Андрей Зарин - Пропавший артельщик

– Так. Отлично, – Патмосов сложил и спрятал письмо в карман, – скажи этому Алексею, – обратился он к Василию, – чтобы он остался здесь и ждал меня. Я сегодня еду и его с собой увезу.

– Так это решено? – спросил Богучаров.

– Совершенно. Я свое дело кончил, – ответил спокойно Патмосов.

Василий повернулся и вышел.

– Вы знаете, что у вас есть сухие погреба? – поинтересовался Патмосов.

Богучаров кивнул.

– Ключ от них у Василия. Устройте так, чтобы все пошли с вами в эти погреба. И Василий. Возьмите Михея с лопатою. Поняли? Предлог? Ну, скажите, что хотите туда машину поставить!

В конторе послышались голоса.

– День начался! – сказал Богучаров, вставая.

Он вошел в контору, поздоровался со всеми, позвал Василия, приказал ему передвинуть столы и при нем обратился к старшему чертежнику:

– А что, Иван Иванович, не хотите ли со мною спуститься в наши погреба?

– Для чего?

– На днях к нам машина печатная придет. Так я хочу ее там поставить… Надо посмотреть, пройдет ли она, где установить ее и как с полом; настилать или оставить земляной. Ключ у тебя, Василий?

– У меня.

– Так и ты пойдешь. Вели Михею заступ взять!

– Сейчас хотите? – спросил Василий.

– Пока народ, и сходим. Пойдемте, Иван Иванович?

– Отчего же! Пойдемте!

– Отлично! – Богучаров обратился к остальным: – Господа, кто хочет в сухие погреба идти, смотреть, куда машину поставить? Ум хорошо, а десять лучше!

Служащие поднялись со своих мест.

– А кто же в конторе останется? – спросил Иван Иванович.

– Артельщик и мой гость, Патмосов. Ну, Василий, веди!

Василий пошел вперед.

– Михей! – крикнул он. – Возьми заступ и иди с нами!

Михей выглянул из своего помещения.

– Иди, что ли! – повторил Василий. – Заступ возьми! Эх, дурья башка!

Михей взял из склада заступ.

Богучаров, Иван Иванович, конторщики спускались с лестницы. Василий отпер замок и распахнул низенькую дверь.

– А все‑таки прохладно, – сказал Богучаров, осторожно ступая по ступенькам.

Как только все ушли, Патмосов вышел в переднюю и, поздоровавшись с Пафнутьевым, сказал:

– Молодец, Сеня! Теперь все у нас. Я другого‑то тоже изловил. Ну, последний акт! Василия знаешь?

Пафнутьев кивнул.

– Ну, вот тебе наручники. Стань позади него и, как я махну, сразу его бери! Идем!

И он торопливо вышел на лестницу, а Пафнутьев за ним следом.

Василий ввел всех в погреб направо. Богучаров для виду приказал измерить его шагами, потрогал стены.

Чертежник стал говорить про недостаток света, когда в погреб вошел Патмосов и перебил его:

– А, вы тут! Преинтересные помещения. Вы в другой погреб не заглядывали еще? Помещение такое же, но занятней!

Было в его словах что‑то такое, что все как‑то невольно насторожились.

Патмосов взглянул на Василия и увидел, как лицо его побледнело и исказилось кривой усмешкой. За его спиной стоял наготове крепкий Пафнутьев.

– Сюда, – сказал Патмосов, открывая дверь в погреб налево, – только, пожалуйста, этих накрышек не трогайте! – указал он на куски картона, разбросанные на полу в разных местах.

Богучаров, чертежник, за ними остальные конторщики вошли в погреб.

– А где же Михей с лопатою?

– Михей, где Михей! Позовите Михея! Конторщики раздвинулись, и между ними протиснулся Михей с заступом.

– Вы позволите? – спросил Патмосов у Богучарова и, не дожидаясь ответа, указал ногою: – Копай здесь, Михей!

Василий стоял в самых дверях, а позади него стоял насторожившийся Пафнутьев.

Михей воткнул заступ и надавил на него ногою.

В ту же минуту произошло внезапное замешательство.

Василий вдруг повернулся и, видимо, хотел бежать, но Пафнутьев молниеносно ударил его в грудь, и, когда Василий вытянул руки, он сцепил их наручниками.

– Это что же? – спросил изумленный Богучаров.

– Убийца, – ответил Патмосов. – А здесь убитый! – и он указал на землю.

Василий, бледный как полотно, прислонился к притолке двери.

Среди присутствующих пронесся ропот.

Никто не хотел верить, чтобы общий любимец, Василий, мог быть убийцей.

Патмосов обратился к Богучарову:

– Что произошло убийство, я понял, увидев следы крови подле кассы. Их выскоблили и замазали краской, затерев воском. Упал, разбился… Копай, копай, Михей! В длину копай, до окна!..

В погребе царило молчание. Патмосов продолжал:

– Что замешан тут погреб, я догадался, когда Василий, показывая мне дом, избежал погреба, а потом неохотно показал этот, левый. Я сразу увидел на земле следы. На другой день вы услали Василия, а я осмотрел погреб. Вот следы…

Патмосов снял картонки, и Богучаров увидел ясные отпечатки сапог. С первого взгляда было видно, что следы оставлены двумя, а не одним человеком.

Михей перестал копать и уставился на следы.

– Василия сапог, – сказал он, указывая на один из следов, – я ему подметку подбил и срезал. Вон!

– Копай, копай! – остановил его Патмосов и продолжал: – Я тотчас сделал с них восковые снимки. Выходя из погреба, я вдруг увидел запонку. Серебряная чернь и золотая подкова.

– Матвеева! – крикнул один конторщик.

– Совершенно верно! Это мне сказала его жена. Значит, Матвеев здесь был. У него эта запонка плохо держалась и, значит, нечаянно здесь выпала. Как? Болталась рука, задела о косяк, и запонка упала. И я решил, что он здесь.

Патмосов указал на землю. Михей в страхе выронил заступ.

– Ну, трус! – сказал Патмосов. – Копай, не бойся!.. После этого я прошел в комнату служащих и пересмотрел их вещи. У Василия под кроватью сапоги, совершенно по этому следу. Это ведь и Михей признал! Глупый, он их снял и припрятал, вместо того чтобы износить или вовсе продать… Копай, Михей!..

Среди тишины слышалось только прерывистое дыхание Василия.

Все отшатнулись от него, и он стоял теперь у всех на виду, в трех шагах от ямы, которую копал Михей.

Патмосов продолжал:

– В сундуке его я нашел белые штаны, у которых правая штанина в крови. Я их там и оставил. Следователь их найдет! Он нес труп за плечами. У убитого была разбита с правой стороны голова, и кровь пачкала правую штанину!.. Но их было двое! Кто же второй? Я стал расспрашивать, кто оставался ночью в конторе тридцать первого мая, оказалось – он один. Дворник был у Тугаева на даче, Михей и кучер на именинах. Как произошло убийство, ясно. Артельщик приехал с вокзала и хотел спрятать в сундук деньги, но его схватили, убили, здесь схоронили, деньги отняли. Но их было двое. Кто был этот второй? Куда спрятаны деньги?

– И вы узнали? – спросил Богучаров.

– Узнал! Я нарочно попросил вас сочинить отъезд Василия. Это сразу подняло переполох.

Василий издал звук, похожий на рычание.

– Надо делить деньги, – продолжал Патмосов. – Если они у другого, надо получить свою долю; если они у него, надо выплатить товарищу; если они у третьего лица, надо их достать и опять‑таки поделить. Значит, необходимо всем видеться…