Дарья Березнева - Когда растает снег

На мусорной свалке можно было найти всё, что угодно, от колбасных обрезков до прошлогодних шпрот и сырой рыбы. А однажды какой-то чудак выбросил полпалки варёной колбасы, и нашему герою посчастливилось найти её первым. Конкурентов было много, но никого из них Микки не боялся кроме чёрной породистой овчарки с подбитым глазом, которая была на голову выше его и так громко лаяла, что кошки, мирно отдыхающие возле мусорных баков, сразу разбегались в разные стороны. Однако за последние дни пёс даже с ней нашёл общий язык.

Овчарку звали Рэкс. Когда-то Рэкс жил с людьми и его любили, особенно маленькие хозяйские дети, но однажды нехороший мальчик, пришедший к ним в гости, выбил ему глаз из рогатки и пёс, взвыв от боли, кинулся на него. Рэкс никогда не терял самообладания и хорошо помнил, что только повалил мальчишку с ног, хорошенько прижал его лапами к полу и громко залаял. Но этого оказалось достаточно. Взрослые видимо испугались, что пёс стал кидаться на детей и, чтобы оградить свою семью от опасности, завезли его. Рэкс помнил, как большой человек, глава семьи, насильно запихивал его в багажник. Это происходило утром, пёс только что проснулся и для него большой неожиданностью было всё происходящее. Даже чувствуя себя правым, Рэкс догадывался, что его ожидает какое-то наказание, но такого предательства от человека он никак не ждал. Он-то, Рэкс, никогда бы не предал своих хозяев. Но люди зачастую поступают несправедливо и не замечают очевидного. Именно поэтому Рэкс, старый покалеченный пёс, оказался сейчас на свалке и, обозлённый на весь мир из-за несправедливости, рычал на всех, желающих поживиться отбросами, будто хотел сказать: пошли вон! Здесь всё моё, я здесь хозяин! Однако узнав от Микки о его нелёгкой судьбе, он молча уступил ему место рядом с собой и даже отгонял от него других назойливых конкурентов. Но однажды Рэкс исчез и больше не появлялся. Теперь Микки сделался полноправным хозяином всей свалки, пропадая здесь целыми днями.

Каждый раз пёс возвращался к вечеру сытый и довольный собой. Он садился у знакомого порога, передними лапами скрёб в дверь и тихонечко скулил. Тогда старушка, по обыкновению, сползала с кровати, кое-как доходила до двери и впускала своего питомца.

Как-то вечером Микки целый час прождал хозяйку, но дверь ему так никто и не открыл. Пёс почуял беду ещё утром, когда никак не хотел уходить, оставлять хозяйку одну. Внутреннее чутьё его никогда не подводило. Всё то утро он пробыл с хозяйкой, но ближе к вечеру Мария Ивановна уговорила-таки его пойти погулять. Она как всегда с любовью потрепала пса по шерсти на загривке и этим успокоила, иди, мол, не беспокойся обо мне. И Микки послушался. Он привык всегда и во всём слушаться свою хозяйку. Но во время прогулки его собачье сердце ныло и рвалось обратно, туда, где может быть нужна его помощь. Потому он так быстро вернулся и, прождав под дверью целый час, стал громко лаять, по-своему звать на помощь. На шум прибежали соседи. Сначала они рассердились на Микки, а Глафира Андреевна, особенно недолюбливающая пса, со всей силы пнула его ногой, чтоб замолчал. Хорошо, что потом кто-то догадался постучать в дверь к Марии Ивановне. Но ответа не последовало.

– Я думаю, что всё объяснимо, – сказала Людмила Николаевна. – У Маши ещё вчера сломался звонок, а стука она не слышит, спит, наверное.

Остальные жильцы, очевидно, подумали так же, и скоро все разошлись. Остался только Микки. Только он один. Всю ночь прождал преданный пёс свою хозяйку, лёжа под знакомой дверью и жалобно, тоскливо скуля, а под утро выяснилось, что она умерла…

Рано утром вызвали милицию, взломали дверь и обнаружили Марию Ивановну на полу возле кухонного стола. Было похоже на то, что она хотела выпить лекарство, но не успела: сердечный приступ застиг её на месте. Жила незаметно эта кроткая тихонькая женщина и умерла незаметно. Был человек, и вот нет его.

Значение слова «смерть» Микки не знал, но по реакции собравшихся людей почувствовал, что с его любимой Марией Ивановной произошло что-то очень плохое. Сначала пса пускать в квартиру к покойнице не хотели, но какая-то женщина сказала:

– Ничего, пусть идёт, простится с хозяйкой.

И Микки, хотя не до конца понимал человеческую речь, едва услышал слово «хозяйка», не обращая ни на что больше внимания заскочил в прихожую, пробежал коридор и мгновенно достиг кухни. За столом сидел худой и плоский, как жердь, милиционер. Низко склонившись, он заполнял какие-то бумаги. Увидев вбежавшего пса, милиционер вскочил с места и попятился к окну, но Микки только мельком глянул на него, сейчас всё внимание пса было сосредоточено на той, что лежала перед ним на полу. Пёс обнюхал тело и, признав хозяйку, залаял, стал лизать ставшие холодными и окостеневшими руки. Они не отвечали на ласку, как бывало, не трепали его по загривку. Может, он ошибся? Может, это не его хозяйка? Нет, запах её, Марии Ивановны, только вот к уже знакомому запаху примешивался другой, неведомый и непонятный, сладковато-приторный. Микки тогда не знал, что так пахнут мёртвые. Пёс принялся ещё и ещё лизать хозяйке руки, потом сел около неё и тоскливо завыл. Это был крик боли, крик страдающей живой души и у каждого слышавшего этот вой дрожь пробегала по телу: казалось, будто не собака, а человек стонет в порыве отчаяния.

– Смотрите-ка, Микки плачет, – сказал кто-то.

И правда: его глаза впервые наполнялись слезами и эти слёзы, две-три чистые собачьи слезинки, скатывались к носу, бежали по щекам. Он ещё не сознавал в полной мере всего совершившегося, не мог смириться, хоть и видел всё собственными глазами. Так и мы, не внимая доводам рассудка, часто не верим, не хотим верить в смерть близкого нам человека. Микки с трудом оттащили от тела и заперли в комнате. Но и там, вдали от Марии Ивановны, пёс не унимался. Ну и что, что их разделяла стена? Хозяйка всё равно слышит его, слышит, как он тоскует по ней и зовёт её. Отчего же она не идёт?…

Устав лаять и скрестись в дверь, Микки улёгся, подсунул кончик носа в щель под дверью и стал ждать. Но его не думали выпускать. Потом приехала какая-то машина и увезла Марию Ивановну навсегда. Присев на задние лапы, а передние уперев в подоконник, Микки наблюдал в окно, как выносили из дома его хозяйку, клали в машину. Но не такой запомнил Микки свою Марию Ивановну. Он запомнил её живой и тёплой. Пёс не мог и не хотел принять, что его хозяйки больше нет.

Микки по-прежнему промышлял на свалке. Первые дни после смерти Марии Ивановны аппетит у него пропал, но он заставлял себя перехватить что-нибудь хоть два раза в неделю, чувствуя, что силы его уходят, а терять их он никак не должен. До сих пор жила в нём надежда, что хозяйка когда-нибудь обязательно вернётся и только для неё он должен беречь себя.