Юрий Юренин - Повесть о Нижних Сероглюках и другие истории

– Она что, просто землей питается? – Квэйси удивился, хотя чего только не приходилось видеть.

– Нет, не совсем. Хотя и грунтом тоже. Вообще-то она питается всеми видами местных червей и членистоногих, а еще поглощает узкий спектр излучения звезды. Зонды имеют, как бы, некий элементарный… разум. Не совсем, конечно, а… ну, как управляемые кристаллы – вложенную структурную логику, искусственный интеллект. Они транслируют черепахе топологию местности и сведения о потенциальных пищевых объектах – это экспериментально установлено. Правда, мы не знаем, как это работает. После падения на поверхность зонды отмирают – уже через несколько десятков минут рассыпаются в пыль, которую не отличить от грунта вокруг. Так что одновременно это может быть ее калом. Но иногда они могут так и оставаться – округлыми окаменелостями, вроде гальки. Может даже это их яйца, но когда и при каких условиях они развиваются дальше – пока неизвестно. Мы наблюдаем несколько образцов, вот уже два местных цикла, но с ними ничего не происходит.

Очень интересен ее панцирь. Знаете, полковник, а ведь это самый натуральный алмаз, причем абсолютно совершенной структуры, – Хэнк надулся от удовольствия, как будто сам родил это существо.

Квэйси мысленно присвистнул – «сколько же там карат…?»

– Больше двухсот килограммов веса, идеальной огранки, представляете, сколько он может стоить?! – Хэнк мечтательно зажмурился.

– Да…? – такая мысль даже не приходила в голову полковнику. А что с ним делать? Просто любоваться? Ведь такую «брошку» ни одна дамочка носить не сможет, хотя… Они, как сороки, готовы всякую бесполезную ерунду в доме держать, лишь бы ярко сверкала.

– А Вы не забыли о подписке, профессор? – слова Квэйси прозвучали внушительно, и мечтательная улыбка исчезла с лица исследователя.

– Да я просто, – он смутился. – В качестве информации…

– Ладно, верю! – инспектор ободрил его взглядом, – Центр, прежде всего, как Вы понимаете, интересует специальное применение данного… ээ… животного. А именно – как дистанционного разведчика.

– Прекрасные перспективы, полковник! – Хэнк почувствовал, что есть шанс отличиться.

– Хорошо, Хэнк, – Квэйси слегка фамильярно смягчил тон, иногда он позволял себе эти маленькие поблажки в отношении подчиненных, но только в интересах дела, – я ознакомлюсь с научным отчетом, потом проведем испытания. Отдел подготовил программу экспериментов. Если все пройдет удачно, быть Вам руководителем нового направления.

Дружески потрепав по плечу зардевшегося от воодушевления яйцеголового и бросив прощальный взгляд на голограмму, полковник вышел из лаборатории. В последнее время трансгалактические броски стали его немного утомлять, а перед напряженным днем надо было отдохнуть.

Специально подобранная под генотип мелодия мягко вернула Квэйси к действительности. Усталости как не бывало. Удивительно, но в какой только точке Вселенной ему не приходилось бывать, он везде чувствовал себя достаточно комфортно. Вот что значит армейская подготовка. Другие специалисты жаловались на дальние перелеты, которые будто бы их «выбивают из колеи», а Квэйси наоборот, бодрили эти вояжи.

Отчет, который транслировался во сне, был на удивление содержателен. Хотя исследования черепах еще далеко не завершены, но уже ясно просматривались вероятные области их военного применения. И главное – был разработан переходный узел к стандартному интерфейсу дистанционного управления альтернативными интеллектуальными объектами. Квэйси должен был провести испытания этого узла, чтобы сделать вывод о целесообразности дальнейших дорогостоящих исследований, отдаленной перспективой которых могло бы стать принятие черепах на вооружение Космического Десанта.

