Артемий Орвин - Иллюзия эпохи. или Попаданцы на рыбалке

– Какую работу? Очнись! – дёрнул его за плечо Костя.

Илья, превозмогая себя, кое-как разлепил припухшие глаза, удивлённо рассматривая хижину, в которой, кроме Кости, никого не было. Бок, на котором пришлось спать, весь затёк от проведённой на плетёной циновке ночи. Илья с неясным мычанием заставил себя подняться и присел на импровизированном ложе, вытянув ноги в тяжёлых ботинках.

– Воропаев, – вздохнув, потёр он лицо обеими руками, – я думал, это кошмар приснился…

– Не знаю, у кого кошмар, а у кого всё пучком. Чё раскис? Похмелить? – Костя поднял глиняную плошку, в которой плескалась водка с плавающими в ней дохлыми мухами и поморщился: – Не, новую принесу, – он решительно направился к выходу.

– Постой! – окрикнул его Илья, которого едва не стошнило при виде спиртного. – Ты как хочешь, а я больше пить не буду. Я эти дни на всю жизнь запомню.

– Вчера ты так не говорил, – заметил Костя. Но плошку всё же отставил в сторону. – Да поднимайся уже! Ахтынкулук ждёт!

– Кость… тебе не кажется, что это ни фига не Новосёлки? – тихо, по-заговорщицки, прошептал Илья, косясь на дверную занавесь.

– Ясен финик, что не Новосёлки. Это мы уже вчера выяснили.

– Я не о том, Костян. Понимаешь, это вообще другая страна. Как тебе объяснить. Помнишь, как в кино «С лёгким паром», заснул в Москве – проснулся в Ленинграде? Так и мы. Заснули около Новосёлок, а проснулись, хрен знает где…

– Так мы ж не засыпали, – присел рядом Костя. – И нас без боя не возьмёшь. А как же машина?

– В том то и дело, что ни фига и не понятно. Слушай, Костян, может мы в прошлое попали? Ну, знаешь… гроза, разряд молнии и всё такое…

– Ты чего? Не допил? – Костя удивлённо уставился на друга. – Фильмов дешёвых насмотрелся? У нас машины времени нет.

– Тогда сам объясни, где мы? – Илья наконец-то превозмог себя и поднялся, озираясь в поисках воды. Но во всех сосудах, как на зло, попадалась лишь выдохшаяся водка. Наконец, он нашёл в углу остатки вчерашней пресной похлёбки, которую жадно выпил.

– Где? Ну как где… – Костя почесал затылок, думая, что ответить. Он и правда, не задумывался, где они могут находиться. Этот вопрос как-то больше не приходил в его голову со вчерашнего дня. – Не знаю я, Зуев, – наконец признался он.

– Вот и я о том. Значит, будем думать логически. Одно понятно, что мы не могли уехать далеко от Новосёлок, но их здесь нет. И магаза нет. И деда нет. И зачем мы тот навигатор проклятый спёрли?

– А это идея, Зуев! – обрадованно заёрзал Костя. – Как сюда попали, так и обратно доберёмся, не переживай. Наверняка навигатор выведет. Идём, там все собрались уже. Праздник продолжается! Ахтынкулук меня за тобой отправил, не парься, напьёмся – разберёмся, ты же знаешь!

– Именно этого я и боюсь, – недовольно пробормотал Илья и добавил:– Иди, догоню сейчас!

Минут через пятнадцать два работника «Техноопта» уже находились на «центральной площади» посёлка дикарей, где вчера устроили такой разгром. Посреди усыпанной песком и камнями площадки возвышались шесты, сложенные домиком. А местные мальчишки старательно заталкивали между ними сухие ветки и хворост, хорошенько укрепляя конструкцию.

– Это что ещё за хрень? – часто заморгал Илья. Ему сразу же представилась картина, как их связывают, а потом жарят на вертеле, над стеной огня, как людоеды в фильмах.

