Сергей Сезин - Река снов. Том 2 [СИ, не вычитано]

Так закончился этот день, можно было б чувствовать себя победителем, только сил торжествовать не было.

Проснувшись утром, я подумал, что вообще-то в Самаре меня уже ничто не должно держать. Все дела в ней и вокруг нее я сделал, как те, что мне поручили, так и никем не порученные.

Могилы в порядок привел, на Самарской Луке шороху навел. С Филином тоже можно считать расчет оконченным. Он мне, правда, продукты не доставил вторым заходом, но не по своей вине. Выплаченные деньги пойдут вместо продуктов за его услуги по сбору и упаковке вещей. Искать и терзать вампира меня никто не заставлял, как и вообще вмешиваться в это расследование после пещеры. Но вмешался и свое дело сделал. Сегодня пойду получать награду и трофей.

Теперь из несделанных вещей остается починка прицела (я как-то и забыл про нее), купить билет на пароход, доработать, сколько там осталось, заплатить налоги и… Сегодня вроде как шестой день, считая и день подачи заявления в палату. То есть сегодня и завтра я еще принимаю заказы, дальше рассчитываюсь с городской казной и редакцией. И нужно еще пару дней на сборы. С этим расчетом и следует билет покупать. Неплохо было б и денек просто отдохнуть. Но там увидим — как пароходы отплывают. Может, и два дня будет свободных.

Я не спешил вставать и решил поразмышлять о романе. Для начала решил записать мысль о его начале, но обнаружил, что запас бумаги у меня отсутствует. Карандаш нашелся быстро, а вот бумаги не было совсем. Гм. А ведь была. Завалилась куда-то? Спускаться к портье и попросить листок я поленился, а посидел и подробно попытался представить себе начало. Авось от пережевывания деталей они надежнее в голове останутся. Тогда сегодня надо будет еще бумаги купить.

Вчерашние подвиги на снах не отразились. Видел я все ту же обмелевшую Великую в порту. Вещих снов резко поменьшало, точнее, был всего один. Не могу сказать, что меня это огорчало. Кстати, это может служить косвенным доказательством того, что миссия была удачной.

Но тем не менее у меня было ощущение, что еще не все. Откуда — не ведаю. Но было.

Тогда меня ждет некоторый отдых. Зима- время, когда жизнь замирает. А весною, возможно, меня ждет нечто новое. И эльфы воспрянут, и у Не-Мертвого что-то придумается. Враги никогда не кончаются, в отличие от патронов, как говорил наш капитан.

Ладно, поразмышлял и хватит. Пора заниматься утренним туалетом и завтраком.

Ага, есть и еще одно дело. Я совсем позабыл о пострадавшем прицеле. Надо и про него узнать.

Поскольку я не мог точно вспомнить, была ли кобура у 'чекана', то взял с собою сумку. Прицел брать не стал. Как получу револьвер, узнаю, где в Самаре есть оружейные лавки и зайду туда. Щечки в любом случае надо покупать, и патроны тоже. Плюс пристрелять оружие тоже надо. Ага, еще один пункт в план. Прицел — не исключаю, что придется везти в Тверь на ремонт. Не все мастера берутся за их ремонт. Ну, в Твери-то я точно знаю, кто возьмется и за сколько. Что я — Снорри не знаю?

В без четверти десять я уже был в холле управления и протягивал "кольт" дежурному. Ну, есть у меня дурная привычка приходить раньше, чем надо и тихо переживать, если опаздываю.

Но сегодня я не был за нее покаран, и даже ждать не пришлось, ибо к кабинету Андрея Андреевича мы с ним подошли одновременно. Поздоровались друг с другом и направились к секретарю начальника управления, где я подписал кучу бумаг и вексель получил. А потом отправились куда-то в подвал, на склад конфискованных предметов, где я еще три бумаги подписал и получил 'чекан' во владение. Кобура к нему-таки была, желтой кожи. Какие обычно сипаи носят.

Между делом я спросил Андрея Андреевича, что нашлось еще в вампирских вещах у Дениса. Квартальный мог и уйти от ответа, но поделился сведениями, что ничего там страшного уже не было. Это вещи(как одежда, так и безделушки). Часть явно похищена у купца в 'Хлебной', часть- у покойных хозяев квартиры снизу. Часть вещей вампир явно продал или перепрятал, так как при обыске не найдены многие вещи, вошедшие в реестр суда о наследстве. В основном одежда и столовые приборы.

Признаюсь, я спрашивал не без тайной корысти. Ибо не прочь был бы узнать, нет ли там оружия тифлинга или того, из которого его застрелили. Видимо, оно было в домике на Западной и ушло из досягаемости. Не будет возможности у меня им обогатиться, а у частного пристава заработать аллергию на меня.

Мы попрощались, и я пошел вниз. Получая свое оружие обратно, я спросил дежурного, не знает ли он, где в городе есть оружейные лавки, и, желательно бы, с местом, где можно оружие пристрелять.

Дежурный ответил, что лавок в городе три, из них в одной есть подвал, где можно пристреливать пистолеты и револьверы. Если надо пристрелять ружье или винтовку, то надо договаривать с военным гарнизонным стрельбищем, либо ехать в Шмитовский посад, за стену. Там, близ ярмарочного поля, есть специальное место. Где купленное на ярмарке оружие пристреливают, и разные стрелковые соревнования в порядке развлечения проводят. Только место там пустынное пока, оттого лучше сначала заехать к старосте посада и нанять нескольких ополченцев, чтоб не одному там быть. Бывали случаи, что человек туда один уезжал — и пропадал без следа. Это недорого обойдется.

Я поблагодарил и спросил, а где именно эти лавки, особенно та, что с подвалом. Дежурный обстоятельно объяснил, что ближайшая лавка на улице Толстого, который младший. В Самаре есть две улицы Толстого, одна в честь того, кто помладше — та идет параллельно берегу Великой. Есть улица в честь того, кто более старший — та, наоборот, перпендикулярна берегу. Поэтому в Самаре всегда уточняют — какая именно улица Толстого, старшего или младшего.

Вообще зря они в честь Толстого-младшего улицу назвали. Писатель он так себе. Книга стихов- на большого любителя, и роман о Междуусобной войне 'Хмурое утро' — на еще большего любителя. Немного от него осталось. Вот Толстой — старший — это другое дело. Я не встречал еще человека, который бы все его произведения прочел. Допускаю, что есть такой чокнутый профессор, который на это полжизни положил. Да и выражение его в народную речь вошло. Какое, спрашиваете?

А вот это: 'гладко писано в бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить!' Как тебя куда-то пошлют по воле начальства, так его и вспоминаешь! Определил человек на века, как ты будешь дергаться, приказы эти выполняя!

От младшего такого проникновения в суть не дождешься- тот все про Дафниса и Хлою стихи писал, про какого-то Койта с Эммарикой и их любовь. Но и там запомнить нечего.

Но родился он неподалеку от Самары и жил здесь некоторое время, оттого и самарские жители его не забыли. Не вспоминать же им того писателя с непроизносимой фамилией, что Самаре эпитафию написал про то, что ценят там только скотов.