Ян Бадевский - Паровые сказки [СИ]

Все молчали, ожидая продолжения.

— Со Свифта всё началось, — вздохнул сказочник. — Оттуда Демиурги выкачали больше, чем нужно, и некие барьеры сдвинулись. Измерения стали пересекаться и наслаиваться друг на друга. Зоны аномалий вторглись в человеческие города. На одной улице и даже в одной квартире расстояния между объектами стали бесконечно удлиняться либо укорачиваться. Стали возможными непредсказуемые путешествия во времени. Из чужих измерений полезли жуткие твари, от которых пришлось срочно избавляться. Демиурги запечатывали опасные щели в пространстве, но их было слишком много. Стало нормой прыгать из города в город, просто войдя в туалет или на кухню. Но можно было и заблудиться, отправившись, скажем, на второй этаж своего дома. Попасть в какое-нибудь далёкое измерение, искажающее параметры вашего тела. Уйти и не вернуться. Картографы пытались наносить все аномалии на карту, помечать взаимосвязанные точки входа и выхода. Это работало неделю, максимум — две. Потом аномалии смещались, червоточины схлопывались. Многие покинули Свифт ещё до Большого Отката — и правильно сделали. Те, кто остался, решили переделать себя. Наши предки умели творить со своими телами любые вещи — спросите об этом у кракенов Преддверья. Жители Свифта вырастили поколение чувствующих . Тех, кто обладал паранормальными способностями, мог предсказывать векторы и частоту изменений. Эти люди продавали временные карты на чёрном рынке. Но были и другие проблемы.

Антон Третьяков задумчиво уставился в окно, словно вспоминая. Йордан знал, что сейчас за стеклом проносится городское кладбище с примыкающими к нему заброшенными территориями.

— Климат, — тихо произнёс Третьяков. — Всякие циклоны и антициклоны, зима и лето. Всё перемешалось. Представьте, что из двери одной комнаты вырывается стужа, а за порогом кладовки — пустынный зной. Ураганы кочевали через измерения и обрушивались на области, где их отродясь никто не видывал. Перемещались зоны атмосферного давления, бураны, засухи — всё на свете. Вы поселились в тропиках? Не факт, что завтра тут всё не обледенеет. Появились предсказатели погоды — они тоже стали торговать своими знаниями. А потом случился Откат. Население Свифта опустилось до уровня эпохи географических открытий. Мир стал сложным и непредсказуемым, всюду мерещились демоны, высшие силы и потустороннее вмешательство. Потомки чувствующих разделились на три касты — погодники, ходоки и картографы. Погодники специализировались на краткосрочных прогнозах — достаточных, чтобы сохранить урожай или подготовиться к суровой зиме. Ходоки водили людей по измерениям, доставляя из точки А в точку Б. Их услугами пользовались шпионы, преступники, врачи и курьеры. Все, кто нуждался в мгновенной транспортировке. Картографы продавали свои чертежи тем, кто не желал доверять свою судьбу ходокам. Так и жили. Но в один прекрасный момент появились тандрадианцы .

— Это ещё кто? — не выдержала Ванесса.

— Раса тандрадианцев отчасти подобна расе жнецов, — терпеливо пояснил сказочник. — Они умеют взламывать пространство, находить трещины в измерениях и путешествовать за пределами Дверной Сети. Сероликие погонщики крылатых рептилий. Не люди, иные существа. Звёздные странники, завоеватели по своей природе. Сейчас, как я слышал, они примкнули к Посторонним — помогают им обходить блокировки Демиургов. Не обошлось без этих тварей и на Преддверье. Победить их можно, это не жнецы. Но победа будет стоить немалых усилий. Никто не мог понять, откуда они вылезли. Проникали в наши города из своих измерений, опустошали целые районы и бесследно исчезали. Затем начали пропадать караваны, ведомые ходоками. Мой народ был разобщён, как вы понимаете. Куча правителей, интриги чувствующих… Не сразу удалось осознать всю опасность происходящего. Началась война, которая длится и по сей день. Договориться с врагом мы не сумели, никто не знал их языка. Да те создания и не стремились договариваться — брали, что им нужно, и уходили. За минувшие триста лет неоднократно происходили битвы, о которых впоследствии слагались легенды. Теперь в каждой армии есть ходоки и картографы, но так было не всегда…

Сказочник надолго замолчал. Воспоминания давались ему тяжело. Все ждали, вслушиваясь в ночь.

— Я служил в одной из таких армий, — снова заговорил Третьяков. — У нас воевали все — и мужчины, и женщины. В армии я познакомился со своей женой. Мы защищали большой город, выстроенный в горах. Наш правитель контролировал караванные пути и собрал приличное войско. Его прадед воевал с танддрадианцами и предупреждал об опасности, так что мы постоянно к чему-то готовились. И они вернулись. Мы с женой были в одном отряде. Командир поставил задачу — освободить пограничное поселение, захваченное врагом. Мы влезли туда со своим ходоком через какой-то подвал. Началась рубка, и кто-то из этих гадов изменил пространственную геометрию. Нас с женой вышвырнуло в чужой мир — туда, где проводник был бессилен. Мы выяснили, как называется это место. Тракай.

Шеймус Доннован изумлённо уставился на рассказчика. Разве подобные совпадения возможны?

— Тракай, — повторил Третьяков. — Планета, пережившая столкновение со жнецами. Мы прибыли туда, разбили лагерь и начали планировать своё возвращение. Кто-то сказал, что нам потребуются три Двери. А маршрут толком никто не знал. В тот вечер мы и представить себе не могли, что вновь подвергнемся нападению. Тандрадианцы вернулись, чтобы добить мой отряд. В этой драке пространство вновь исказилось, и меня вышвырнуло в Преддверье. На один из пиратских архипелагов. Я проделал длинный путь, чтобы попасть в Стимбург. И сейчас хочу лишь одного — вернуться на Тракай. Не знаю, уцелела ли моя жена в той сече. Но если уцелела и застряла на Тракае — я хочу её забрать. У меня есть надежда. Больше ничего не осталось.

— Так ты не хочешь в свой мир, — догадался Келоэд.

Третьяков не ответил.

Все и так понимали, чего он добивается.

— Почему вы думаете, — прогудел бородач, глядя на непрошенных гостей поверх очков, — что мне известны ответы? Я всего лишь сказочник. Как и вы.

Йордан и Марийка сидели в номере мистера Доннована. Шикарном, надо сказать, номере. Всюду — книги, старинные карты и парусники в бутылках. А ещё — трубки. Шеймус Доннован, похоже, собирал коллекцию курительных трубок из разных уголков планеты. Были здесь лакированные трубки из чёрного дерева, изысканные образцы из слоновой кости и составные экземпляры с кольцами из неведомых материалов. Изогнутые трубки, вытянутые, пузатые, большие и маленькие. Некоторые экземпляры были украшены причудливой орнаментальной резьбой, на других красовались руны. А ещё в комнате обнаружилась печатная машинка — она стояла на небольшом столике в углу. Чуть выше, под выпуклым циферблатом часов, висел самурайский меч в деревянных ножнах. Всё это напоминало чудесную сокровищницу из полузабытых легенд.