Ли Чайлд - Манхэттенское безумие (сборник)

Джейми бросил на меня покровительственный взгляд:

– Да тут все знают Быка!

Он-то имел в виду этого Быка с Уолл-стрит, который – я в этом совершенно уверен – на самом деле человеческое существо. Тот, другой, весит семь тысяч фунтов и не двигается с места, хотя, кажется, готов рвануть вперед: он сопит и хрипит, его бронзовые рога угрожающе пригнуты вниз и выставлены вперед. Туристам страшно нравится этот уолл-стритский «Атакующий» Бык. Его творец, художник Артуро Ди Модика, однажды ночью в прошлое Рождество установил его прямо напротив Фондовой биржи, под большим деревом – в качестве подарка. Городской совет потребовал убрать этот «подарок». Но туристы громко высказались за него и проголосовали своими долларами. Как я слышал, город отказался купить Быка у Ди Модики, но чтобы доставить туристам удовольствие, скоро переместит его – быка, а не его создателя – на Бродвей и поставит перед входом в небольшой Боулинг-Грин-парк, но мордой в сторону от центра. Оба они – и он, и коп, которого мы назвали Быком… ну, кое-какое сходство, конечно, имеется – это все, что я могу сказать в этой смешанной компании.

Эмиль затрясся, поскольку тень закрыла ему солнце, потом поднял взгляд и посмотрел на Быка, закрывшего ему свет. И лицо Эмиля расплылось в улыбке полного удовольствия.

– Бык, мой мальчик! Садись! – (Как будто Бык способен сложить свою огромную массу и усесться на узкую ступеньку. Эмиль частенько не совсем продумывает свои предложения.) – Я как раз сабираюсь рассказать этим двум жентельменам пра роликовые коньки.

Бык кивнул, словно это произвело на него какое-то впечатление. Даже его тонкие губы изогнулись в уголках рта, словно пытались вспомнить его раннюю молодость, когда он еще умел улыбаться.

– Да-а? Это отличная история. Тебе понравится, Джейми. Не возражаете, если я тут пристроюсь и тоже послушаю?

Бык был огромный, что полностью соответствовало его имени, и еще он занимался той профессиональной деятельностью, которую это имя предполагало, – он был копом с Уолл-стрит. Полицейское управление Нью-Йорка постоянно меняло полицейских на других постах на Уолл-стрит, но Бык по какой-то причине постоянно находился здесь. Может, потому, что вскоре ему предстояло выйти на пенсию? Это лишь предположение. Данное имечко также отлично подходило к его работе, поскольку если здесь происходило нечто, что было ему не по вкусу, он легко мог выбить из негодяя всю дурь. Однако лично меня он никогда и пальцем не трогал, могу вас уверить. Но, подобно многим другим, Бык никогда не мог наслушаться историями, что рассказывал Эмиль. Я так думаю, что именно поэтому он никогда не отходил от старика дальше чем на двадцать футов. Трогательно, не правда ли?

Бык, демонстрируя редкостное расположение, похлопал Эмиля по плечу.

– Спасибо, но я лучше постою. На всякий случай. Сам понимаешь – служба.

О да! Бык – защитник и оберегатель Уолл-стрит – должен быть всегда готов и на ногах, чтобы догнать вырванный ветром зонтик или дать нужные указания туристам.

Эмиль кивнул и выразил сочувствие.

– Служба всегда на первом месте, Бык. Храни тебя Господь.

Я отвернулся, внезапно обрадовавшись, что пропустил ланч.

– Ладно, хватит! Меня ждет куча дел по дому.

У меня аж брови полезли на лоб. Джейми уже выступает с требованиями? Чего-то требует от Эмиля? От меня? И хватает же у него нахальства, у этого щенка! У меня в груди проснулись остатки былой гордости.

Джейми скрестил руки на груди. Банкнот по-прежнему был зажат у него в кулаке. Он подтянул свои тощие ножки и выпятил челюсть. Парнишка явно был настроен по-деловому.

Бык поднял брови и подмигнул Джейми.

– Он серьезно говорит, Эмиль. Он каждый день доставляет в клуб девочкам одежки, что чинит его мать. Этим они и живут.

Эмиль улыбнулся Джейми:

– Ну, тогда я постараюсь побыстрее, сынок. Хороший мальчик.

Я похлопал Джейми по плечу.

– Скоро все станет ясно и понятно. Можешь мне поверить. – О господи! Как же я ненавижу эту фразу! – Отдай пятерку Эмилю.

Он сперва не хотел… но потом все-таки отдал. Если б ему не было всего восемь лет, я бы опасался сердить его в любом деле. Но, слава богу, ему было всего восемь.

Эмиль взял банкнот и понюхал его.

Я прочистил глотку:

– Это же деньги, Эмиль! Это несъедобно.

Тот чуть склонил голову.

– Привычка. С прежних времен. – Он похихикал над собой, потом вытянул свои длинные руки и глубоко вдохнул, заполнив легкие воздухом. И наконец начал: – Эт’ молодая женщина…

Я перебил его:

– Это было давным-давно, верно, Эмиль? – Бык хмуро глянул на меня, но мне было наплевать. Эмиля нужно было направить в нужную сторону.

– О да-а! Давным-давно. Сорок лет прошло, мне кажется. Ее звали Роуз. Это из-за ее волос, вы, наверное, понимаете, – это он адресовал Джейми, который покивал, сдвигая с глаз грязную рыжую челку. – Вишь ли, эта молодая леди была настоящая леди, можишь мне паверить, а коли уж нам всем нада вкалывать, чтоб на столе всегда было пиво, она тоже вкалывала. Работала в музыкальном баре, но вместо того, чтоб бегать от столика к столику, раскатывала на роликовых коньках, прям по диривянному полу. В те вримина эт’ было новшество.

Джейми изумленно открыл рот:

– Правда? Хотел бы я поглядеть!

Эмиль наклонился вперед и ухватил Джейми за одну из его лапок.

– Такому хорошему сынку, как ты, я ни стал бы врать, – он откинулся обратно назад и вздохнул. – Но аднажды ана… ана… э-э-э… умерла.

Я чуть не упал на мостовую.

– Да не умерла она! Она вышла за тебя замуж! Ты вспомни, Эмиль!

Эмиль посмотрел на меня, его глаза на мгновение затуманились. Но тут же прояснились.

– Ага. Ты прав. Эта милочка Роуз сагласилась стать маей жиной. Она забросила свои ролики и стала работать по дому, устраивать нам хорошее семейное гнездышко. И мы оба надеились, что у нас будит сын… – Его голос затих на грустной ноте. – Такой, как этот милый мальчик…

– И у тебя их было несколько, не так ли? – попробовал я его подтолкнуть дальше.

Бык снова хмуро глянул на меня. Я поднял обе руки, давая ему понять, что кому-то же надо направлять Эмиля в нужную сторону. Бык кивнул. Он знал про украденное добро, затерявшееся где-то в глубинах памяти Эмиля, и еще он знал, что я тоже про это знаю. Вот он и остался на месте и стал молча ждать продолжения этой истории.

– А как звали твоих сыновей, Эмиль? – Это могло бы помочь, если, конечно, он еще их всех помнит.

– М-м-м… – Эмиль посмотрел себе на ноги. Надеюсь, он думал.

– Уолтер? – подсказал я.

– Не-а, не Вальтер. Жизель была первой.

– Но это ведь девчачье имя, – заявил Джейми и посмотрел на меня. – Уж это-то я знаю!

– Ага, точно, – согласно кивнул Бык и пнул меня носком ботинка. – Вообще-то, у Эмиля все были девочки.