Наташа Корсак - Полёт в Чаромдракос

Стрикс, приземлившись, старалась не задевать лапами землю, держась на лету. Если бы она ступала ногами по уснувшим улочкам, без шума бы не обошлось.

Мы свернули в узенький переулок, освещённый тремя рыжими фонарями. Слегка подбитые какими-то хулиганами, они висели на рельефной каменной стене и не столько дарили свет, сколько просто украшали улочку своей стариной. Поджав свои крылья, Стрикс уверенно двигалась на их свет, стараясь не застрять в кишке узенького переулка.

– Nous allons ou? [58] Куда мы направляемся? ( фр .) – спросила я, откровенно побаиваясь таких непролазных темных местечек.

– Au monsieur Chatmort [59] К месье Шаморту ( фр .). , – ответила Стрикс и остановилась между вторым и третьим фонарями.

– Qui est-ce? Il n'y a ni portes ni fenêtres ici. Où est ce monsieur Chamort? [60] Кто это? Здесь же нет ни одного окна, ни одной двери. Где этот ваш Шаморт? ( фр .) – заволновалась я.

– Trop de questions stupides! [61] Слишком много глупых вопросов ( фр .). – засопела химера и, коснувшись правой лапой самого потертого камня на холодной стене дома, произнесла: – Ts-ts-ts, miaou-miaou… ouvrez la porte mon cher comte [62] Кис, кис, кис, мур-мур-мяф… отворите, славный граф ( фр .). .

Я не успела испугаться. Стрикс прошипела заклинание так быстро, будто она постоянно разгуливала по этому малюсенькому переулку. И всем, кроме меня, её слова были понятны и знакомы.

Прошло секунд пять, но никто никакую дверь нам не открывал. Стрикс нахмурилась и повторила всё то же, но громче. И тогда я услышала шуршание внутри стены. Кто-то явно толкал её прямо на нас. Вдруг между вторым и третьим фонарем, как из ниоткуда, появилась вполне себе приличная вывеска «Pêche Chat Tavern» [63] Таверна кота рыболова ( фр .). , камни на стене приобрели багровый оттенок и перевоплотились в невысокую, но широкую, в метра полтора, дверь с медной рыбкой вместо ручки.

Стрикс тут же уверенно потянула за неё, и дверь распахнулась, ненарочно задев висящий над ней заливистый колокольчик.

Мы оказались в шумном местечке, напоминающем рыбацкую таверну века так… восемнадцатого. Повсюду висели рыболовные сети. На гостевых столиках стояли деревянные миски, а столовые приборы напоминали породы разных речных рыб. Вместо стульев здесь лежали мягкие пышные подушки всех цветов радуги. Только за одним столом стояли три уродливо изогнутых, потрескавшихся от старости табурета.

Роль официантов досталась проворным городским воробьям. В отглаженных фартучках и с белоснежными полотенцами, уложенными на правых крыльях, они разносили гостям местные лакомства: жирные сливочки, дымного лосося, лапки королевских лягушек, валерьяновое вино и мороженое из рыбьего жира.

Два столика были заняты большой кроличьей семьей. За тем, что стоял у самого бара, восседал отъевшийся голубь, а за столиком у занавешенного изорванной сетью окна отдыхал взъерошенный пес, размеренно потягивая через трубочку коктейль из сахарных косточек.

Стрикс всё искала кого-то взглядом и вдруг яростно фыркнула.

– On peut mourir en t'attendant, [64] Ну, наконец-то! Так и умереть можно ( фр .). – гневалась она, глядя на по-королевски подплывающего к нам сытого черного кота. Это и был месье Шаморт – хозяин таверны.

Заметив на руках Стрикс Камиллу Штейн, кот засуетился и напрямую обратился к химере:

– Cet horreur! Elle est mourir? [65] Какой ужас! Что с ней случилось? ( фр .)

– Les hommes [66] Люди ( фр .). , – лишь промолвила Стрикс.

