Владимир Моисеев - Астрономы идут [СИ]

До сих пор Андрею не приходилось бродить по ночам без дела. К его удивлению, все вокруг было совсем не таким как днем. Каким-то чужим и зловещим. Прежде всего, оказалось, что ночью значительно холоднее, чем он ожидал. Андрей пожалел, что не догадался одеться теплее. Но возвращаться не стал. Довольно быстро он сошел с тропинки и пошел по полю, не разбирая дороги. Шелковая трава ненавязчиво цеплялась за ноги, но это было даже приятно. Он шел быстро, очень быстро, он почти бежал, наверное, поэтому согрелся.

И вот Андрей вышел на берег реки, и сердце его захлестнула волна восторга. Подобной красоты он никогда прежде не видел. Вода в реке искрилась сказочным неземным светом, а прямо к его ногам подходила яркая желтоватая дорога. «Это Луна оставила свой след»! — понял Андрей, не в силах побороть восхищение.

Он, словно завороженный, сел на поваленное дерево и засмотрелся на небо. Только тут он сообразил, что кроме холода его поразило еще одно — было совсем не так темно, как можно было ожидать. Однажды отец закрыл его в темном чулане за какую-то провинность. Вот уж был страх, вот уж темнотища! Хоть глаз выколи — ничего не видно! Но, оказывается, Луна вполне сносно освещает по ночам.

В стороне от Луны сверкали россыпи красивых мерцающих точек. В каких-то местах их было совсем мало, в каких-то больше, но в глаза бросались сложные узоры, которые образовывали особенно яркие из них. Андрей вспомнил, что эти светящиеся точки называются звездами и увидеть их можно только ночью. Конечно, он знал об их существовании и много раз видел, когда ему доводилось поздно возвращаться домой из походов на дальние делянки. Но вот так, без спешки, рассматривать их ему раньше не приходилось.

Оказалось, что это потрясающее удовольствие. Что-то подспудное, невообразимо древнее, дремавшее до поры до времени захватило его существо. Андрей почувствовал, что полностью покорен торжеством вечности, которое исходило от крошечных небесных огоньков. Он не мог противостоять восторгу, нахлынувшему на него. Да и не хотел… Больше всего поразило чудесное, необыкновенное дружелюбие, исходившее от звезд. Можно было подумать, что на них проживают добрые крошечные человечки, которые отнеслись к Андрею с сочувствием, интересом и пониманием.

Он с радостью понял, что его поход за удивительными друзьями увенчался несомненным успехом. Он нашел своих настоящих друзей. «У Евгения — белочка, у меня — звезды! Я смогу рассказать дружелюбным человечкам, проживающим там, о своих бедах и попросить совета, если вдруг понадобится. Надеюсь, они найдут способ помочь мне. Но главное — теперь я тоже взрослый! Отныне и у меня есть своя тайна»!

Теперь можно было возвращаться домой.

Проснулся Андрей абсолютно счастливым. Он помнил, как прекрасны были вчера ночью звезды, помнил, что подружился с ними и не сомневался, что никогда в жизни не предаст своих новых друзей. Пусть не думают, что он подружился с ними из-за корысти, если им понадобится помощь, он не подведет. Он поклялся в этом и выбрал в качестве наказания за нарушение клятвы самую ужасную кару, которую только смог придумать.

— Если нарушу клятву, пусть я умру от страшной болезни всеми забытый и презираемый, — прошептал он горячо и сам ужаснулся своим словам.

А следующая мысль оказалась еще более жуткой, Андрей решил, что небесные покровители, о которых говорил святой Иероним, вполне могут проживать на звездах. И, следовательно, они теперь тоже его друзья!

Рассказать такое папаше Андрей не решился. Проще было обратиться за разъяснением к старосте Силантию. Староста был человеком добрым и положительным. Он всегда хорошо относился к Андрею и разрешал дружить со своим сыном Евгением. С ним можно было свободно говорить о самых разных вещах. Он иногда и сам частенько подходил к Андрею и говорил одну и ту же странную фразу:

— Маловат ты еще, Андрюха, погуляй пока на свободе! От взрослой жизни радости мало, если в образованные не сумеешь пробиться!

Но на этот раз все получилось по-другому. Староста Силантий увидел, что Андрей разыскивает его, и стал почему-то непривычно серьезным.

— На что я тебе понадобился, Андрюха? — спросил он, нервно пощипывая бороду.

И Андрей честно рассказал обо всем, что так мучило его в последние дни:

— Догадался я, дядя Силантий, что кроме нас на свете живут еще люди: не только в Монастыре, в Замке и в дальних деревнях. И теперь я знаю, где они находятся. Я вчера ночью сбегал на речку. Вы когда-нибудь видели звезды ночью? Они такие прекрасные. Понял я, что на этих звездах свои деревни есть. И живут там добрые и справедливые люди, те самые небесные покровители, о которых говорил святой Иероним. Мне очень хочется подружиться с ними, только их не видно… А это значит…

— Ну-ка? — заинтересованно перебил его Силантий.

— … что деревни эти звездные далеко от нас находятся, не добраться до них пешком.

— А ты, парень, головастый. Из тебя обязательно получится образованный человек, — одобрительно сказал Силантий. — Завтра придут наставники из Резервации, не сомневаюсь, что они возьмут тебя с собой. А чтобы не скучно тебе было, я пошлю вместе с тобой моего сына Евгения. Вот и посмотрим, на что вы сгодитесь!

— Куда они нас возьмут?

— В Резервацию, само собой, куда же еще? Сделают из вас образованных! — сказал Силантий.

— Неужели, это правда? — вырвалось у Андрея.

— Ишь, обрадовался! Почему ты так хочешь покинуть нашу деревню? — удивленно спросил староста.

— А разве я один такой?

Силантий с грустью посмотрел на него.

Конечно, Андрей был не прочь изменить свою жизнь. Крестьянское существование было скудным и скучным. Впрочем, деревенские жители на судьбу не роптали. Они изо всех сил надеялись, что если еще немного подождать, то обязательно наступят счастливые времена, когда больных и немощных не будут больше попрекать куском хлеба, а здоровые смогут прокормить не только свою семью, но и всех без исключения нуждающихся. Будет здорово! Над мечтателями не будут смеяться. В деревне появятся картины, о которых только говорят, но никто своими глазами не видел. А сочинители, скрашивающие часы досуга людей придуманными историями, будут окончательно освобождены от каждодневного труда, и займутся своим фантазиями на законных основаниях.

Деревенские, конечно, не сами придумали такую добрую, идиллическую картину. Об этом им рассказывали монахи из Монастыря, совершая свои традиционные сезонные обряды. Что-то подобное заявляли и мрачные наемники из Замка, когда собирали налоги и вербовали рекрутов. О том же настойчиво твердили и наставники из Резервации, когда забирали лучших ребятишек для своего непонятного обучения. Таково было Обещание святого Иеронима.