Владимир Буров - Петр Первый

– До конца жизни, – а некоторые, вообще:

– На всю оставшуюся жизнь. – Что надо считать, как не только до конца существования Земли, но и вообще:

– Всего мира. – Как и сказано:

– И когда языки умолкнут.

Александр наконец нашел Петра. Но уже в городе, который явился ему, как из миража в пустыне:

– Неожиданно. – Он переплыл реку – никого. Но когда поднялся на гору, так просто, интуитивно, то понял, что, как Александр Македонский:

– Отсель грозить мы будем. Но кому – пока не знал точно.

В кабаке они сидели вдвоем, и целовались прямо за столом, у всех на виду.

– Как будто это так и надо, – сказал сам себе Алекс, а официант услышал, подошел чинно – благородно и попросил:

– Сначала деньги – потом место с вкусным пожрать, – как он сказал.

Александр хотел возразить, что так не делается в городах, а только в пещерах разбойников, но понял, что здесь встречают по одежке, а он – теперь заметил – одет слишком по пляжно-лесному:

– На голове березовый веник, на талии морские водоросли.

– Что не так? – спросил Алекс.

– Только одно: на голове у вас береза, а у нас здесь растут только дубы. Если иметь в виду похожие на березу деревья.

– Меня ждут, – сказал Алекс, и кивнул в сторону стола, за которым обжимался Петр.

– Извини, парень, но у нас интим гарантирован законом.

– Я согласен, но разрешите простой вопрос:

– Это Швеция или Швейцария? Ибо между ними есть большая разница: обе гарантируют, но качество разное. В одном случае – это деньги, а в другом – этот самый интим.

– Швейцария, – просто по ошибке ответил официант, но подошедший метрдотель без удивления поправил его:

– Нет, нет, это Швеция, проходите к своему напарнику, он предупредил, что:

– К нему могут присоединиться.

– Я об этом ничего не знал, – удивился официант.

– Достаточно, что я об этом знаю, – сказал метр, и добавил:

– Наденьте пиджак.

– Что?! – не понял даже официант.

– Я сказал: наденьте? Нет, конечно, наоборот: снимите, здесь жарко, и будете выглядеть, как зеленая ворона.

Александр только немного подумал, что лучше снять, низ или верх, и решил снять верх, но со словами:

– Это пока что.

– Окей.

– Если честно, мы тебя ждали только завтра, – сказал Петр после лосося с креветками на решетке и маленького на двенадцать литров бочонка пива. И да, познакомься:

– Анна, – девушка протянула руку.

– Мы с вами раньше не встречались? – И по временной глупости спросил: – Вы не шведка?

– Шведка. – ответила дама, и для доказательства так ударила Алексу в нос, что у него пошла кровь.

– Зачем ты его ударила? – спросил Петр.

– Роттердам никто не должен забывать, если был там даже только один раз.

– Я и так уже все вспомнил, – с обидой ответил парень.

– Тогда назови пароль.

– Амстердам.

– Правильно. – И обратилась к Петру, хотя не исключено, что он прочитал это название на вывеске ресторана.

– Да нет, другой бы все равно запутался, и назвал шведский город, а не голландско-датский ресторан.

– Да, ибо город больше кабака, – возразила девушка, – но он мог просто не видеть ничего вокруг себя, как и первый раз, когда приходил на явку, и дал имя нашему королю.

– Вот! – радостно воскликнул Алекс, – мин херц, она шпионка Карла Двенадцатого, я почти ее узнал.

– Так-то бы, да – ответил Петр, – но ты, мой друг, никогда не слышал о двойных агентах. И еще, кто больше: жена – любовница, или наёмный шпион, как была Миледи у кардинала Ришелье?

– Честно?

– Да по барабану, как он скажет, все равно это будет наобум, – сказала девушка.

– Любовница.

– Больше? – удивился Петр.

– Да.

– Правильно, – сказала Анна, и добавила: – Потом я занижусь до жены, хотя это и будет трудно.

Они сходили на какой-то берег. Никто не хотел отвечать на вопрос:

– Вот из ит? – И Александр ломал, точнее, не ломал голову, а извивал свои мысли:

– Это уже море, или только его залив?

Анна Монс разделась, и предложила Александру подойти поближе. Петр в это время договаривался с плотником на берегу о покупке лодки.

– Постройте ее сами, – сказал мастер.

– Вы думаете, я смогу?

– У вас на лбу написано.

– Что?

– Йес-с!

– Ладно, но, можно, мы будем строить втроем?

– Кто третий? – спросил мастер. И добавил: – Я могу вам помочь?

– Без сомнения – чертежами.

– И всё, вы будете строить сами?

– Да, втроем, – Петр кивнул наверх, где прямо на песке – в том смысле, что не зашли даже за кусты, которых здесь не было, но была беседка, увитая плющом – нет, не трахались пока еще, но он делал ей уже:

– Массаж ног.

– Выше, пожалуйста, – сказала Анна Монс.

– Насколько выше?

– Сделай мне массаж спины.

И.

И когда подошел Петр, Алекс как раз кончил ей прямо на эту прелестную спинку, но не как во время тренировки на спинку стула, имеется в виду сознательно, а как и объяснил Алекс нагнувшемуся пониже Петру, чтобы удостовериться:

– На самом деле это происходит, или Это ему только кажется:

– Я нечаянно.

– Это как, случайно, что ли?

– Да, не был уверен, что получится.

– Ладно, только не говори никому.

– Никому?

– По крайней мере, не каждому встречному поперечному.

– Хорошо, в газетах печать не буду.

– Да, я пока не буду подписывать такого указа, чтобы сообщения о личных проблемах, как успешного, так и безуспешного толка, появлялись в газетах. А так как сие невозможно по определению, так как не может быть соблюдено априори, то и:

– Никаких газет пока что мы выпускать не будем, – добавил Алекс почти хором с Анной.

И они втроем начали строить здесь:

– Толи в Роттердаме, толи в Амстердаме, – первую лодку.

Медиум:

– Вышел в степь испанскую Дон Кихот Сервантес.

– Да?

– Да.

– А при здесь я?

– В том-то и дело, дорогой мой, что решить никак не могу, кто из вас кто?

– А именно? – спросил Александр, оглядываясь: не подсматривает ли Петр. Но тот как раз так удачно пригнулся за бугорком, что как будто здесь никогда его и не было.

– Ты Дон Кихот или Санчо Панса?

– Если я скажу да, вы все равно не поверите, милая.

– Ты прав. И более того, мне нужны не только тугаменты, но и реальные доказательства. Ты умеешь сказать на коне, владеть копьем?

– И не только, я владею мушкетом.

– Вот из ит, мушкет?

– Это как у вас лук и стрелы, только дымит.

– Дымит? Это люкс, ты шаман?

– Пожалуй.

– Значит ты Санчо Панса, а тот, прячущийся за буром Дон Кихот вашего татарско-польского ханства.

Они начали строить лодку, и тут же – по ходу дела – затеяли спор, кем будут считать тех, кто в их царстве объявил себя русскими:

– Как индейцы в Америке, – жили здесь всегда. Или наоборот, наоборот:

– Только недавно прилетели на Землю, и до сих пор никак понять не могут, что здесь происходит.