Перед сеансом полковник на несколько часов завис в «гамаке» – аннуляторе гравитации и стабилизаторе нейронных возбуждений. Парение в невесомости отстраивало нервную систему от привычных рефлексов тела, придавая мыслям ощущение свободного полета. А мягко пульсирующий свет успокаивал мозг почти до нирваны. Сознание плавно проходило границу между личностью главного аналитика и сущностью ведомого организма. И вот, наконец, он стал…»черепахой».

Руководителю Цетра Системных Исследований Межгалактической Корпорации.

Секретно.

… в результате которого полковник Дж. Квэйси до сих пор находится в невменяемом состоянии…

…Живот приятно щекотало. Ножки, почувствовав свободу, разнузданно затопотали, хулигански пытаясь пойти одновременно в разные стороны. Но усилием воли я заставил их притихнуть. Вот так, лучше пока пусть постоят на месте, пока я буду… оглядываться? Сознание черепахи, блокированное импульсами коннектора, притихшей темной глыбой «лежало» рядом – я всегда чувствую сознание обладателя тела, как притаившуюся неведомую опасность. Ну да, это же хозяин, хоть и насильно отстраненный от управления самим собой. И никто не даст стопроцентной гарантии, что он не в силах вытеснить меня со своей территории. Извини, друг, служба такая – влазить без спроса внутрь тебя. Я немного отвлекся, надо сосредоточиться. Главная задача – научиться принимать информацию зонда…

…Спину пекло через панцирь. Надо же, какой дискомфорт! Начинало тошнить от жары. Хобот мортиры с жаждой воткнулся в грунт под животом – единственная тень вокруг, образованная панцирем. Даже той небольшой части безжалостного излучения, которая не отражалась панцирем и проходила внутрь, было достаточно, чтобы буквально плавить все внутренности. Грунт, жадно втянутый хоботом мортиры, оплавился! Этот оплавленый комок теперь так пек, что казалось, сейчас прожжет все внутри – неодолимое желание избавиться от такой муки помимо воли заставило вытянуть мортиру из под панциря и со всех сил «выплюнуть» ненавистный комочек куда-то вверх, подальше…

Ой! От внезапного всплеска эмоций я чуть не потерял сознание! Это было неописуемо – во-первых, абсолютная свобода – я парил, как будто в «гамаке», но только вместо равномерного спокойствия нирваны ощущал такое острое наслаждение, как будто вся поглощенная моим телом тепловая энергия преобразовалась в ощущение взрыва удовольствия, сравнимого разве что с неимоверным, потрясающим оргазмом…

До меня дошло, что теперь мое «я» каким-то образом переместилось в летящий зонд. И я, восхитительно невесомый, летел навстречу… счастью. Внизу, удаляясь, ослепительно сиял панцирь, вокруг была свобода и восторг – я точно знал, что я здесь един, как бог… А главное, закончилась эта невыносимая жара – было легко и приятно скользить в безоблачном небе, будто в бассейне с прохладной водой. Достигнув апогея удовольствия и одновременно – высшей точки траектории, я начал падать обратно. И эмоции, владевшие мною, стали идти на убыль, сменяя положительный знак на отрицательный. Абсолютная истина, открывшаяся мне на вершине – когда я охватил своим сознанием все вокруг до самых границ видимого горизонта, будто отделилась от меня, свернувшись в некий сгусток информации и покинув сознание, а я, опустев внутри, стремительно низвергался вниз, теряя с каждым метром высоты частицу себя, молниеносно превращаясь в ничто, в прах… Наконец, стремительное падение должно было уже вот-вот завершиться болезненной агонией – еще миг и меня бы не стало. Однако в последнее мгновенье, когда я с ужасом ожидал пронзительной боли ломающихся костей и неизбежной смерти, буквально в миллиметре от поверхности, меня, как выстрелом, перенесло из уже разрушающегося комочка зонда обратно под спасительный панцирь.