Геннадий Демарев - Наваждение из Вервольфа

– Молчал бы, свинья толсторожая! – прошипела женщина и, не обращая никакого внимания на ошеломлённые взгляды соседей, устремилась к тамбуру. Часовой с автоматом наизготовку едва взглянул на неё. Утратившая счёт времени Эльза, увидев перед собой желанную дверь, воскликнула:

– Там остался мой муж! Пустите меня к нему!

Часовой взглянул на назойливую пассажирку с удивлением.

– Фрау, представляете ли вы, какова скорость? Впрочем, если вы особо настаиваете, – прошу!..

Не меняя позы, солдат слегка посторонился. Эльза, схватившись правой рукой за поручень, выглянула наружу и, обомлев, отступила назад. Скорость была шальной, о прыжке нечего и помышлять. Значит, поезд находится в пути не менее получаса, если уж разогнался до такой скорости в условиях подземелья; но ей-то казалось, что прошло не более минуты. Перед глазами непрерывно мелькали фонари, установленные вдоль всего тоннеля. Через каждый километр мощные бетонные стены разрезались ответвлениями: при строительстве предполагалось провести подземные коммуникации по всей территории земли русской. Слёзы готовы были вновь залить лицо Эльзы, как вдруг она заметила некую странность: стук колс не изменился в ритме, что свидетельствовало о работе двигателя в полную мощь, но состав замедлил ход. Скорость резко упала, а в следующий миг она стала минимальной. В уме успела пронестись соблазнительная мысль: не вернуться ли к Вальтеру? Эльза уже готова была сделать шаг вперед, как вдруг ощутила всем своим существом веяние холодного ужаса. Неизвестно отчего она испытала странный неземной страх, отнимавший способность рассуждать и мыслить. Заметив бесформенную тень, окутавшую фонарь, Эльза протянула руку в ту сторону и обратилась к солдату:

– Что это?

От ужаса зуб на зуб не попадал.

– Опять… – едва выдавил из себя внезапно побледневший часовой, направляя оружие в сторону необычного явления. Протарахтела автоматная очередь. Вслед за этим страшная невидимая сила отшвырнула Эльзу в угол, к клозету, больно ударив её головой о дверной косяк. Потухающим взором фрау успела заметить, как НЕЧТО подхватило внушительное тело солдата. На какой-то миг он завис в воздухе, его голова и руки бессильно обвисли так, как если бы он был мёртв; затем часовой со свистом взвился в воздух и исчез. Последнее, что запомнила Эльза, были возобновившиеся без всякой причины быстрые мелькания фонарей – поезд вновь обрёл скорость. Сознание покинуло измученную женщину. А в нескольких километрах от того места лежало на пустом перроне тело Вальтера. Оно было совершенно безжизненным и вздрагивало в такт дрожанию железобетонных сводов Вервольфа – русские бомбили усердно…

Майское утро казалось великолепным. Ещё задолго до рассвета Эльзу разбудили трели птиц, а несколько позже нежные лучи розовой зари заиграли бликами на куполах храмов и мокрой от росы свежей листве деревьев. Эльза Браун, совершенно седая женщина, разительно отличалась от своих ровесниц. Те без конца жаловались на разнообразные старческие болячки, высиживая целые дни напролёт в беседке из плакучих ив, некогда посаженных посреди двора, а ночи проводили, беспокойно вертясь в постелях от назойливой мигрени. Своевременно или даже досрочно многие из них бросали работу и, получая пенсии, чувствовали себя настоящими старухами. Эльза их отчасти презирала. Правда, слишком глубоко презирать опасалась по некоторым причинам. Да, соседки – бездельницы, ворчливые клячи, у которых в действительности не столько болезней, сколько врачей. Но, с другой стороны, ей ли понимать проблемы этих старых матрон, каждая из которых не раз рожала и воспитывала детей? А может, роды настолько ослабляют организм женщины, что к ней цепляются хвори? Эльза никогда не рожала. Её соски никогда не испытывали блаженства и боли от процесса кормления дитяти. Возможно, именно благодаря этому её внутренняя энергия так и осталась нерастраченной и в свой шестьдесят один год она продолжает руководить архивом? Кроме того, она всё ещё занимается спортом…

Изящно держа в правой руке папку, Эльза поднялась по ступеням Исторического архива. На звонок открылась стеклянная дверь, в проёме которой показалась униформа швейцара. Старик взирал на женщину удивлёнными глазами.

– Доброе утро, госпожа Браун!

– Здравствуйте, Курт!

– Разве сегодня не выходной?

– А разве у хорошего директора могут быть выходные? – с улыбкой ответила она, направляясь не как обычно – в свой кабинет, – а в подвальное помещение, где находилось хранилище по восточным странам.

– Вот тебе и выходной… – недовольно проворчал Курт, запирая входную дверь. – Сколько лет живу в Мюнхене, а такой деловой женщины больше не встречал!

Курт начал трудиться в ведомстве фрау Браун не более пяти лет назад, – сразу после выхода на заслуженный отдых. Поэтому он знал своего шефа довольно плохо. Для него оставалось загадкой её прошлое – молодость, потеря мужа в районе Винницы, мучения после возвращения в Германию, муки одиночества, иногда съедавшего её сущность, усиленные занятия единоборствами, – предпринимавшиеся ради того, чтобы отвлечься от мыслей, – кошмары, преследующие её в течение последних лет пятнадцати не только в снах, но и наяву… Эльза, следуя известной всему миру немецкой пунктуальности, даже в выходные приходила на работу вовремя. Она облачалась в халат и, раскрыв одну из заранее подготовленных папок с документами, углублялась в работу. Так случилось и в этот день. На какое-то мгновенье её взгляд остановился на большом зеркале, укреплённом на противоположной стене. В нём отражалась седая почтенная женщина, на лице и в осанке которой всё ещё сохранялись следы былой красоты и изящества. Едва в сознании промелькнули воспоминания давно ушедшей молодости, взгляд Эльзы так и застыл.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.