Игорь Азерин - WW III. Операция «Эпсилон»

– Товарищ старший лейтенант!

Офицер в это время разговаривал с пассажирами другой машины, тоже о чём-то его упрашивавших… да, наверное, о том же: разрешить въехать в город, где остаются родные. Офицер поднял указательный палец в знак внимания и откликнулся:

– Одну минуту.

– Подождите старшего лейтенанта, он вам всё объяснит, – сказал солдат и пошёл останавливать следующую машину.

Офицер подошёл через полминуты, представился:

– Старший лейтенант Витренко.

И, не дав раскрыть нашим путникам даже рта, сообщил, что если они хотят проехать в город по личным делам, то это запрещено, можно только пешком. В случае неподчинения они будут арестованы, а автомобиль реквизирован. Далее он сообщил, что машину можно оставить на специальных стоянках, только придётся возвратиться немного назад. Дал минуту времени (после которой обещал принять меры), чтобы очистить проезд, – и направился к следующему автомобилю. Ильяс попытался остановить его, спросил:

– Лейтенант! Старший лейтенант, скажите, а в чём вообще смысл закрывать нам въезд? Почему простые гражданские люди не могут забрать свои семьи на собственной машине? Вам это как мешает?

Военный остановился, развернулся:

– Видите, какой поток оттуда? А с вами было бы ещё больше. Там, на выезде, идёт дезактивация. У нас не хватает сил и средств на этот поток, а ещё машины скорой, спасателей и колонны эвакуации, которых надо в первую очередь пропустить. Вы же не одни туда проехать хотите. В городе машины горят на стоянках недалеко от эпицентра, а тушить их некому. Идите пешком, забирайте кого надо, и выезжайте на автобусе. Я вас предупредил: у вас осталось меньше полминуты.

Офицер повернулся спиной, давая понять, что больше не будет вступать в разговор.

– Что будем делать? – спросил Ильяс.

– Поехали, – сказал ему Дамир и открыл водительскую дверь.

– Что дальше? – снова задал вопрос Ильяс, когда вслед за своим товарищем разместился в салоне.

– Надо найти место, где поставить машину.

– На стоянку не хочешь, куда солдат сказал?

Дамир мотнул головой. Ильяс чувствовал, что тот не хочет с ним говорить. Наверное, в этот момент он считал Ильяса обузой, бесполезным человеком, занимающим место в его машине. Да и сам он чувствовал некоторую неловкость: всё шло не так, как он предполагал.

Один из солдат остановил машины, едущие из города, и автомобиль Дамира влился в поток.

– А почему ты не хочешь поставить на их стоянке? Охраняют же, говорит.

– Не хочу, – буркнул Дамир. – Напьются и будут кататься. Продадут за ящик водки, я же знаю.

Ильясу было что возразить, но он промолчал. В конце концов, это не его машина.

Добрались до кругового перекрёстка, свернули налево. Несколько сот метров ехали молча, поглядывая по сторонам. Наконец возле какого-то рынка Дамир резко повернул машину направо, к группе пятиэтажек из силикатного кирпича, въехал во внутренний двор и остановил автомобиль возле спортивной площадки.

– Вот так, – сказал он. – Пусть здесь стоит.

Ильяс молча открыл дверь и вышел. Он надел куртку, взял свою сумку и стал ждать Дамира. Тот перетряхнул вещи, нашёл полиэтиленовый пакет, хотел в него что-то положить, но затем передумал. Проверив, все ли документы при нём, закрыл машину. После этого мужчины скорым шагом направились в сторону города.

Улица, по которой они шли, называлась Хилокской. Уже через пять минут вновь были у кругового перекрёстка на Толмачёвском шоссе. Перебежали шоссе и оказались у железнодорожного полотна. Слева, метрах в трёхстах, стоял грузовой состав, а справа приближался сдвоенный локомотив, подавая сигналы короткими гудками. Напарники поспешили пересечь пути. Через полсотни шагов, пройдя мимо гаражей, они оказались на Троллейной улице Новосибирска.

На ней и на прилегающей улице (Связистов) было много машин, направляющихся из города. Общественный транспорт, похоже, не работал. Инспекторы с криками и чуть ли не пинками разруливали сливающиеся потоки автомобилей. Здесь находились сразу три машины ДПС, а из десяти инспекторов трое были не только вооружены автоматами, но и почему-то в касках. Тут же стояла «скорая», в её салоне медики оказывали кому-то помощь, а ещё несколько человек рядом, видимо, ждали своей очереди.

– Попробуем остановить такси, – предложил Ильяс.

– Конечно, – отвечал ему Дамир.

«Голосуя», они шли по проезжей части – на стороне дороги ведущей к центру города тротуара не было. Редкие попутки не останавливались, а машин с шашечками было мало и они уже были заняты. Похоже, те таксисты, что рискнули подработать, как-то добирались до въезда у эстакады и там подбирали людей.

На земле валялось много всякого мусора, большей частью бумага, полиэтиленовые пакеты, обёртки. Светофоры мигали «жёлтым».

Прошли мимо универмага «7 дней», на его фасаде было выбито примерно до трети витринных окон. На парковке возле остановки стоял маленький японский грузовичок без ветрового стекла. Дальше – небольшое кафе, позади него – хозяйственный магазин. В остеклении этих заведений были целы только угловые окна. За торговыми строениями, на отдалении, высились жилые дома, зияющие кое-где оконными проёмами, из некоторых свешивались и развевались сквозняком занавески. Стёкла в домах были разбиты в основном на балконах. Кто-то уже начал клеить на них полоски бумаги (или скотч?) крест-накрест, как во время Первой и Второй мировых войн. Однако пластиковые стеклопакеты были везде целыми, по крайней мере, Ильяс пока видел разбитые стёкла лишь в деревянных рамах весьма давнего изготовления.

Напротив торгового центра «Континент», протиснувшись сквозь плотный поперечный поток, вынырнула чёрная машина такси с оранжевой надписью «Сатурн». Оба наших путника бросились к ней. Над опущенным стеклом пассажирской двери можно было видеть, как таксист показывает рукой вперёд. Он пересёк дорогу и остановился на подъезде к заправочной станции.

– Куда вам? – спросил водитель, когда Дамир, первым подбежав к машине, открыл переднюю пассажирскую дверь.

– Здорово! Надо недалеко. Не доезжая «Карла Маркса», Титова двенадцать.

– Вдвоём?

– Да.

– Я, вообще-то, не на работе… Такси в городе не работают. Я знакомых возил.

– Сколько, шеф?

– Ну, тысячу дашь?

– Тут километра четыре ехать…

– Ну… сам видишь.

– Давай восемьсот хотя бы!

– Садись! Только заправлюсь сейчас. Три заправки на район работают.

Садясь в автомобиль, Ильяс услышал за спиной: «Мужики, постойте!» К ним подбегал молодой мужчина лет тридцати – тридцати трёх с рюкзачком за спиной. Ильяс заметил этого человека пару минут назад: ещё подумал, что кто-то, как и они с Дамиром, спешит к своей семье. И вот незнакомец догнал их.