Константин Шаповалов - Отголоски забытого мира

– Ах да, – встрепенулся Оливер и принялся лихорадочно рыться по карманам. – Вот. Держите.

– Спасибо, сынок. Передавай маме привет, а заодно скажи, что я наконец сдвинулся с мертвой точки. Ну, бывай здоров!

Крестный хлопнул мальчика по плечу, и прежде чем Оливер успел спросить, о чем идет речь, массивная деревянная дверь захлопнулась прямо перед его носом. Вновь залязгали замки и вскоре внутри все стихло.

Странный он все-таки, этот Хьюго. Раньше хотя бы не говорил загадками. А теперь вот здрасьте-приехали. Эксперименты что ли у себя дома какие-то проводит? Юноша взглянул на улицу через плечо. Прохожие односельчане уже бросали на него любопытные взгляды. Мало кто осмеливается вот так просто войти в этот неухоженный двор. Так, ладно. Нужно поскорее выбраться обратно, пока не поползли слухи.

До трактира было недалеко. Это питейное заведение с весьма трактирным названием «Перекресток» находилось на площади, прямо напротив нелюбимой всеми каменной ратуши. Сид говорил правду: народу сегодня у Сэма хоть отбавляй. Что для буднего дня, еще и такого времени совсем нехарактерно. Ведь только-только перевалило за полдень. С чего вдруг такой ажиотаж?

Вскоре юноша вошел внутрь. Народу здесь было даже больше, чем показалось с улицы: почти все столики этого уютного заведения были заняты зашедшими пропустить по стаканчику работягами. За барной стойкой так вообще не было ни одного свободного места. В трактире стоял веселый гомон, как на шумной гулянке. Не хватало только музыки. С другой стороны стойки тем временем стоял и сам хозяин: среднего роста мужичок с солидным животиком. Он был совершенно лыс, но зато с длинными закрученными вниз широкими усами, точно бравый моряк из детских сказок. Не хватало только тельняшки и татуировки якоря на плече, ну и может быть трубки. Вместо нее, мужчина был одет в черный фартук с фирменной нашивкой, накинутый поверх белоснежной футболки – его неизменный рабочий костюм. Именно так, по мнению Оливера, и должен был выглядеть настоящий трактирщик. Юноша не мог представить себе никого другого на месте Сэма, а когда представлял, какими бывают подобные заведения в крупных городах, за их стойкой непременно оказывался старый добрый Сэм: добродушный весельчак умеющий поддержать любую компанию, но также способный постоять за себя и заведение, если дело доходит до заварушек. Он подливал посетителям в стаканы какие-то напитки, поддерживал сразу несколько разговоров, а также раздавал указания официанткам, среди которых было много знакомых Оливера. К девчонкам на подмогу также прибыли его жена и дочка. Так что персонал то и дело сновал туда-сюда между столиков, разнося всякие вкусности и кружки с элем.

Кое-как Оливер протиснулся к барной стойке, держа кувшин с драгоценным напитком повыше, чтобы не пролить ни капли.

– Добрый день, дядя Сэм!

– И тебе привет! – машинально ответил хозяин, даже не взглянув в его сторону.

Парень не обиделся. Сколько раз в день мужчине приходилось здороваться и прощаться – не сосчитать. Так что он терпеливо ждал. Через несколько минут Сэм заподозрил неладное. Как это: посетитель поздоровался, но ничего не заказывает. Глаза мужчины оторвались от стакана, который он старательно тер белой тряпкой, и быстро пробежали по постояльцам:

– Оливер, мой мальчик! – Расплылся в улыбке трактирщик. – Как поживаешь?

– Нормально. А вы?

– Да вот, сам видишь. Работа кипит, – он кивнул в сторону зала, а затем переклонился через стойку и едва слышно прошептал. – Ну что, принес?

Юноша кивнул и передал ему глиняный кувшин.

– Спасибо, сынок! Не уходи никуда, я мигом. Отдам сразу тару, а заодно и кое-что интересное для твоей мамы. Не все время же ей меня удивлять.

Мужчина скрылся за дверью на кухню, предоставив парня на несколько минут самому себе. А тем временем веселье в трактире все продолжалось. Никто не обращал внимания на появление мальчишки в питейном заведении, а ведь по неписаным законам деревни молодежь сюда попросту не пускали, разве что очень ненадолго и по неотложным делам. У Оливера было как раз такое, так что он не волновался. Но сейчас оставалось только ждать. От нечего делать юноша облокотился на отполированную поверхность и принялся изучать стоящие напротив стеклянные графины. Он знал, что внутри хранятся лучшие напитки трактирщика, ведь иначе Сэм не стал бы тратиться на очень дорогую нынче стеклянную тару. Рядом с каждой бутылочкой громоздилась деревянная дощечка с описанием. Ни одного знакомого названия. Да и откуда? Парень ведь ничего кроме медовухи в своей жизни не пробовал. А тут тебе и «Виски сорокалетней выдержки», и «Водка на стрючковом перце», и «Двадцатилетний ром с пряностями». Даже названия придуманы для эстетов. Он и слов-то таких не слышал.

От ближайшего к нему столика начали доноситься знакомые слова, так что Оливер отвлекся от изучения емкостей и весь превратился в слух, украдкой бросив взгляд на говорливых посетителей.

Там обосновались три кожевника, один из которых, судя по всему, только подошел и жаждал услышать последние новости. Мужчина как раз расстегивал кожаную жилетку и поманил к себе официантку Кару. Остальные сидели вразвалку и неспешно потягивали эль из своих кружек.

– Так откуда, ты говоришь, он взялся?

– Говорят, пришел с севера. Так и сказал, да.

– И что, точно философ?

– А кто его разберет. Сэм говорит, так представился. Имени не сообщил. Уставший был с дороги, зашел выпить лимонада. Сказал, что прибыл издалека.

– Дальше.

– Новости принес безрадостные. Просил всех предупредить. Говорил, что путникам стоит быть осторожнее: возле трактов обосновались разбойники, которые ночью нападают почти без опаски, грабят и все такое.

– Слыхал я подобное, – махнул рукой второй. – Знакомый коробейник на днях товары завозил в мастерскую. – Говорит, в Кейптауне что-то странное творится. Люди к семьям не возвращаются. Попросту исчезают. По-моему чушь это все.

– А что твой знакомый говорит на счет наших краев?

– По его словам это лихо бродит пока только в крупных селениях и их окрестностях, так что нам вроде бояться нечего – ближайший город-то вон как далеко.

– И откуда этот философ в курсе? – почесал затылок третий.

– В любом случае это нехорошо, – нахмурился только подошедший кожевник, которому как раз принесли кружку эля, – Я ведь и сам недавно в командировке был. К счастью без приключений. А по вашим словам выходит, что еще повезло. Раньше по трактам вообще можно было передвигаться безо всякой опаски хоть днем, хоть ночью, а тут такие известия. Тревожный знак.

– Я согласен с тобой, Арсен. Будем надеяться, что эта беда обойдет нас стороной, а в городах гвардейцы все уладят. Не зря же они, в конце концов, ставки свои получают.