Тимофей Еперин - Серебряные линии

– Я сам его хоронил два раза. А Морис так уже и со счета сбился, наверное. Хорошо то, что ты упомянул Мориса, разжуй это, – Вилоу протянул Марку непонятно откуда извлеченный, высохший кусочек листа. – Это оставит тебя в живых, когда ты отойдешь от меня достаточно далеко, – Марк послушно принялся разжевывать взятый из рук старика листочек.

– Осознай малец, то, что ты своей пустой головой меня ударил, могло тебя убить на месте, даже прилив сил, который ты испытал, оказавшись вблизи испарений, имело лишь временный эффект. Я могу в любой момент растворить все кости в твоем теле, Лая уже все сделала для этого. Тот яд, что сейчас с дикой скоростью носится по твоим венам, ждет момента. Ты понимаешь то, что я тебе говорю?

– Ты старик, живущий на болоте, тебя сложно понять, – чувствуя действие противоядия, продолжал жевать лист Марк.

– Я не могу поверить в то, что ты зашел так далеко.

– Серебряные нити, они всегда мне помогают найти то, что я ищу.

– Отлично, как ты обращаешься за помощью к этим серебряным линиями?

– Достаточно испытать сильный испуг, либо полностью успокоится. Они уже сами указывают мне путь. Никогда не подводили. Порою кажется, что они лучше меня знают, в чем я нуждаюсь. Мы это вместе с Отто выяснили, давным-давно.

– А ведь это неестественно. Ты искал причину их происхождения? – Вилоу, заинтересованный внезапным поворотом разговора не смог утаить своего любопытства.

– Угу, Отто назвал это проклятием, хотя я до сих пор не понимаю, почему не стоит пользоваться такими возможностями.

– Он лишь хотел уберечь тебя, от не самой приятной судьбы. Не справедливой и опасной.

– Именно поэтому он так со мной поступил? – иронично поинтересовался Марк.

– Всякий раз, когда он хоронил себя, он пытался оградить от опасности людей, к которым испытывал слабость. Вполне возможно, что этот раз был последним. Я слышал от Мориса о том, что он привязался к какому-то мелкому оборванцу, но я даже не мог подумать, что судьба так жестоко обойдется с ним, – произнес старик, с еще более пристальным вниманием рассматривая Марка, который невозмутимо продолжал жевать врученный ему лист.

– Одного поля ягода, это ты о чем говорил? – после недолгой паузы, так и не дождавшись объяснений, что же все это значит, решил переспросить Марк.

– Ты, я так понимаю, не здешний, не из этих мест, – уточнил старик, ожидая подтверждение своих слов.

– Верно, последний раз я видел свой дом еще ребенком, а потом скитался с Саранчой, а потом жил у Отто.

– Тебе знакомо имя Тин? – вложив максимальную серьезность в свой тон, спросил Вилоу.

– Да, Отто говорил о нем, но сказал очень мало.

– Так вот, по всей видимости, я должен рассказать тебе одну историю, а что делать дальше, решать тебе. В любом случае, после этого разговора, мы больше не увидимся.

Ласмир

Не было преграды, которая могла остановить Алхимика. Стремясь познать истину, он год за годом совершенствовал искусство алхимии, все дальше отплывая от берегов человечности. Так называемая некромантия, гонимая и караемая смертью у его народа, вдохновила молодого алхимика на важное решение. За всю свою жизнь, он ни разу не пожалел об этом. Изучив на практике возможности гипноза, ему не составило труда, втерся в доверие к придворным врачевателям. Год за годом, как паук, сплетая паутину своего замысла, Алхимик находился при дворе, постепенно убирая препятствия, что мешали ему получить безграничные возможности. Советники сходили с ума, призывая короля ввести смертную казнь за любой проступок. Личная охрана, становилась настолько ослабленной физически, что вес собственных доспехов, становился для них неподъемной ношей. Наследники начинали ненавидеть друг друга, ища повод к выяснениям отношений. Лишь повара, продолжали исправно делать свое дело. Не забывая приглашать алхимика, прославившегося при дворе приемником первого целителя, чтобы тот проверял еду на наличие ядов и вредных примесей. Последней каплей, в королевской чаше терпения, стала смерть его младшего сына, от руки старшего. Решение не заставило себя долго ждать. Изгнание. Военный советник, временами мучающийся из-за ранения, как и многие другие, пользовался услугами Алхимика, ставшего приемником первого целителя. Убедив пораженного горем короля, сопровождать его сына в изгнании, дабы не бросать надежду на искупление греха, он повел за собой самых недисциплинированных, но в то же время, преданных королевской крови воинов. Атакующее крыло армии, известное под именем – «Оскал смерти», снова ступило на путь войны.

Пытаясь вернуть себе, расположение отца, братоубийца принял решение: во что бы то ни стало, поставить перед королем на колени обитателей диких и непокорных земель. Военный советник, рассмотревший в изгнанном наследнике, будущего короля, дал клятву: до последней капли крови служить ему верой и преданностью. Не забыв отрекомендовать личного целителя, своими руками творившего чудеса медицины. Алхимик лишь попросил оказать ему честь и позволить, все свое свободное время, проводить в лазарете с ранеными солдатами. Каждый завоеванный участок земли, открывал новые горизонты для его исследований. На удивление быстро выздоравливающие воины, уже спустя пару дней, вновь оказывались в рядах Оскала смерти. Те изменения, что с ними происходили, были заметны лишь во время очередных сражений. Нечеловеческая мощь и внезапно появившаяся дисциплина, не оставляла врагу никаких шансов. Та ярость, с которой они желали увидеть, что находится внутри у защитников своих земель, пугала даже командующих ими капитанов. Сблизившись с изгнанником, Алхимик сообщил ему печальную весть, о том, что рана, полученная советником еще в молодости, сильнее любой медицины и оставляет крайне мало времени. Отягощенный известием о скорой кончине своего генерала, но, в то же время тронутый проявленным доверием, он отдал приказ о наступлении. Военный советник так и не смог стать свидетелем восхождения на трон, пока еще хозяина диких земель, как сам себя начинал называть прямой наследник короны, прогуливаясь по пропитанным кровью и горем полям сражений. Получив полный контроль над остатками здравого рассудка хозяина диких земель, Алхимик приступил к воплощению своей мечты. Те немногие воины, что за время всего похода, ни разу не побывали в лазарете, были отправлены с разведывательной миссией на верную смерть. Оставшись в окружении своих марионеток, он приступил к практике. Вживляя в тела покорных кукол органы различных животных, он пытался пробудить в них звериные инстинкты, что бы те, могли найти путь к существованию в симбиозе с человеческой сутью. Презирая законы природы, Алхимик стремился преодолеть барьеры человеческих возможностей. Не желанием победить смерть, а тягой к исследованиям, созданием собственной формы жизни, был так одержим, когда-то бывший милым ребенком, Алхимик. Удачные эксперименты, уже не участвовали в сражениях, а вот те, кому повезло меньше, вселяли ужас в сердца завоевываемых людей, одним лишь своим видом. Избирательная тактика нападения оставляла в живых лишь женщин, способных родить.