Федор Метлицкий - Фаворский свет

Я втайне жалел сослуживцев, до сих пор старался повышать зарплату. Отделяю помощь лично человеку и злость от его плохой работы. Им ведь надо жить, и не впроголодь. А это размывает мою волю руководителя. Но что делать? Как платить премию (зарплата – уж бог с ним, это сакрально!) – эквивалент результата труда, если не нацелены на результат? Вряд ли смогу дать кому-то отдельное самостоятельное направление (а только это мне нужно – сбагрить с себя хоть часть ноши), чтобы тот смог всё учесть, поспеть к сроку, и с экономией, не допустить «упущенную выгоду» (мои сослуживцы видят в наших финансах нечто чужое, и щедры на траты чужих средств).

Но всё приходится взваливать на себя. Ведь это эксплуатация труда работодателя, жизнь за его счёт. В наше время нужно защищать руководителей от эксплуатации работниками. Мне ведь тоже хочется быть свободным художником. Не в положении душителя свободы, а гордого свободолюбца. Я понимаю режиссера известного театра, со скандалом ушедшего от «самоценной» труппы. Пусть они, наконец, взвалят на себя ношу.

Это уже был не я прежний, стал расчётлив и рационалистичен.

Моя идея воплощалась трудно и почти бессознательно, в потёмках: оказывается, мы «тихой сапой» создавали систему объединения предприятий, малых и средних (мегакорпорации и сети были самодостаточны, посылая в жопу нас, не имевших миллиона баксов). Начали с создания при Фонде «Чистота» ассоциации производителей чистой продукции и чистых территорий, сети реализации. Приманкой для субъектов Федерации был законно зарегистрированный знак «Чистый продукт» и «Чистый район» с эмблемой птицы на ладони, который стал известен. Символ моей мечты, библейской легенды о рае, где жили в обнимку люди и звери. Такое легендарное время могло быть на земле в самом деле. Награждённое знаком предприятие или район могли получать некоторые преимущества, в том числе в расширении сбыта и инвестициях.

Идея лишь брезжила, не хватало знаний. Тем более я дилетант, то есть равномерно нахватывающий знания из всего, что под рукой.

Сертификация продукции и территорий проводилась экспертами – изворотливыми докторами и кандидатами наук из исчезнувших институтов, не отвечающими ни за что. Они по наитию бросались в работу с уверенностью распирающего их огромного опыта в написании диссертаций. И спрашивали: «Вам как рекомендовать – положительно или отрицательно?» Профи – это умение уверенно вывернуться, своеобразная честность, превращающая сомнения в уверенность «с потолка». Я и сам уверенный недоучка, поднаторевший в практике. Но всё-таки учусь.

Наступил период лёгкого профессионализма – чего изволите? Стоит только просмотреть рекламу, предлагающую излечение от всех болезней, дома в проекте с оплатой авансом, обещания профессиональных гадалок и т. п. Вообще-то я не доверяю профессионалам. Не дал бы им в руки своё здоровье и жизнь. После ряда крушений стал бояться поездов, самолётов, туристических теплоходов, или оказаться вблизи полигонов со снарядами.

Где далёкий результат, и каким он будет – я переставал соображать. Но знал, что результат будет. Откуда эта целеустремлённость вчутьём угадываемый сложный результат? Утробная необходимость достичь цели? Стремление одолеть предчувствуемый крах всей жизни?

У плеча ждёт бухгалтер с финансовым отчётом; давно сидит приглашённый гость; забываю поесть, отчего Дора сурово выговаривает.

Почему-то приходили странные личности, откуда-то из сумасшедшего дома, построенного дикими экономическими законами, где у всех одна, но пламенная страсть.

Яркая блондинка из Думы, показывающая уверенность в неотразимости своих предложений:

– Создан союз «Живая планета». Под эгидой самого, члена правительства. Так вот, это ваш союз. Вступайте, взносы небольшие, какая-то тысяча баксов.

– Мы сами общественность, у нас скудно…

– Что? Значит, договорились? И все ваши предприятия привлекайте. Взносы-то небольшие. Завтра сможете?

– Это большая работа, сходу не можем.

– Какая работа? Это срочно, а то потеряете шанс.

Когда она ушла, я выбросил её визитку.

Худощавая красавица с восхитительной причёской под мальчика и золотыми обручами в ушах – из телевизионной компании – отчаянно убеждала делать телерекламу. На неё заглядывались, и она, озабоченная всучить свой «продукт» и легко называя огромные суммы в долларах, использовала для этой цели всё своё обаяние. Богатые женские пласты в ней добивали нас.

Звонили наглые голоса из издательства.

– Выпускаем Золотую книгу бизнеса. Вы вошли в золотой список. Издание поручено ООО «Президент». Книгу передаст фельдъегерь. Стоит копейки – несколько тысяч баксов…

Это было издательство, отбросившее всё лишнее, дореформенное – издание «нетленок», чуткую работу с авторами. Оно печатало только своих, остальным, словно кукушка в часах, выглядывало и куковало: «Ваше произведение не отвечает нашим задачам». Знакомый издатель говорил: «Моя задача – сделать с рубля десять».

Благотворительный фонд «Федерация» отвечал моим внутренним позывам.

– Здорово будет, если наши с вами предприятия мы обратим к деятелям культуры и искусства. У нас связи с домом престарелых актёров. Смычка с бизнесменами! Поможем им! Хотя бы по тысяче баксов с предприятия.

Я не умел ответить, и только ночью, ворочаясь в постели, догадывался, что сказать. Потом узнал, что руководство фонда скрылось с собранными деньгами.

Приходили с грандиозными проектами, не терпящими конкретности. Возможно, из сонма организаций, где дело не пошло, не найдя потребности. Они заполонили наш «офис» с дореформенной мебелью.

Худые интеллигенты в потрёпанных замшевых куртках и шарфах предлагали свои новинки: прибор для чесания спины, волшебную варежку для протирания без воды грязного автомобиля, новый вид люстры Чижевского для получения горного воздуха, и даже средство «Формула любви» для определения измены, опровергающее невозможность «найти следы мужчины в женщине» после секса.

Это была отчаянная вера, что немедленно профинансируют, посыплются деньги спонсоров. Мечта современного интеллигента, подстёгиваемого страхом нищенства, – разбогатеть, производя нечто уникальное. Это был привет из моей романтической молодости, находившейся в поисках.

Не получив немедленно финансирования, они исчезали.

Многие вели себя странно. Одни выглядели стушёванными, убогими – из мимикрии, бормотали тихим голосом, заговорщицки подмигивая, многозначительно не договаривая. Я изображал интерес, ничего не понимая: «Вы боитесь скрытых микрофонов?». Другие настолько богаты душевно, что не могли выложить и связать всё: начинали проблему с конца, называли незнакомых личностей, словно мы их вместе давно знаем. В результате мы расходились во взаимном недоумении. От этого я давно отвык, должность заставила быть логичным.