Андрей Голицын - Мальчик из Лупанария

Однако до берега они так и не доплыли, а остановились напротив незнакомой галеры-пентеры.

Когда Антиох залез на борт, он стал с беспокойством озираться вокруг.

Через несколько минут из трюма вышли несколько фигур – Мазия, его брата, вооружённых рабов и самого Аристона.

Антиох удивился, когда увидел связанные запястья своего господина. Но, несмотря на свое длительное заключение, Аристон оставался бодрым, шагал с горделивой осанкой, стараясь всем видом своим показать, что он не сломлен.

При виде Антиоха Аристон удивился.

– Вот здесь ровно три таланта, как вы и просили, а теперь отпустите нас, – проговорил Антиох повелительным тоном.

Мазий забрал мешок из рук мальчика, а когда развязал его, улыбнулся, обнажив свои белые зубы. Его брат тоже, впрочем, не ожидал увидеть деньги и так же, как и он, был удивлён.

Затем Мазий кивнул одному из своих людей и Аристона, силой, потащили обратно.

– Эй! Мы так не договаривались! Вы обещали отпустить его!– Закричал Антиох.

– Мы никому ничего не обещали, так уж знай… эллин,– усмехнулся Мазий и развернулся, чтобы уйти.

В это время двое вооруженных кривыми, обоюдоострыми кинжалами, крепких рабов двинулись на обезоруженного Антиоха. Аристон увидел попавшего в беду друга, и не теряя ни минуты, сильно толкнув плечом одного из державших его людей , ринулся на помощь к Антиоху.

Никто не ожидал его внезапного побега, поэтому он воспользовался эффектом неожиданности и, сложив вместе связанные руки, подбежал к одному из нападавших и что есть мочи ударил того по голове.

– Беги, Антиох, спасайся!– Кричал Аристон.

Мальчик быстро пришёл в себя и посмотрел за борт, в тёмное море. Пока Аристон отчаянно сопротивлялся и старался всеми силами задержать нападавших, Антиох уже собирался прыгнуть в воду, но увидел, как его господина ударил сзади по голове один из рабов. Он видел, как Аристон, покачнувшись, падает без чувств на жесткий, деревянный пол судна, и видел, как его заметили вооруженные люди Мазия и направляются к нему.

Не мешкаясь, он прыгнул в воду и поплыл в сторону берега.

" Что я наделал?– Думал Антиох, когда сидел вечером на песке и смотрел на удаляющеюся пентеру, – я бросил своего господина? Сбежал, как последний трус! Горе мне." Он схватился за кудрявую голову и в ужасе закричал:

– Аристон!!!

Часть II

Глава I

Уже прошло около двух месяцев с того момента, как Аристон пребывал в заключении у братьев скифов. Брат Мазия Савмак-крупный работорговец, который похищал свободных граждан Эллады и обращал в рабство, после чего продавал Риму. На этом он заработал большое состояние. Сам Мазий хоть и занимался другим ремеслом -грабил торговые суда – все же при удачном случае перепродавал людей брату, которые стали жертвой его разбоя. Чаще всего это были гребцы с судна, а иногда и свободные граждане.

С похищением Аристона он считал, что получит вдвое больше, чем Антиох за него заплатил. Ибо это был не простой эллин, которые часто попадались в руки Мазия. Он был прекрасен, образован, знал два языка – родной, греческий и латинский, причём последним он владел в совершенстве. Также он мог частями цитировать Илиаду и Одиссею. Таких очень ценят в Риме и покупают за огромные деньги, словно те были хорошей, породистой лошадью или драгоценным украшением.

В самой Римской Империи среди знати было популярно иметь у себя любовника. И эта мода возникла ещё со времён самого императора Траяна Адриана, который имел в своём доме прекрасного юношу – Антиноя. С тех самых пор римская знать постоянно занималась поисками подобного мальчика. Разумеется, никто, кроме греков не подходил на роль Антиноя.

Это Мазий и его брат Савмак хорошо знали, и теперь, когда у них есть Аристон, они решили его выставить на аукцион или же предложить самому императору Гаю Тиберию Элию Эмилю августу – молодому, энергичному правителю Римской Империи. Однако, как было издревле в истории Рима, страной управлял Сенат, в то время как император играл чисто номинальную роль. Так было и теперь. Когда "мальчик-император"(Хотя ему уже было 29 лет) использовал своё время для забав, Сенат принимал важные решения, занимаясь внутренней и внешней политикой.

Аристон же не был посвящён в планы братьев-скифов, и вообще перестал что-либо воспринимать. Он не следил за временем. Не знал, когда ночь, а когда утро. В маленькой кладовке, в которой он жил, привязанный к столбу, было очень темно и тесно. Вокруг лежали запасы вёсел, канаты, нефтара, стрел и всевозможного оружия. Но он не мог дотянуться до них, поскольку пираты так тщательно всё продумали, что его веревка была длиной всего в треть римского фута.

За те недели бесконечного плавания в неизвестность Аристон осунулся, похудел, ощетинился, и, в общем, ничем не отличался от бродяги. Кормили его раз в день одной постной лепешкой, но, те, которые носили ему еду, иногда съедали её сами и, тогда Аристону приходилось голодать по два дня. Воду также приносили редко. Когда приносили, то это была какая-то мутная и старая вода, от которой потом болел живот.

За всё время своего заключения Аристон превратился из веселого и жизнерадостного юноши в невозмутимого и равнодушного ко всему стоика. Он так долго ни с кем не общался, что постепенно начал забывать родной язык. Если сначала он строил планы своего побега и грезил желанием встретиться, наконец, с Антиохом, сейчас ему было всё равно.

Когда он думал, то думал о смерти, ибо в ней он видел утешение и покой. Он представлял чудесные елисейские поля, любимых родителей, которых он там встретит . Иногда во снах к нему приходила Елена и с ним разговаривала. Он любил эти сны. Ведь именно из них он понял, что любит её. Хотелось снова обнять эту кроткую девушку, прижать к груди, услышать её тихий голос, вдохнуть запах её волос… Но этому, как ему казалось теперь, не суждено было сбыться.

В один из подобных дней, Аристон почувствовал, как корабль остановился. Он подумал, что Савмак решил в очередной раз закупиться провиантом и пресной водой. Но оказалось всё иначе.

Дверь неожиданно открылась, и в глаза ударил яркий, ослепительный солнечный свет. Аристон зажмурился. Он хотел прикрыться ладонью, но потом вспомнил, что его запястья крепко привязаны к столбу.

– О, боги! – Воскликнул знакомый голос Мазия,– что вы с ним сделали, ублюдки? Безмозглое геттское отребье! Да его теперь и за обол не продашь.

Потом послышалась ругань, брань, чье-то всхлипывание. Всё закончилось, когда донеслось бульканье перерезанного горла и плеск воды за бортом. Судя по всему услышанному только что, Аристон подытожил для себя, что это сбросили труп.

Савмак зашёл в низкую комнатку и с отвращением посмотрел на полуживого пленника. После он начал что-то причитать и жаловаться на своём наречии. Аристон не знал, что происходит, впрочем, его это совсем не интересовало.