Андрей Голицын - Мальчик из Лупанария

Затем последовал треск перерезанной веревки. Он с трудом поднял голову и увидел возле себя двух крупных, бородатых, незнакомых мужчин. Они взяли его за руки и , как мертвеца, поволокли из душной, темной кладовой, в освещенную ярким солнцем борт пентеры. После они остановились и, отпустив его руки, оставили одного лежать на горячем, деревянном полу.

Вдруг солнце загородила чья-то голова. Когда она нагнулась, Аристон увидел лицо Савмака. Он что-то бросил своим людям и отошёл. Что было дальше, он не помнил.

Глава II

А дальше было следующим: его отмыли, побрили, постригли, напоили чистой, пресной водой и одели в белую, новую тунику и сандалии. Кормить не стали. После куска жареного мяса его затошнило, и он выпустил всё содержимое желудка обратно. Он просто отвык от пищи и от самого её вида выворачивало наизнанку.

В итоге, он стал выглядеть более или менее, по сравнение с тем, как он выглядел раньше. Но исхудалое, осунувшееся лицо и тёмные круги под глазами они скрыть не смогли, поэтому им пришлось его вести на общий невольничий рынок.

На протяжении всего пути он шёл на привязи. Шагал с трудом, ибо за всё время, пока он жил в тесной кладовой, привязанный к столбу, ноги совсем затекли. Впрочем, не было сил идти ни моральных, ни физических. Он шёл с поникшей головой и смотрел только себе под ноги. Он не хотел встречаться глазами с ненавистными ему римлянами, которые неприлично тыкали в него пальцами и смеялись. Он хотел что-то сказать им, но тут же передумал.

Яркое италийское солнце светило ему в макушку, отчего его волосы становились золотистыми. От такой жары, однако, становилось ещё хуже. Аристон совсем ссутулился и еле переставлял ноги.

Затем они куда-то завернули, и в голову неожиданно ударил целый букет голосов. Все кричали, о чём-то спорили, ругались, торговались. А от толпы, в разноцветных одеждах, кружилась голова. Чуть выше Аристон увидел небольшую сцену, на которой стояла голая девочка. И тут его осенило– это невольничий рынок. Он понял свою участь и готов был встретить её с распростертыми объятиями.

Вооруженные люди братьев разогнали людей и расчистили себе дорогу. Затем они остановились напротив небольшого, каменного домика, возле стены которого стоял стол, а за ним сидел мужчина. Они подошли к нему и Мазий заговорил на ломаном, режущий слух, латинском :

– Salve 9, Quinctilius,– поприветствовал он,– Мы привели ещё одного грека. Он очень образован и учтив.

Квинтилий встал из-за стола, вытащив наружу свой круглый живот, подошёл к отрешенному Аристону.

Он стал разглядывать его, как товар, проверяя зубы, щупая мышцы и когда он закончил, удовлетворённо кивнул.

– Всё прекрасно, да только какой-то он дохленький, не помрёт ли?

–Нет, что ты!– Воскликнул Мазий,– он просто устал с дороги вот и всё.

– Сколько ты за него дашь?– Подал голос Савмак.

– Я дам вам за него сто денариев,– ответил спустя несколько минут торговец.

– Всего сто денариев? – Возмутился Мазий,-ты, верно, издеваешься? Он стоит больше! Мы хотим, чтобы ты выставил его на аукцион.

– Воля ваша, но учтите – больше, чем я вам за него предложил вы не получите.

Аристона взяли за веревку и подвели к деревянной сцене. На ней стояло три раба – один старик и двое девушек. За старика просили аж 150 денариев, поскольку он был образованным и обучен грамоте, а необразованных девушек всего по 20. Когда их продали, на сцену вышла следующая партия, в их числе был и сам Аристон.

Ноги его натёрли мелом, а тунику и сандалии сняли, оставив всего в одной набедренной повязке. И он, полуобнаженный, вместе с другими рабами-двумя галлами, предстал перед покупателями.

Глашатай громко заговорил. Сначала он красноречиво рассказывал о галлах и просил за них по 50 денариев и их тут же раскупили. Затем он представил и самого Аристона.

Юноша, испытывая стыд и неловкость, не мог смотреть на людей. Он не слышал, как за него торговались. Начальная его цена была всего 30 денариев из-за его болезненного вида и скифы сильно расстроились, но потом цена быстро выросла и достигла сначала 100 денариев, затем 150, 200… 500, и наконец, все 1000. Те, кто не мог себе этого позволить, разошлись и остались лишь знатные богачи, которые хвастались друг перед другом своим состоянием.

– 1500,– выкрикнул старый человек в тоге всадника.

– Что ж, 1500 ра-аз!– Начал глашатай.

– 2000 денариев!– Подал голос второй.

– Лжец! Нет у тебя таких денег!– Возмутился всадник.

– 3000 денариев и он мой!– Закричал третий.

Покупатели неистовствовали. Ситуация накалялась. Глашатай то и дело от волнения вытирал мокрое лицо платком.

Тут из носилок выкатилась толстая фигура римлянина. Судя по пурпурной полосе на тоге-это был сенатор. Все учтиво склонили перед ним головы и освободили проход. Сзади шёл раб, который тащил мешок. Когда он остановился, он раскрыл мешок, обнажив наружу монеты.

– Здесь ровно 5000 денариев,– проговорил гордо сенатор и все ахнули.

– Что ж, никто не предложит больше?– Спросил спустя несколько минут глашатай.

– Конечно, не предложит, о чём речь?– Усмехнулся сенатор.

Но тут неожиданно из толпы появился высокий, широкоплечий мужчина, с чёрной, кучерявой бородой, которую не носили римляне. Сзади него шагали двое крепких рабов и несли в руках сундук. Когда они поставили его на землю, он открыл его и провозгласил громким басом:

– А вот здесь, господа, 6000 денариев.

Все снова в восторге заохали. Сенатор покраснел от злости и ехидно спросил:

– Откуда у тебя такие деньги? Кто ты такой и откуда взялся?

– Я кто такой?– Удивился мужчина,– я -Дильдар, владелец самого крупного в Италии лупанария 10.

Все знали знаменитый лупанарий Дильдара. Его посещали все знатные люди, вплоть до самого императора. Это был не только самый лучший публичный дом, но и таверна, в которой подавали хорошее неразбавленное фалернское и кампанское вино. Куртизаны там были всегда чистыми и хорошо одетыми. Но там были только девушки.

Сенатор фыркнул и развернулся, чтобы уйти. Он и сам знал этот лупанарий. Но из-за своего скупого характера никогда его не посещал, ибо цены там были "огромными".

– Итак, 6000 денариев раз!– Стал говорить глашатай,– три! Продано!

Все зааплодировали, пораженные впечатляющим аукционом, который они доселе никогда не видели. Мазий вместе с Савмаком обошли сцену и стали перебирать в руках новенькие денарии, в то время как Дильдар разглядывал свою покупку. Когда он остался довольным, он приказал своим рабам надеть на него тунику и обувь, после чего связать запястья. Затем он поблагодарил скифов и зашагал прочь с торга.

Глава III

Два раба из свиты Дильдара– Битан и Брадан, оба братья с двухфутовым ростом, широкими плечами и с белобрысыми волосами, убранными по-варварски в хвост, шли сзади Аристна и о чём-то увлеченно спорили. Верёвку они совсем не держали, отчего та болталась в воздухе. Дильдар шёл впереди и насвистывал мелодию, вроде той, что пел безумный Нерон 11, который сидел на акведуке 12и смотрел, как горит Рим.