Ударив об пол своим толстым хвостом, месье Шаморт громко распорядился:

– Китовье молоко! Срочно! В холодильнике должна была остаться хоть пара капель! И не подогревайте!

Услышав его приказ, воробьи моментально улетели на кухню. А кот, мурлыкая, склонился над бабушкой и принялся тереться о её щеку своей усатой мордой.

– Tu ne peux pas vivre sans faire tes mamours [67] Не можешь ты, без своих этих нежностей ( фр .). , – съязвила Стрикс.

– Pardon, je n'ai pas pu résister [68] Простите, не сдержался ( фр .). , – мяукнул кот. – Ками можно уложить на её подушечки, те, что у моего личного стола. Да и вы все присаживайтесь!

Мы все направились к тому самому столику, где кряхтели карликовые табуреты. Воробьи принесли Камилле, как сказал хозяин, «её подушечки», расшитые золотыми нитями. Герои, изображенные на подушках, были мне знакомы. Они же украшали потолок в моей спальне, точнее, в одной из спален Камиллы Штейн. Самую большую подушку – с изображением красивого серебристокрылого существа, похожего на рептилию, – положили Камилле под голову.

Я взяла бабушку за её ледяную руку. И тут кот предложил:

– Может быть, перекусите. Вы ведь у меня надолго.

– Oui je suis affamé [69] Да, я голодна ( фр .). , – воскликнула Стрикс.

От её радостного согласия меня слегка передернуло. Я даже отпрянула к играющему с пойманной мухой пеликану. Я не могла скрыть своего напряжения. Дело в том, что некоторые факты биографии химеры по имени Стрикс могли напугать любого земного человека.

– Pourquoi est-ce que tu me regardes comme ça? [70] Чего ты на меня так смотришь? ( фр .) – спросила она.

– Non, rien du tout [71] Да так, ничего ( фр .). , – боялась признаться я.

– Eh bien, dites-moi… mon estomac gargouille déjà! Ces coupe-jarrets ont justement interrompu notre dîner formidable [72] Ну говори уже… уже в животе урчит! Эти головорезы как раз оторвали нас от восхитительного ужина ( фр .). , – раздосадовалась Стрикс.

– Est-ce que vous mangiez les enfants? [73] Вы ели детей ( фр .). – вдруг вырвалось у меня.

И за столом раздался грохочущий демонический смех. Смеялись все. Слон даже схватился за свой трясущийся живот. Пеликан неприлично крякал, а Стрикс, почесав свой обезьяний нос, наконец-то переспросила:

– Qui avons-nous mangé? [74] Кого мы ели? ( фр .)

– Bien… – неловко промямлила я. – Dans différents manuels et guides de Paris, sous ta photo avec la cathédrale, on raconte que tu voles et manges des nouveau-nés. Enfin, c'est ce qu'on y écrit… [75] Ну… в разных учебниках и в путеводителях по Парижу, где есть твоя фотография на соборе, описывают и легенду о том, что ты крадешь и ешь новорожденных детей. Ну, так там пишут ( фр .).

Все снова рассмеялись.

– Une fois, dans la galerie des chimères, j'ai fait peur à un garçon dégoûtant, quand il essayait de mettre les couleurs sur l'éléphant par ses crayons [76] Как-то раз, в галерее химер, я напугала одного омерзительного мальчишку, когда тот пытался разрисовать карандашами слона ( фр .). , – сказала Стрикс. – Et maintenant, les gens, ces mauvaises langues, fabriquent des rumeurs sur moi! ils l'écrivent même dans les guides, [77] И теперь люди, эти любители сплетней, распускают обо мне гадкие слухи! Еще и в путеводителях пишут… ( фр .) – выпучила глаза она, – Pourquoi devraisje manger les enfants!? Avec leurs «cuisses de grenouille»! Qui voudrait manger pour un plat plein de bonbons et des chewing-gums qui crie en plus? [78] С чего бы мне есть детей!? Тоже мне… «лягушачьи лапки»! Кому захочется есть кричащую, напичканную конфетами и жвачками еду? ( фр .)