Ян Бадевский - Паровые сказки [СИ]

— А что с их звездолётом? — поинтересовалась Ванесса.

— Кружится по орбите, — отмахнулся рассказчик. — Осваивать другие звёздные системы никто не собирается. Возвращаться на Землю проксиане тоже не намерены. Официально корабль считается ничейным. Да никто и не собирается претендовать на эту штуковину. Знаете, они ведь около пятидесяти лет добирались к своей цели. И повторять этот эксперимент никто не желает.

— А почему они враждуют? — спросил Йордан.

— Ресурсы, — коротко ответил Суррэй. — И власть. Как всегда, на протяжении человеческой истории. В одних куполах возникли диктатуры, в других правят корпоративные кланы. Есть купол, во главе которого стоит боевой вождь, избираемый раз в пять лет. Чтобы развиваться, проксианам нужны полезные ископаемые. А ещё местные промышленники добывают газ на Трандуиле. Иногда потрошат астероиды, пролетающие мимо. Об экспедициях к другим мирам пока никто не задумывается. А живут проксиане в постоянном соперничестве. Купола заключают и разрывают альянсы, захватывают друг друга, меняют власть. Затем где-то поднимается восстание, и какой-нибудь город объявляет о своей независимости. И всё начинается по новой. Есть сравнительно крепкие агломераты, успешно отражающие вторжения соседей. Есть слабаки, чьи купола постоянно меняют хозяев. Я дважды побывал на Проксиме. Первый раз — когда прокладывал маршрут для прыжка к Земле. Второй — по поручению одной из ваших фракций. И хочу сказать, что их цивилизация застыла на месте. Вряд ли у проксиан есть долгосрочная стратегия — для этого требуется единое правительство. Слишком много ресурсов тратится впустую на военные нужды.

— Вы сказали, — перебил Шеймус Доннован, — что были на Проксиме по заданию фракции. Получается, наши властители знают об этом народе.

— Знают, — кивнул Суррэй. — И достаточно давно.

Дни складывались в недели, а те — в месяцы. Каждый вечер люди выдумывали либо вспоминали причудливые миры, а портье выходил со своим шаром, и начиналось голосование. События слились в нескончаемую вереницу фактов, наслаивающихся друг на друга. Менялись пейзажи за окном, лето уступало позиции осени. «Вояж» изредка останавливался, высаживая удачливых пассажиров. Появлялись и новые лица. Все мечтали о чудесах и хотели увидеть легендарного Коллекционера, но Удгар Тресинский так и не удостоил каминный зал своим визитом. В один из тихих сентябрьских вечеров исчезла Ванесса. Девушка сумела победить в голосовании, но от чужих миров отказалась. Её высадили на захудалой станции Семитравья. На фоне этих событий Шеймус Доннован казался нерушимой глыбой, вечным странником, застрявшим в своём номере, точно муха в янтаре.

Господин Ларус уже потерял всякую надежду на благополучный исход миссии. Йордан видел, что стряпчий не верит в возвращение папы и мамы. Этот человек просто выполняет данное обещание. Мальчик был благодарен ему даже за это.

В один из сентябрьских дней наступила тьма.

Сначала небо заволокло тучами, а где-то за горизонтом прогремел гром. Запахло дождём, на стекло упали первые капли. Марийка лежала на кровати и читала какую-то книжку. Шахматная доска валялась на полу, и фигуры по своему обыкновению не предвещали Йордану ничего хорошего. Мальчик выбрался на балкон, чтобы понаблюдать за городом. Его ожидало разочарование — Стимбург отступил от железнодорожного полотна и скрылся в жухлой степной траве, выставив на передний план унылые пакгаузы. Изредка мимо проносились бесформенные руины, оставшиеся в наследство от прежней цивилизации.

Внезапно Йордан ощутил своё одиночество на фоне этого непонятного и во многом жестокого мира. Маленький мальчик, всматривающийся в бескрайнюю даль. Песчинка, затерянная среди звёзд. Сгинешь, пропадёшь — и никому до этого нет дела.

Звук перевёрнутой страницы.

— Эй, — позвал Йордан.

— Чего тебе? — буркнула сестра. В её голосе прозвучало недовольство.

— Если я исчезну, — тихо произнёс Йордан, — ты будешь по мне скучать?

Молчание.

— Иди сюда.

Йордан пересёк сумрачную комнату и присел на краешек кровати. Сестра смотрела на него, книга была закрыта.

— Кроме тебя, — сказала девочка, — у меня тут никого не осталось. Я всегда буду тебя любить. И никогда не брошу. Никогда-никогда. Запомни это.

Йордан сглотнул.

Они обнялись и просидели так очень долго. Слова были лишними. Йордан и Марийка знали, что отдадут жизни, но не позволят обстоятельствам разлучить их.

— Ты злишься на родителей? — спросил Йордан.

Марийка ответила не сразу.

— Есть немного.

— Почему они нас оставили? — не выдержал Йордан. — Почему не возвращаются? Сколько ещё ждать?

Эта тема обсуждалась почти каждый день. Боль в душе Йордана нарастала. Ему казалось, что всё потеряно, а этот сумасшедший поезд никогда не остановится. Изредка родители приходили к нему во сне. Йордан любил спать, потому что эти сны были повторяющимися. Костовы жили вчетвером, как и положено, в родительском доме. Занимались обычными вещами. Мама готовила обеды, папа что-то подключал в своей лаборатории. Йордан выполнял всё, что ему скажут. Не лез на крышу, вовремя укладывался в постель. Он верил: если во сне всё делать правильно, это поможет вернуть папу с мамой. Всё исправить, починить.

— Я не знаю, — прошептала девочка. — Мы должны что-то сделать. Если мы поймём, для чего построен этот поезд, то вернём их.

— Ты думаешь? — в голосе Йордана прорезалась надежда.

— А ты сам что думаешь? Ведь они хотели именно этого. У них что-то пошло не так, поэтому нам оставили билеты. И письмо. Просто мы маленькие и глупые. Мы пока ещё ничегошеньки не понимаем.

Йордан уже собирался согласиться с сестрой, но в этот миг комната погрузилась во тьму. От неожиданности мальчик растерялся. Потом он услышал свой голос:

— Мы в тоннеле?

— Наверно, — ответила Марийка.

И тут включились газовые рожки. На «Вояже» была очень хитроумная система освещения — газ подавался в комнаты централизованно. Регуляторы подкручивались без участия пассажиров. Так машинист контролировал расход вещества в тёмное время суток. Иногда Йордан задумывался над тем, а действительно ли в рожках пылает голубое топливо? Слишком ярко горели светильники, да и сопутствующих запахов никто не замечал.

Йордан встал с кровати и сделал несколько робких шагов в сторону балкона. За стеклом царил непроницаемый мрак.

— Сейчас выедем, — сказала Марийка.

Но туннель упорно не хотел заканчиваться. Стук колёс эхом разносился по гулкому пространству подземной трубы. Йордан представил, как клубы дыма и пара окутывают состав, лезут в окна, заставляя сказочников кашлять и чихать. А туннель протянулся в неведомом направлении, и той заветной белой точки, символизирующей его ограниченность, всё нет и нет. Просто тьма, которую нельзя победить.