Константин Шаповалов - Отголоски забытого мира

Оливер тяжело вздохнул. Как раз здесь недалеко есть местечко, куда бы он с радостью пробежался. Да что там говорить, будь его воля, при такой отличной погоде там бы вообще поселился. Парень отвернулся от окна и взглянул на противоположную стену. Прямо над кроватью висела картина с чудным лесным пейзажем. Взгляд скользнул по ней, но душа стремилась немного дальше. Там, как раз за западной стеной комнаты, их домом и двором лежала тропка, ведущая через высокую траву к извилистой речушке, которая круто изгибается около утеса с одиноким раскидистым дубом, а затем уносит свои воды дальше на север, где с обоих берегов раскинулись золотистые пляжи. Так что жителям их деревушки крупно повезло: здесь есть летний отдых на любой вкус. Можно было запросто последовать примеру взрослых, которые в свободное время предпочитали бесцельно валяться на теплом песке. Однако молодежь в основном проводила время ближе к скале по вполне очевидным причинам. И каменистая почва ребят совсем не смущала, ведь этот утес – нечто особенное. Невысокий, но отвесный обрыв, нависший над водной гладью массивным силуэтом. Правда берег внизу неприступный, ведь река потихоньку точит там камень. Зато глубина позволяет заниматься любимым хобби совершенно без опаски. Невозможно себе представить более веселого развлечения, чем прыжки в воду с четырехметровой высоты. Частенько их компания энтузиастов устраивает своего рода состязание. У пацанов ведь всегда так – никуда без духа соперничества. Оливер усмехнулся. Они с Сидом даже придумали несколько новых пируэтов, а затем провели много часов за их отработкой. Естественно понабивали себе кучу синяков на всех возможных местах. Но все равно это был приятный процесс. К тому же не зря говорят, что кто не падает – тот не учится.

Иногда к водным забавам присоединялись и девчонки, правда большинство из них предпочитали просто наблюдать. Мало кто решался прыгать, ведь многие почему-то боятся высоты, хоть и отчаянно это отрицают. В такие моменты парни обычно обменивались многозначительными улыбками и прекращали этот бессмысленный спор.

А после тяжелого трудового дня, когда солнце закатывалось за горизонт, весь этот совместный коллектив потихоньку перемещался к раскидистому одинокому дубу. Под его сенью, в оранжевом свете языков пламени, молодежь то и дело проводит вечера за играми, страшными историями или песнями под гитару. Или же просто болтая, делясь друг с другом свежими новостями и новыми анекдотами. Частенько к ним присоединялись и взрослые. Это здесь никого не смущало. В родной деревушке большинство людей поддерживали хорошие отношения. Может быть поэтому зимой здесь бывает даже теплее чем дома.

К слову семейное ранчо юноши находилось на южной окраине. Однако даже ему чтобы добраться до утеса приходилось покрывать расстояние в несколько километров. А другим детям и того больше. Поэтому когда гуляния затягивались, волнующиеся родители первым делом бросались именно на отвесный склон. И как правило застревали вместе с отпрысками у костра еще на несколько часов. Что касается Оливера, то мама приходила за ним лишь в исключительных случаях. Женщина с детства приучала его к самостоятельности. Ну и он сам был вроде как ребенком сознательным, поэтому старался слишком уж долго не засиживаться без предупреждения, да и вообще держать слово.

Юноша улыбнулся, вспомнив вчерашние посиделки. Был как раз такой вечер. Вся молодежь собралась у огня. Были и девчонки, как всегда стайкой держащиеся немного в стороне. Как обычно шептались и хихикали, но никто не обращал на это особого внимания. Ох уж эти барышни! Иногда кажется, что они вообще только это и умеют. Оливер и сам не понимал, почему его это задевало и, пожалуй, немного смущало. В любом случае, вчера юноша отлично провел время. Кажется, Эйприл пару раз ему улыбнулась, или это просто показалось… Кто уже сейчас разберет?..

– Оливер, соня, ты уже встал? Не заставляй идти и вытаскивать тебя из постели!

Блин. Нужно срочно приводить комнату в порядок, пока мама не зашла, иначе нагоняя не избежать. Итак, что тут у нас: под окном стол завален каким-то мусором, постель на кровати вся перекручена, а в шкафу напротив полный бедлам. Беда. Наконец, юноша поднялся с койки, потянулся, засучил рукава своей пижамы. И закипела работа.

Постепенно его обитель стала приобретать более-менее товарный вид. И вот, спустя некоторое время, парень облегченно вздохнул и осмотрел результат своих трудов. Не сказать, что спальня прямо сияла, но все же выглядела вполне пристойно: на столе ни одного помятого листка пергамента, в книжном шкафу слева все аккуратно разложено, постель убрана и застелена, а из гардероба не торчит во все стороны разномастная одежда. Во всяком случае, теперь с чистой совестью можно снять пижаму и натянуть на себя штаны.

Дверь в логово юноши слегка скрипнула и отворилась. Вошла Мария. Его мама. Стройная женщина с черными, как смоль волосами ниже плеч, которые сейчас были заплетены в аккуратную косу. Любому гостю в этом доме сразу бросалась в глаза ее королевская осанка. Оливер никогда не видел, чтобы женщина сутулилась, так что многие кто не был с ней знаком, ошибочно считали ее чрезмерно гордой. Но и это качество было матушке совершенно не свойственно. Все в округе в один голос твердили, что гордыней Мария никогда не страдала. Вообще у их семьи с соседями были прекрасные отношения. Ведь его мама милейшей души человек. Но и постоять за себя может при необходимости. А сколько всего умеет. Оливер ей всегда очень гордился. Потому что у него просто супермама.

– Ого, ты даже свою комнату привел в порядок. Что-то в лесу сдохло. Но ты это правильно – избавил себя от штрафных поручений. Однако парочку неотложных дел все же придется выполнить. Идем скорее завтракать.

– Есть, мэм! – полушутя полусерьезно проскандировал Оливер.

Они вместе вышли из детской. Мальчик вздохнул про себя. Хорошо, что матушка не открыла гардероб, иначе на нее посыпались бы горы скомканной одежды, а на него – горы этих самых штрафных поручений. Но в этот раз, похоже, пронесло.

Семейство перебралось в комнату побольше, которая служила одновременно и кухней, и гостиной, и прихожей. Благо, она была довольно просторной чтобы совмещать в себе эти функции. Кроме двух больших окон с западной и южной стороны, здесь было также несколько дверей. Соседняя вела в спальню мамы, а по правую руку с северной стороны, рядом с тумбочкой для обуви и шкафом для верхней одежды, находилась массивная входная дверь. Еще одна в дальнем углу напротив, вела во двор. Несмотря на широкие окна, здесь было немного темнее, чем в обители юноши, так что глаза привыкли лишь через какое-то время. И все же это не делало гостиную менее уютной. Обставлено здесь все весьма скромно, но при этом приветливо и функционально. В центре расположился небольшой столик на шесть особ, за которым семейство то и дело трапезничает. Сейчас около него стояло два стула, однако остальные были неподалеку, если вдруг в родной дом нагрянут гости. Печь в дальнем углу, стол для готовки, мойка, люк погреба – одним словом стандартный кухонный набор. Но вот что Оливеру действительно здесь нравилось, так это стены. Однажды, когда он был совсем маленький, Мария попросила выщербить в некоторых местах полукруглые бревна. Эти ровные участки очень скоро превратились в настоящие деревянные полотна, буйствующие яркостью красок. Будучи отличной художницей, мама изобразила на них чудные лесные пейзажи. Было также несколько натюрмортов и картин с неведомыми райскими птицами. Даже сейчас эти создания будто светились, придавая комнате тепло и уют. Оливер невольно улыбнулся. Какая же матушка все-таки мастерица!