Таша Истомахина - Я твой Ангел. Серия «Корни и крылья», книга 1

– Уважаемые граждане! В вашем городе проводиться первый в истории округа Кологрис суммированный учет населения по нескольким показателям, который позволит определить, какая улица вашего города самая удобная для проживания.

– У нас только две улицы – Набережная и Поселковая.

– Вот их мы и оценим по степени благополучия. Разделимся на две группы. Жители Набережной, пожалуйста, встаньте справа, а Поселковой – налево.

Народ поделился неравномерно, потому что мы находились именно на Поселковой улице: большинство, четверо из шести, шагнули в левую сторону.

– Вообще-то, я пообедать пришел в кафе, – начал оправдываться единственный представитель Набережной.

И правые, и левые повернули головы к мужчине в утепленной куртке, который остался стоять в центре. Тот развел руками:

– Я здесь проездом, но могу встать к Набережным, а то как-то несправедливо получается.

Я была уверена в успехе своего предприятия, поэтому начала опрос довольно бодро:

– Отвечайте на вопросы по очереди: сначала поселковые, потом набережники. Сколько школ на вашей улице?

– Одна.

– И у нас одна. В смысле одна школа на обе улицы.

– Хорошо. А медицинских учреждений сколько на каждой улице?

– Больница есть в соседнем городе – в десяти километрах, но доктор Вальсман лечит всех, если случай не тяжелый.

– Отлично! Полагаю, если на Поселковой улице есть кафетерий – отличный, кстати, там кофе, – то уж на Набережной обязательно должен быть ресторан, да не один.

– Один есть, но рестораном никак не назовешь. Марта готовит пироги и разносит их по конторам.

Делая вид, что записываю, я лихорадочно придумывала вопросы, которые могли бы вывести меня на нужный разговор. Похоже, в этом городке все наименования в моем предварительно составленном списке было представлены по одной штуке.

– Сколько дорожных происшествий случилось за последний месяц?

– А если шину у велосипеда спустило, считается?

– Нет, считаются только серьезные случаи.

– Тогда не было.

– Сколько человек упоминало Драконов во время разговоров в общественных местах?

Я подняла голову от блокнота, в котором чиркала хаос, и внимательно посмотрела в лица дюжины человек, что стояли передо мной. Я даже не заметила, когда подошли эти люди, такие молчаливые, со сжатыми губами, сумеречными взглядами. Только что все смеялись над моими глупыми и очевидными вопросами, а теперь ждут, что же я буду делать.

– Я Нумератор, государственный представитель, – отработанным движением руки я пустила солнечного зайчика в глаза своим респондентам. – Вы не разрешаете мне заходить в свои дома, чините препятствия исчислению пропавших. Поэтому здесь и сейчас я желаю знать, сколько за последнее время было исчезнувших на Поселковой улице, а сколько на Набережной.

Молчание толпы стало густым, вязким, смысловым. Я сопротивлялась нервному тику под глазом изо всех сил, как вдруг приглушенный вопрос долетел к моей стене из акаций:

– А за какое время надо считать?

– Сколько помните.

– Тогда на Набережной за пятнадцать лет пропало около восьми человек.

– Девять, если считать того полного мужика – он пропал раньше всех – лет семнадцать назад.

– А на Поселковой уже одиннадцать человек исчезли.

Я немного приободрилась:

– Кого пропало больше – мужчин или женщин?

– Наверно, мужчин.

– А одного из них, того, с густыми бровями, видели недавно в соседнем округе с молоденькой девушкой.

Толпа неохотно рассмеялась. Я спустилась с каменной ограды и посмотрела в глаза каждому из стоивших передо мной горожан:

– Почему вы не требуете от властей расследования? Почему молчите?

– Так власти же знают. Брежатые заходят во все дома и изымают метрики – такое правило. Да и вас вот шлют – Нумераторов.

Презрение, прозвучавшее в названии моей должности, было неприкрытым.

Ответить я не успела, потому что услышала дребезжащие звуки, похожие на какой-то странный, отдаленный хохот.

– Расходитесь, Хохотва спешит!

– Кто?!

– Стрепеты!

Я и забыла, что в просторечьи Брежатых называют Хохотвой. Всё дело тут в машинах, на которых они передвигаются. Эти двухместные штуковины не похожи по технологии ни на одно известное мне средство передвижения, то есть ни на автомобиль, ни на поезд. Кажется, что они парят, не касаясь шинами дорожного покрытия. И ещё издают при взлете звук похожий на дребезжащий хохот, а при передвижении – мерный, своеобразный свист. Поэтому и названий у отряда два: по взлету простонародное – «Хохотва» и официальное «Стрепеты» – от птицы, полет которой похож на движение машин. Стрепет точно встрепенется, когда поднимается, или, вернее сказать, сорвется с земли. Сорвавшись с земли, он летит очень быстро. Кажется, что птица дрожит и трепещет на месте, но в то же время быстро двигается вперёд. В полёте крылья издают издалека слышимый своеобразный свист. Даже маханье крыльями не заметно, так часто он ими машет. Вот так и Брежатые по двое на своих машинах ездят, словно летят невысоко над землей.

И вот теперь патруль этих молодцев стоит передо мной и требует документы. Я показала жетон. Они сличили меня с кучей снимков, и, видимо, нашли среди них один, похожий на мое бледное личико.

– Эти люди, что вас окружали – они представляли для вас угрозу?

– Нет.

– Мы должны задержать их за чинение препятствий государственному представителю?

– Нет, конечно, нет!

– Тогда почему вы залезли от них на заграждение?

– Просто я… я спрашивала о дороге к морю, и чтобы… лучше видеть направление, залезла на камни.

– Вы знакомы с кем-нибудь из этих людей?

Тут я чуть было не болтанула про Михаэля, но вовремя прикусила язык – не стоило впутывать его в историю, финал которой он мне предсказал час назад. Но всё-таки я проговорилась – о Марковиче. Конечно, нечаянно. Брежатые потребовали расходные документы: чеки, расписки о том, где я питалась и где ночевала. Но транспортных отчетов у меня не было, поэтому пришлось сказать, что я приехала в город на автомобиле.

– Покажите.

Я подвела их к внедорожнику с отчаянно бьющимся сердцем и молила, чтобы Михаэль сердился на меня как можно дольше: только бы его не оказалось рядом.

Брежатые обошли Марковича со всех сторон, оставляя вмятины протекторов своих ботинок на влажной земле.

– Это ваша личная машина?

– Ага.

– Вас предупредили в Агентстве, что Нумераторы находятся под наблюдением Брежатых во избежание инцидентов с местным населением?