Он перевёл взгляд на Костю. Тот стоял, зажимая в зубах сигарету, и молча наблюдал, пуская дым из носа. Казалось, он был даже весьма доволен происходящим здесь действием.

– Слышь, Костян, а что происходит? – толкнул его локтем в бок Илья

– Что-что, сектанты с утра на охоту ходили, сейчас возвращаются. Хоть мяса пожрём, а то не могу больше на их похлёбку пресную смотреть. И на рыбу тоже.

– А кого есть-то будем? – испуганно прошептал Илья и вновь вздрогнул, вспоминая недавно виденный в 3-D ужастик, когда его жена закрывала глаза стаканом с попкорном.

– Понятия не имею. Скоро увидим. Да не дрейфь, всё нормально будет! – Костя ободряюще хлопнул друга по плечу и направился в сторону сияющей Амилы, не отводящей от него восторженных глаз.

Со стороны леса послышалось дружное пение и нарастающий с каждой минутой шум. С песней, в которой не было понятно ни одного слова, из-за кустов показался отряд полуголых охотников с копьями и луками. Следующие за ними несли нечто, связанное верёвками поверх копыт и привязанное к длинному деревянному шесту. Что это было за животное, рассмотреть было сложно, потому как все жители посёлка с радостными воплями ринулись навстречу охотникам, а вооружённые длинными кривыми ножами женщины – разделывать добычу.

Выглядывая из-за голов столпившихся дикарей, друзья увидели то, что стало объектом всеобщего внимания. Крутые рога венчали большую лохматую голову с маленькими глазками. Крупное горбатое тело, покрытое длинной спутанной шерстью чёрно-белого пятнистого окраса, из которой выглядывало полное вымя.

– Костян, это что за чупакабра? – осторожно приблизился Илья, вытягивая голову, чтобы лучше рассмотреть диковинное рогатое животное.

– Ильюха, так это же корова!

– А чего тогда на ней столько шерсти? – неуверенно произнёс Илья, вспоминая, как выглядят коровы. По его мнению, они были гладкошёрстными, а это нечто имело шерсть длиной сантиметров пятнадцать-двадцать.

– Сорт такой. Порода, в смысле, – заключил Костя. – Ну, или дикая. Холодно ей зимой. Вот и шерсть отрастила.

– Сам ты дикий, Воропаев! Коровы не отращивают шерсть. Это вообще мутант какой-то! Не припомню я, чтобы коровы такие когда-то водились. Пятнистость – признак одомашненности, чтоб ты знал! Я-то, в отличие от тебя, биологию не прогуливал.

– Поздравляю, Зуев, хоть в чём-то пригодилось. По-твоему, динозавры водились, а коровы нет? Какая разница, что это за зверь, главное, шашлык будет!

– И то верно, – кивнул Илья. – Надо их учить, как мариновать правильно, а то опять без соли и перца жрать будут.

– Вот ты этим и займись, знаток биологии, – ответил Костя, обнимая дочь Ахтынкулука. – Идём, Милка, в «фигвам» прогуляемся.

Милка что-то прошептала Косте на ухо, покраснев при этом, а потом залилась звонким смехом. А на шее Ильи вновь повисла грузная Шахра, не переставая съедать его страждущим взглядом.

– Красавчик… – томно вздыхала она, взъерошивая его светлые волосы.

Женщины мастерски, как заправские мясники, освежевали мохнатую корову, отложив в сторону ценную шкуру и швырнув кишки своре похожих на гиен мелких собачонок, которые не переставали повизгивать и грызться между собой. Затем наступило всеобщее веселье. Мясо жарилось на вертеле, прямо над стеной огня, ни о каком маринаде не было и речи. Дикари громко спорили на своём тарабарском и горланили дурацкие заунывные песни. Один из охотников добился права смотреть за вертелом, периодически подкручивая дичь, и отрезая ещё жёсткие ломти мяса длинным кривым ножом. Куски тут же расходились по протянутым рукам племени, а голодные полуодетые детишки жадно подхватывали то, что оставалось от пиршества.