Илья Щукин - Животные

— Твой брат погиб. — сказал Варан.

— Господи, — панк всхлипнул, утирая слезы. — Мой брат погиб… поймите же, ОН повелевает нами. Мы не можем противоречить ему, ибо таков закон.

— ОН ваш Бог?

— Да.

— Я разобью вашего идола. Я покажу вам, что значит настоящее счастье.

Он отсчитал наличных кармана. Панк взял деньги и спросил:

— Я могу увидеть его труп?

— Нет, его кремировали.

— Я надеюсь, теперь он счастлив.

— Что ты будешь делать с этими деньгами? Купишь очередную дозу?

— Я знаю, что с ними делать. Я куплю оружие.

— Тебе этой мелочи хватит? — удивилась Басолуза.

— Поверьте, на эти деньги здесь можно купить больше, чем где бы то ни было. Прошу вас, не стойте, занимайте свободные комнаты. Там немного грязно, так что постарайтесь не вляпаться в дерьмо.

Получив наличность, панк оставил гостиницу. Мы разбрелись по номерам, которые оплатили. Заваливаясь в свободную комнату, Варан ощутил, как сзади его подтолкнули. Басолуза протиснулась следом и прикрыла дверь. Комната была не в лучшем виде. На полу валялись пустые сигаретные пачки, пивные банки и шприцы. Варан изучал кровать, опасаясь, что когда он ляжет на нее, она превратится в груду хлама.

— Что с твоей рукой? — спросила Басолуза.

Варан осторожно присел на постель.

— Я думал она меня не выдержит. — он улыбнулся. — Что ж, мы можем вдвоем ее угрохать.

— Я задала вопрос.

— Всего лишь сломанная кисть.

Басолуза открыла аптечку и высыпала лекарства на стол. Она шипела, проделывая это.

— Этот выродок сломал тебе кисть. — Басолуза приготовила шприц, наполнив его лекарством. — Зачем ты полез к нему?

— Хотел поздороваться.

— Проклятый Боже, этот ублюдок отправил на смерть огромную толпу. Вспомни их лица. Они даже не поняли, за что погибли.

— Поздно говорить об этом.

Басолуза ввела ему анальгетик.

— Ты прав, — она разматывала эластичный бинт. — Он подставил всех. Мы соберемся и убьем их. Сегодня ночью.

— Я сам их убью.

— Семерых в одиночку? Дакота тоже хотел стать героем. Ты видел, что из этого вышло.

— Если я умру, назначьте его командиром отряда. Он хорошо вас научит.

— Там будет семь скотин, Варан. Пойдешь против них с поломанной кистью?

— Мне все равно. Я убью всех.

— У тебя четыре огнестрельных и одно ножевое.

— Пустяки…

— Вот теперь готово.

Варан крепко сжал перемотанный кулак.

— Для них он является Богом, но для нас он ничтожество. Он неплохо здесь устроился. Подсадил ребят на ракетное дерьмо и превратил в рабов. Я бы не думал об этом, если бы не было угрозы, что они могут обрушиться на нас. Ему будет достаточно внушить им, что мы отвергаем Счастье. Тогда начнется кровавая бойня. Нужно освободить их. Это рабство закончится сегодня.

Басолуза собрала аптечку.

— Ты слишком самоуверен. — сказала она. — Так они тебя запросто уложат.

— Мне незачем сомневаться в своих действиях. Я не буду брать тяжелые штуки. Будет лучше, если вообще пройдет без выстрелов.

Басолуза приставила палец к виску.

— Это безумие. Безумие думать о том, что все пройдет без выстрелов. Безумие, потому что ты не можешь этого знать.

Варан схватил ее запястье. Он сдавил его так, что Басолуза вздрогнула.

— Не лезь в мои дела…

Открылась дверь. В комнату просунулась макушка Стенхэйда.

— Мы там в покер на деньги играем, — сказал Стенхэйд. — Присоединяйтесь, сегодня крупные ставки.

— Мы подумаем, Стен. Иди.

Варан разжал пальцы и встал. Когда он выходил, он посоветовал Басолузе отдыхать, но она отправилась с ним, наблюдая за его самочувствием. Карты оказались малой частью дела. Варан специально хотел навестить Дакоту. В его комнате за большим столом остальные играли в покер. На столе лежали пачки наличных. Сев за стол, Басолуза и Варан добавили на бочку шестнадцать кусков.

— Сегодня мы решили сыграть по-крупному. — сказал Курган. — Взятие Дрендала, находка Арабахо. Все это повлияло на нас. Мы стали делать крупные ставки!

Дакота смеялся, наблюдая пасть Кургана.

— Итак, сегодня особые правила. Минимальная ставка — пять сотен. Поднимаем от тысячи и до предела.

Дакота размешал колоду и раздал на всех. Минуту мы смотрели в карты и отрывисто переглядывались. Наверное, мы переглядывались бы дольше, если бы Варан не сказал:

— Это веселый город. Я ставлю на две тысячи.

— Я падаю. — сказала Басолуза.

— Равняю. — согласился Дакота.

— Я тоже равняю. — сказал Курган.

Ветролов сбросил карты и вышел из комнаты.

— Вы мне черта подсунули. — буркнул он.

— Стен, не молчи. — сказала Басолуза. — Либо ты играешь, либо ты падаешь.

Стенхэйд последовал примеру Ветролова. Он пасовал вторым.

— Меняем карты, девочки.

Карты обменяли Курган и Дакота. Варан оставил, как есть. Он сказал:

— Поднимаю до десяти тысяч.

Дакота сравнял, однако Курган прекратил игру.

— Теперь у нас нет выбора. — сказал Дакота. — Мы сделали ставки.

— Ты открываешься первым. Давай, все хотят увидеть наши бомбы.

— Ладно, у меня фул хаус. Видишь, три короля и две дамы.

— А у меня каре. Ты проиграл, Дакота.

— Варан сегодня неплохо играет! — хихикнула Басолуза.

Варан отсчитал Дакоте пять тысяч.

— Некий знак щедрости?

— Не хочу опустошать карманы напарников. У меня к тебе одна просьба. Мне нужен твой мачете.

— Он не продается.

— Я поиграю с ним несколько часов.

— Вернешь завтра.

— Сегодня ночью.

Дакота передал мачете Варану. Затянув ремень, он сказал:

— Я убью Великана. Вы остаетесь здесь. Если погибну, командование переходит к Дакоте, а теперь отдыхайте.

После игры Басолуза проводила Варана обратно в комнату. Там она прилегла на постель, разглаживая угольную шапку волос.

— Я боюсь, что ты погибнешь. — сказала она.

Варан молча стоял у окна. Он пальцем вращал гранату на раскрытой ладони.

— Глупо бояться чужой смерти. — сказал он. — Тебе бы надо опасаться своей.

После схватки с Железным Великаном я переждал около семи часов, думая о том, как уничтожить его и буйволов. Все это время моя сломанная кисть ныла, не давая мне заснуть. Отсутствие сна обозлило меня, и я знал, что злость поможет мне в предстоящем бою. Сколько бы я не пытался думать, я не придумал ничего нового. Мне пришлось смириться с единственным решением. Это будет рукопашная бойня. Они посчитают меня уязвимой добычей и откажутся от тяжелых штуковин, сбросив их, как мы обычно сбрасываем карты.

Моя кисть до сих пор оставалась смертельно опасным оружием. Пара ударных обезболивающих доз привела бы меня в порядок, однако Басолуза вкалывала одиночные. Я разрабатывал опухшую руку, сжимая и разжимая кулак. Басолуза следила за мной.