезда именно к возлюбленным.

Однако ни то, ни другое предположение я вслух не высказала, а вместо этого успокоительно коснулась плеча Рэйчел и произнесла уверенным тоном:

– Даже при наихудшем раскладе мистер Лоринг не сумеет ничего сделать. Дверь крепкая, окна высоко. Да и семейная ссора – это одно, а попытка ворваться в дом к леди, к графине – нечто совсем иное. Скажите, вы голодны? В любом случае, чашка чая не повредит. Миссис Аклтон, могу ли я рассчитывать на вас?..

– Да, конечно, – ответила она растерянно. В глазах её читалось недоумение. Ещё бы, посреди ночи в двери стучатся две испуганные девицы и просят о защите!

Время терять было нельзя. Когда мистер Аклтон вернулся и сообщил, что комната готова, я попросила его позвать Эллиса. Затем разбудила Паолу и препоручила её заботам Кэрол и Рэйчел. После мы вместе с миссис Аклтон обошли дом и проверили, все ли окна и двери заперты. Оставалось самое неприятное – сообщить о случившемся дяде Клэру. И если разбудить его могла и Мадлен, то объяснять всё равно пришлось бы мне.

Святая Генриетта Милостивая, как не вовремя приключилась эта глупая ссора…

Разговаривать с ним один на один я бы сейчас не смогла, а потому попросила Мэдди позвать его сразу в гостиную, где отогревались перед камином сёстры Лоринг.

Миссис Аклтон превзошла саму себя – не только приготовила ароматный чай с ягодами, но и разогрела ореховый кекс на плите, не успевшей, к счастью, остыть. Рэйчел, впрочем, явно кусок в горло не лез. Она мелкими глотками пила чай, а кекс лишь крошила на тарелке. Напротив, Кэрол доедала уже второй кусок с неприличной торопливостью. Но, когда я вошла, обе они оставили трапезу и обернулись ко мне.

– А теперь, пожалуйста, расскажите, что случилось.

Сёстры переглянулись.

– Давай ты, – тихо попросила Рэйчел. – Мне дурно.

Кэрол обхватила себя руками за плечи – жест бессознательный, выдающий беспокойство и уязвимость – и заговорила:

– На самом деле, это я виновата. Мне казалось, что отец более здравомыслящий человек… более мягкий. За ужином он заметил, что Рэйчел почти ничего не ест. И ты сказала, что тебе нездоровится после кладбища, верно? – обернулась она к сестре за подтверждением. Та кивнула. – Он предложил выписать из города хорошего доктора. Тут я подумала, что доктор обязательно поймёт, в каком положении Рэйчел, и после ужина убедила её сознаться во всём отцу. Но когда он узнал, что они с мистером Мерритом поженились ещё летом, то вдруг рассвирепел…

Миссис Аклтон слушала историю со всё возрастающим изумлением. Брови её уже подпирали старомодный чепец. Примерно на середине рассказа в гостиную вошёл Клэр и, лишь слегка наклонив голову в знак приветствия, встал у стены, за спиною у сестёр. Джул расположился дальше, у окна – то ли не желал мешать, то ли посматривал, что творится снаружи.

– Но ещё хуже стало, когда отец узнал о том, что Рэйчел носит ребёнка, – продолжила между тем Кэрол, и миссис Аклтон не выдержала:

– Святая Генриетта!

– Святых здесь призывать бесполезно, – заметил Клэр. Во взгляде у него проскальзывало несвойственное прежде беспокойство. – Сразу скажите, он вас не тронул?

– Нет, – ответила Рэйчел. Щёки у неё стали белыми, как бумага. – Но заявил, что дитя «этого человека» не потерпит. Что он напишет в Бромли своему приятелю по колледжу, который три года назад потерял жену, и устроит взаимовыгодный брак. Что в наше время вдова никак не сможет найти достойную работу, тем более – в глуши… Он не кричал теперь, но мне стало страшно. Я поняла, что если хочу сохранить себя… сохранить своё дитя и быть миссис Меррит, а не второй женой вздорного старика – надо бежать.

– О, молодость, о, горячность, – раздался у двери весёлый голос. – Впрочем, вы поступили правильно. Полагаю, нелишним будет затаиться ненадолго.

– Затаиться?

– Эллис?

Мы с Кэрол заговорили одновременно. Затем она смущённо опустила взгляд, а я продолжила:

– Объяснитесь, пожалуйста.

– А чего тут объяснять? – невозмутимо откликнулся детектив, проходя к камину и вытягивая руки к огню. В дверях перетаптывался с ноги на ногу мистер Аклтон и держал его пальто, изрядно подмокшее в тепле из-за растаявшего снега. – Никто не должен знать, что вы здесь. Понятно? Даже и намёка не должно просочиться за стены. Нужно посмотреть, как поступит ваш отец, насколько серьёзны его намерения. А лучшее, что вы сейчас можете сделать – отправиться спать… Миссис Аклтон, будьте любезны, помогите бедняжкам устроиться. Фрэнк, старина, ты ещё моё пальто держишь? Отнеси в прихожую, я всё равно убегу с минуты на минуту… Миссис Мариани, а вы помогите хозяйке, но через пару минут. Пока задержитесь.

Миссис Аклтон неуверенно обернулась ко мне. С одной стороны, ей явно хотелось как-нибудь извиниться за ту нелепую выходку, с другой – Эллис опять вёл себя бесцеремонно.

– Вы меня очень обяжете, если сделаете так, как просит мистер Норманн, – разрешила я её сомнения, подавив вздох.

Когда Аклтоны и сёстры Лоринг вышли, Эллис выждал ровно пятнадцать секунд, а затем выглянул из комнаты, убеждаясь, что никто не подслушивает, и заговорил – быстро и тихо:

– Клэр, мне снова нужен ваш камердинер. Лайзо я отправил следить за домом Блаузи, как только узнал, что случилось. Но Лоринг может поискать виноватого и в церкви, а я один не справлюсь… Что, Виржиния? Вам смешно?

– Ничуть, – ответила я с достоинством, не без труда подавив неуместную улыбку. – Просто в голову мне пришли те же мысли. Сёстры Лоринг были в хороших отношениях только с отцом Адамом и с мистером Блаузи, так что бежать им больше некуда.

Эллис ухмыльнулся.

– Верные выводы, неверные предпосылки. Очевидно, что сбежать сестрички могли только к вам под крылышко, других вариантов нет. Но кто-то из этих двоих, либо Блаузи, либо священник, имеет рычаги давления на Лоринга. И если он поверит, что вы не прячете беглянок, то ярость его обратится против самой неприятной для него особы. Так работает голова у человека, – цинично добавил он. – Если кто-то с завидным постоянством доставляет нам неприятности, то именно его мы и будем винить во всех своих последующих бедах. Даже если на самом деле он ни при чём… Лоринг непременно обвинит кого-то ещё до рассвета. Главный вопрос – кого и в каком преступлении.

Из-за столь напряжённого разговора успокоиться и разойтись по спальням было нелегко. Первыми отошли ко сну сёстры Лоринг – и неудивительно, ведь на их долю выпал долгий и трудный переход. А испытания для тела зачастую становятся лекарством после испытаний для духа. Затем вернулись в свои комнаты Аклтоны и Паола. Я тоже собиралась уйти, оставив обсуждение деталей предстоящей охоты на алхимика бесстрашным и неутомимым мужчинам, однако Эллис взглядом задержал меня на пороге, а затем произнёс загадочную фразу, глядя куда-то в пространство между Мадлен и дядей Клэром: