Владимир Сивцов - Красноборские фантазии

Перейдешь реку Забвения и снимешь покрывало. Как ты это сделаешь, и что произойдет при этом, мы не знаем. Но храни барьер, не распадайся».

Смотрю на тот берег. Мне почему-то кажется, что там скульптура. Увижу ли я ЭТО – Прекрасное и Ужасное. Без выбора. Что ждет меня? Что мне достанется? «В свободе ли я рожден тем, кто я есть? В свободе ли прихожу к любви, в свободе ли отдаляюсь от нее?» Шагнул в реку, в неизвестность.

В Красноборске. Мое село довольно сильно изменилось. Набережная. Береговой обрыв очень опрятен. От больничного городка до пристани посредине склона построены аккуратные мостки, довольно широкие с деревянным резным парапетом до пояса. Выше, до самой аллеи, по склону цветут декоративные кустарники и кругом цветы.

Солнце светит со стороны Дябрино. Там видны белые двухэтажные дома, далекие, манящие. Предзакатное теплое солнце. Великолепное настроение.

Мы идем по прогулочной мостовой вдоль реки. Гуляет много веселых людей: красноборцы, туристы, просто отдыхающие люди. Все улыбаются. С букетами, с мороженым. Тепло. Уютно. Тихо.

Обнимаю свою спутницу за талию. Она выгибается, смеется. Поворачивается ко мне и внимательно смотрит в глаза. На ней легкая коротенькая юбка и кофточка. В глубоком вырезе кофты нежное подрагивание. Не сдерживаюсь, наклоняюсь и целую упругое и прелестное. Сердце вздрогнуло и замерло. Она ловко выскальзывает и со смехом бежит, уклоняясь от встречных. За ней!

Бежим к пристани. Пристань огромная, целый плавающий вокзал. Счастливые, взявшись за руки, вбегаем по трапу на пристань. Навстречу кубарем катится молодой парень, срывается с борта и с плеском падает в воду. Только взвились брызги, только взбурлили пузыри.

Драка. Окровавленные ребята терзают друг друга. Двое в камуфляже сплелись в борьбе. Они почти удушили каждый своего противника, с трудом ворочаются, и все же упрямая беспощадность в их борьбе. Страшно. Кричу:

– Ребята! Что же вы делаете! Люди! Где вы!

Но меня для них просто нет. Вдруг, выстрелы. Все ошарашены. Моя девочка… Она, прикрывая ладонью кровавое пятно на груди, медленно падает в воду. Начинаю осмысливать происходящее.

Сквозь пелену мути в глазах вижу ее в воде. Кажется, что она из воды тянет ко мне руки. Водоворот кружит ее легкую и утягивает на дно, оставляя после себя кровавую пену.

Прыгаю за ней в воду. Задыхаюсь. Вырываюсь из воды с одной болью. Кружит водоворот. Кружится мир вокруг воронки. Кричу, рвусь снова в воду. Но меня держат чьи-то руки. Много рук. Держат не меня – мое тело.

Сознание оторвалось и утекает вместе с водой за ней. Бесплотное, оно старается поймать уплывающее, ускользающее, исчезающее во мраке и мути. «За что!!?»

Горячка сотрясает всего от кончиков волос до кончиков пальцев ног. Бегут, бегут горячечные картинки.

Я в какой-то пещере. Ужасно пахнет. Вход в пещеру закрывает тень кого-то лохматого, рычащего. Злобные, налитые кровью глаза. Огромная пасть с капающей слюной. Тоже рычу. Дико, по-звериному. На моих руках-лапах огромные кривые когти. Бью по пасти, разрывая её. Хлещет кровь…

Убегает картинка. Набегает другая…

Горит лес. Горят низкие домики. Носятся на низких фантастических «лошадках» всадники. Все закованы в железо. Бьют беззащитных людей. Я почему-то в платье, которое очень мешает бежать. На руках у меня ребенок. Вот уже близко лес, ещё не тронутый пожаром. Тень неотвратимая и страшная накатывается сзади. Спасти! Только бы спасти дитя! Рывок и я проваливаюсь в яму. Злая тень пролетает над нами, опалив страхом.

Убегает картинка, заменяется другой.

Большая площадь. Ликующая толпа. Все кричат, машут руками, шапками, платками. Взявшись за руки, идем по ковровой дорожке с моей суженой. На мне богатое, украшенное серебром и самоцветами платье. На моей невесте белое, длинное, все в блестках и фата. Вижу огромные синие глаза, густые черные брови, улыбающиеся полные губки. Как она хороша!

Всходим на высокое крыльцо и поворачиваемся к ликующему народу. Что-то свистнуло в воздухе. Черные стаи ворон и галок взмывают к небу. У меня в плече дрожит стрела. В безмолвном крике искажается её лицо. Боль отнимает у меня сознание…

Исчезает картинка, и мчатся, мчатся друг за другом видения, но не успевают оформиться, заменяясь. Столкнулись… и замерли. Все замерло в сером, неуютном, холодном. Холод сковывает всего, останавливает кровь, подбираясь к сердцу, останавливает движение. Сковывает, превращая в ничто.

Так вот где оно – НИЧТО. Это всепоглощающий холод. Вот где кончается всякая жизнь. Не в бесконечном пространстве, где просто пусто, а в Могучем холоде, который и пространство сковывает, превращая в ничто.

Нужно движение. Появляется движение – появляется возможность жизни. Движение – жизнь. Жизнь – движение! Осознание придает силы. Начинаю движение из глубин себя и с огромным усилием передаю телу. Снова живу. Только где?

Мои дочки Наташа и Надюшка (пять и три годика) катаются со мной на санках с берега Двины на лед. Нам очень весело. Девочкам:

– Сильно-то не валяйтесь в снегу. Вымокнете, нам от мамы влетит.

– Нет, не вымокнем!

Смеются счастливые. Румяные. В снежном вихре несутся вниз. Смотрю, а их нет. Бегу в испуге на лед. Черная полынья смотрит на меня. Боль тугим капканом сжимает сердце. Ужас леденит кровь.

– Наташенька… Наденька… а… а…

Прыгаю в чернь воды за ними. Холодно. Задыхаюсь. Воздух в груди кончается. Хватаю ртом воду и… ощущаю, что дышу. Дышу в воде! В водяных сумерках иду по дну, ищу девочек. Кругом камни, обросшие тиной. Проплывают водоросли вертикально, словно так и растут в движении. Вдруг слышу:

– Папа! Спаси нас!

Рвусь на голосочки. Бегу. Какое там, бегу, еле пробираюсь сквозь толщу воды, но всеми силами стремлюсь к ним. И вижу: девочки, взявшись за руки, спешат мне навстречу, но их сносит течение. На них только легкие платьица. Вода стремится и их смыть с тела. По камням босыми ножонками. К ним! Рвусь и достаю. Обнимаю, прижимая к себе. Они плачут.

– Ничего, доченьки мои… Я сейчас…

Надо что-то предпринять. Нельзя впадать в безнадежность. И вижу впереди, немного справа, стену, а в стене дверь. Дверь деревянная с металлической оковкой. Мощная металлическая ручка. Открываю довольно легко. Дом на дне реки.

Входим, отряхиваемся, и довольно быстро обсыхает. И вот мы уже счастливые сидим за деревянным столом из струганных досок. Стол девственно чист. Мы пьем чай с малиновым вареньем. Нам тепло и хорошо. Только что-то здесь не так. Меня связывает непонятный страх. Тревога, тревога… Здесь кто-то есть.