Авенир Егоров - Нажимая клавиши (сборник)

– Но, Марина Андреевна, не каждый хорошо подготовленный научный сотрудник по здоровью способен выдержать такие не редкие в нашей работе сильные стрессы, психологические и физические перегрузки. А по Сабурову, несмотря на временный паралич его ног, медики дают однозначное «добро»! Стрессоустойчивость необыкновенная! Да и контр-адмирал Чалов очень им заинтересовался…

– Ну если Чалов, тогда понятно… – буркнула Латышева. – Ему наука не нужна, у него в фаворе только свои, специальные задачи…

– Марина Андреевна, драгоценная вы наша, мы же здесь занимаемся не только вашей высокой наукой, но и прикладными военными задачами, где ваши «ботаники» неоднократно, пардон, облажались, оказываясь практически малопригодны! Вы бы Сабурова все-таки посмотрели в деле, Марина Андреевна? – продолжал настаивать Ефимов.

Наконец на голову Егора водрузили огромный шлем, и вместо строгого голоса Латышевой он услышал во встроенных шлемофонах напутственные комментарии сновавших вокруг него ассистентов.

В соседнюю капсулу, продолжая недовольно ворчать, устраивалась сама подполковник Латышева:

– Сейчас мы посмотрим, что это за Сабуров такой… Оценим, на что способен этот сбитый летчик… – продолжала ворчать Латышева.

Но после водружения шлема и подключения шлемофонов Латышева моментально преобразилась. Она строго и отчетливо отрапортовала диспетчеру Центра, что приняла на себя командование «спаркой» кибертавров, на которых ей с Егором предстояло совершить тренировочную вылазку в «учебную паутину». Затем она обратилась уже к Егору.

– Капитан Сабуров, перед вашим первым «вылетом» хочу вас предупредить, что вверенный вам кибертавр должен поначалу сам вас «выбрать в партнеры» по работе, – услышал Егор в своих шлемофонах голос Латышевой. – Сначала он, как необъезженный жеребец, будет проверять вас на «вшивость»! Он будет пытаться освободиться из-под вашего контроля. Он даже может попытаться «убить» вас, используя сильную обратную связь между его искусственным интеллектом и вашим головным мозгом. Поэтому прежде всего вам надо ему показать, кто здесь хозяин положения! – Если вы совсем не заинтересуете кибертавра и он вас вообще «не выберет», то мы вас спишем вчистую. Если же он вас все-таки «выберет», но вы дадите слабину и ситуация обострится, вплоть до блокировки из Центра опасной для ваших мозгов обратной связи, уж не обессудьте! В этом случае мы вас… также спишем как не способного к «виртуальным полетам»… Не оплошайте, капитан, в этом смертельно опасном «родео»…

– Понял вас, товарищ подполковник. Понял! – ответил Егор, дублируя по летной привычке ключевые слова в сеансе связи. – Не оплошаю…

– Ну тогда полетели с богом… – перекрестилась Латышева, нажимая на кнопку «Старт».

Перед глазами Егора, как на экране в 3D-кино, возникает слегка размытое изображение Ярославского вокзала в Москве. От одного из полупустых его перронов медленно отходит фирменный пассажирский поезд Москва – Кострома. Немногочисленные провожающие, утирая слезы и помахав платочками, спешат вернуться в суету мегаполиса.

Егор сидит в кабине электровоза и управляет движением поезда, проходя одну за другой множество привокзальных стрелок. Он не знает ни правил движения, ни железнодорожных световых сигналов, ни знаков. Не понимает он, как именно физически осуществляется управление. Но только лишь подумав, что надо бы перед стрелкой чуть притормозить, Егор чувствует скрип тормозных колодок и поезд на самом деле притормаживает.

Слева по соседней железнодорожной ветке от Ленинградского вокзала столицы всё с нарастающей скоростью движется другой скоростной поезд «Красная стрела» Москва – Санкт-Петербург. Егор видит, как из кабины электровоза «Красной стрелы» ему машет женская рука в белой перчатке. Ему даже показалось, что там мелькнуло лицо профессора Латышевой и это она подает ему какие-то знаки. Но разобрать, что это за сигналы, Егор не успевает. И он решает прибавить скорости, чтобы догнать «Красную стрелу» и попытаться понять эти важные для него сигналы. Составы снова почти поравнялись, но белой перчатки уже не видно. И тут Егор с ужасом замечает, что впереди рельсы двух соседних железнодорожных веток сходятся на ближайшей стрелке!

– Как же это могло произойти? – задает себе Егор вопрос, от которого веет смертельной опасностью. – Ведь идущие с двух соседних вокзалов железнодорожные пути на Петербург и на Кострому нигде не должны ни пересекаться, ни сходиться!

Но думать уже некогда, и Егор мысленно применяет резкое торможение. И – о счастье! – его поезд, завывая и скрежеща всеми своими тормозными механизмами, послушно останавливается как вкопанный.

Едва утерев пот со лба, Егор замечает вдалеке яркий свет прожектора несущегося на него товарного состава. Бросив мельком взгляд на красный свет железнодорожного семафора на его пути, Егор не решился долее раздумывать над вторым вопросом, от которого повеяло еще большей смертельной опасностью: как его состав успел оказаться на встречном железнодорожном пути?

Егор всей мощью своего интеллекта заставляет поезд тронуться назад. Подталкиваемый не только его мыслью, но и его руками и даже дрожащими от напряжения малоподвижными ногами Егора, не говоря уже о выкрикиваемых им пятиэтажных матюгах, поезд все быстрее ускоряет движение задним ходом. Наконец дистанция между встречным товарняком и костромским пассажирским поездом перестала сокращаться.

«Может быть, машинист товарняка увидел меня и начал тормозить, чтобы не допустить катастрофы?» – подумал Егор.

Но судя по показаниям спидометра, это было не так. Оба состава продолжали синхронно ускоряться, как будто мчались под горку. Более того, судя по картинке монитора заднего вида, показывающего все происходящее из торцевого окна последнего пассажирского вагона, Егор увидел, что вдалеке уже виднеются огни вокзала, к которому его поезд приближается задним ходом.

«Куда же мне увести свой пассажирский, а заодно и чужой товарняк, чтобы не устроить в центре столичного мегаполиса железнодорожную катастрофу вселенского масштаба, какой еще свет не видывал? – подумал Егор. – Ведь неизвестно, какие там цистерны и с какими опасными грузами несутся сейчас в товарняке.

Может, попытаться спрыгнуть на ходу и спасти хотя бы себя? Нет, нет! Спасать свою шкуру, когда в смертельной опасности жители целого мегаполиса, мне, русскому офицеру, не пристало! Да и не смогу я – ведь у меня и ноги-то не ходят!» – безапелляционно разрешает Егор постыдный спор со своим эго.

Егор пытается потихоньку притормаживать свой пассажирский состав. Дистанция до товарняка начинает медленно сокращаться. Потом, когда между поездами остается несколько метров, он снова почти выравнивает скорости. Егор пытается аварийными фонарями посигналить машинисту товарняка об опасности, но никакой ответной реакции нет.