Анна Гончаренко - Игра. Коготь дракона

– Я всегда говорила, что на голодный желудок знания плохо усваиваются! – хохотнула Любовь и откусила кусочек своей булочки. – Теперь, когда мы немного подкрепились, можем начинать философию Игры. Как вы знаете, в каждый Игре ее участникам нужно продемонстрировать свои самые яркие качества – силу и выносливость, знания и умения. Но в определенный момент каждому предстоит показать нечто большее. Наступит такое время, когда перед каждым из вас встанет моральный выбор. Кто помнит Игру номер сто семьдесят восемь?

В воздух тут же взметнулось не менее десяти рук.

– Прошу вас, Марк. – Любовь кивнула испанцу с массивной нижней челюстью.

– Речь идет об Игре на плотах. Тогда участникам нужно было на связанных бревнах переплыть через Средиземное море. Победил мой отец, – ухмыльнулся Марк и выпятил грудь.

– Не удивительно, что вы так хорошо помните ту Игру, – улыбнулась Любовь и откусила еще кусочек своей булочки. – И в чем же был его моральный выбор?

На этот раз слово взяла рыжеволосая Берта:

– У игроков было мало воды и пищи, и чтобы выиграть, им нужно было избавиться от кого-то.

Краем глаза Соня заметила побелевшего как мел Петрушу. Он уставился в одну точку перед собой. На его лбу проступили капельки пота.

– Да, – как ни в чем не бывало продолжала тетушка Любовь. – Тогда выбор был сделан не в пользу Каминских. Но зато его команда первой оказалась на нужном острове.

Казалось, Петруша вот-вот разрыдается.

– Я полагаю, мой прапрадед выбрал правильную стратегию, когда избавился от самого толстого игрока, – послышался грубый голос Марка. – Таким образом он сделал свой плот быстрее плотов соперников и смог сэкономить больше воды и пищи.

– Вопросы морали слишком сложны, чтобы судить о них поверхностно. Ведь мораль – это то, что делает нас людьми, – на этот раз заговорил Георг.

Тетушка Любовь вздрогнула. Казалось, она совсем забыла о присутствии в классе другого учителя.

– Смог бы нормальный человек обречь своего товарища на верную гибель, даже пусть на кону стоят все сокровища мира? – тихо проговорил Георг и обвел цепким взглядом каждого игрока.

– Я уверен, что можно было обойтись без жертв, – раздался сильный голос Рэма.

Глаза большинства девчонок порхнули в его сторону. Казалось, присутствие этого парня действовало на них, как магнит на гвозди.

– Достаточно было сделать парус из рубашек игроков, и они добрались бы до суши в два раза быстрее, – отчетливо проговорил Рэм.

Учитель удивленно взглянул на парня, как будто открывая в нем что-то новое для себя.

– Жаль, что вас тогда не было, – произнес Георг задумчиво. – Возможно, вы смогли бы спасти жизнь.

– Философия Игры – туманный предмет, – тут же закудахтала тетушка Любовь. Диалог пошел не в том русле, в каком она задумывала. – Поступки человека – настоящая загадка. Прошу вас, берите еще пирожки!

До конца урока смотрительница ни на минуту не закрывала рот. Туда мимоходом опрокидывались сдобные булочки, и оттуда же вылетало громадное количество бесполезной информации.

Пододвинув ближе к себе лампу, Соня записывала в свой конспект моральные выборы, которые делали давно умершие игроки в финальном туре. В основном выбор касался возможности убийства других игроков, но несколько раз были и намеки на нанесение себе серьезных телесных увечий.

Когда наконец прозвенел звонок, ребята с облегчением вздохнули. Смотрительница дала им задание написать сочинение на тему книги Джорджа Беррингтона «Остров надежды» и составить свой вариант решения моральной проблемы, ставшей перед автором.

– Она есть в библиотеке, – подмигнула Любовь ученикам и тут же выпихнула всех без исключения игроков в столовую.

Там ребят поджидали куриные крылышки, суп из форели, телячьи отбивные и бесчисленные вариации салатов, закусок и подлив. После обеда у них был час на самостоятельные занятия, но в библиотеку направились всего несколько игроков, остальные свернули к выходу из школы, чтобы насладиться теплым летним днем.

В огромной светлой библиотеке Соня и Даша не сразу увидели смотрительницу Веру. Она стояла возле дальнего шкафа и сортировала по алфавиту толстые фолианты.

– Прошу, располагайтесь. Книги расставлены по странам мира, где они были написаны, – махнула им рукой Вера, не отрываясь от своего занятия.

Подруги разделились, чтобы быстрее отыскать «Остров надежды».

Соня подошла к самому высокому белому шкафу и принялась изучать корешки книг. Латынь! Книги в следующих двух шкафах тоже были на латыни. Затем шли шкафы на французском, немецком, португальском языках. Потом – огромный шкаф, сверху донизу забитый папирусными свитками с древнеегипетскими иероглифами. За ним были фолианты то ли с китайскими, то ли с японскими иероглифами. На каких языках были написаны огромные книги в серебряных и золотых обложках в следующих трех шкафах, Соня не знала. Длинные палочки и взлетающие вверх тонкие птички на корешках не были похожи ни на одну известную ей письменность.

Пройдя шкафы с книгами на немецком, Соня наконец наткнулась на крохотную полочку с языками славянской группы. Ее сердце радостно забилось, когда она достала ветхую книгу и раскрыла ее посредине. Тонкие страницы приятно зашуршали. Соня провела пальцем по витым буквам, написанным черными чернилами, и простонала от разочарования. Древнерусский!

«Язмь есть Зиновий Кий сын Владыки Кия. Роду княжеского чина великого», – Соня прочитала вслух первую строку. Очевидно, это было представление автора.

«Аки Игра начало положено. В 985 году от рождества Христового начата была серого Игра…»

Из того, что возможно было разобрать, стало ясно, что Игра заключалась в отбивании нашествия на город волков. Выиграл предок Даши, некий Аристарх.

Захлопнув книгу, Соня принялась изучать оставшиеся экземпляры на полке. Но все они были написаны на таком древнем древнерусском, что разобрать его было невозможно.

– Зря стараешься, – послышался тягучий голос Владлена. Парень сидел за ближайшей партой перед раскрытой книгой. – В этой секции меньше всего книг. Славяне не особо любили писать об Игре. Они передавали из поколения в поколение устные рассказы, которые заучивались новыми игроками наизусть. Гораздо больше толку в латинском и египетском отделах. Носители этих языков легче раскрывали свои секреты перед другими игроками.

– Но я не знаю латыни! – проговорила Соня.

Владлен усмехнулся.

– Тогда тебе пора начать ее учить. Джордж Беррингтон писал как раз на этом языке. И кстати, именно мой предок первым поднял вопрос, стоит ли нарушать моральные законы ради победы в Игре. Впрочем, он сам же на него и ответил, убив младенца в финальном туре.